- Я не стала ее брать. Не хотела, чтобы... Приехала на частнике.
Свернув на запад, они прошли пешком до Второй авеню, где после небольшого ожидания Фокс остановил проходящее мимо такси, а она дала адрес на семидесятых улицах к востоку от Пятой. Сев в машину, его спутница забилась в один угол. Он же отодвинулся в другой, и ничего не было сказано, пока они не прибыли на место, где водителю было заплачено, и Фокс, выбравшись из машины, предложил ей руку, от которой она отказалась. Здесь, на тротуаре, она казалась меньше ростом, менее стройной, а ее глаза не столь суровыми и целеустремленными.
- Мне лучше зайти первой, - сказала она, - и сообщить ему...
- Нет! - отрывисто возразил Фокс. - Мы сделаем это вместе или не сделаем вообще.
Она не стала настаивать. Фокс нажал на ручку массивной, украшенной орнаментом двери парадного, отворил ее и придерживал, пока женщина не прошла, и затем проследовал за ней. Его спутница дотронулась до кнопки на косяке, и почти в тот же момент внутренняя дверь открылась, она прошла в нее вместе с Фоксом, который следовал за ней по пятам. Мужчина в ливрее закрыл за ними дверь и стоял, готовый на все: от отрицания самого факта своего существования до полного желания дать голову на отсечение, и все это с самым невозмутимым видом.
- Мистер Джад наверху?
- Да, мисс Джад!
- Тогда заберите мои вещи! - Он уже стоял позади нее, готовый принять манто. - А также мистера?..
- Шермана, - подсказал Фокс.
- Да, конечно! Пальто и шляпу мистера Шермана!
Что и было незамедлительно сделано. Фокс проследовал за женщиной в просторную приемную, а затем вверх по широкой лестнице, устланной ковром, восхищаясь по дороге великолепными резными перилами из выдержанного вишневого дерева, сравнивая их с теми, до которых она с брезгливостью едва дотрагивалась менее получаса тому назад. На верху лестницы площадка была несколько меньше, чем холл внизу, и от нее отходили три широких коридора в разных направлениях. Она направилась направо, открыла дверь и прошла через нее в большую комнату, наполненную теплом, светом, комфортом и тысячью книг. Только одна персона находилась там - мужчина в легком кресле, который, задрав ноги на стул, читал журнал. Едва только они вошли, он повернул голову.
Мисс Джад произнесла срывающимся от волнения голосом:
- Гатри, я думаю, что будет наилучшим выходом...
Она оборвала фразу и застыла, словно окаменев, при виде того выражения, которое появилось на лице ее брата.
Глава 16
Фокс произнес тоном напускной и поэтому почти невыносимой приветливости:
- Это я подпалил под вами фитиль, мистер Джад!
Для того чтобы заявить об этом, да еще в таком тоне, требовалась изрядная доля смелости. Не вызывало сомнений, что никогда прежде, за все время своей безжалостной, хладнокровной карьеры хищника, Гатри Джад не терял дара речи в припадке бессильной ярости, и оказаться свидетелем подобного привело бы в трепет очень многих.
Холодная злость в его глазах была столь велика, что могла заставить поверить в существование пресловутого, леденящего кровь взгляда василиска, но Фокс, который остановился засунув руки в карманы, широко расставив ноги, смотрел ему прямо в глаза не моргая.
Совсем по-иному повела себя мисс Джад.
- Я ду-ду-мала, - пролепетала она, запинаясь. - Это казалось самым лучшим... - На большее ее уже не хватило.
- Она никогда и в глаза его не видела, - дерзко сообщил Фокс. - Я оказался там, и она приняла меня за него. Мы оговорили все почти полностью, и весьма откровенно. Сейчас мне бы хотелось обсудить кое-что с вами.
- Она... приняла вас за Филипа Тингли?
- Да, поэтому и прихватила с собой.
Джад взглянул на сестру и приказал ей тоном, в котором звучала до предела сконцентрированная и не находящая себе выхода жестокость:
- Вон отсюда!
Та взирала на Фокса с отвисшей челюстью, словно ей не хватало дыхания.
- Вы... - Все остальное захлебнулось в приливе откровенного недоверия. - Вы сказали... но кто же вы тогда?..
- Вон отсюда! - Джад сделал шаг в ее сторону. - Вон отсюда! Ты, непроходимая дура!
Ее рот вновь открылся, но ни одного слова из него так и не вылетело. Теперь она была вынуждена встретиться глазами со взглядом брата, и было ясно, что она не в состоянии противостоять его воле.
Он приказал:
- Отправляйся в свою комнату и будь там! Возможно, я за тобой пришлю.
Она повернулась и вышла, машинально передвигая ноги. Фокс открыл перед ней дверь и после того, как женщина миновала порог, закрыл снова, вышел на середину комнаты и сказал с удовлетворением:
- Это одно из лучших мгновений в моей жизни. Поверьте! Те оба раза, когда я посещал вас, вы были настолько нелюбезны, что даже рассиживаться не имело смысла. В этот раз, может быть, мне все-таки стоит взять стул?
Гатри Джад, ничего не говоря, поднял журнал, который до этого бросил на пол, и положил на стол. Ногой пододвинул стул, затем сел, достал зажигалку из кармана пиджака, высек из нее пламя, раскурил трубку, сделал несколько затяжек, после чего буркнул:
- Садитесь!
Фокс развернул кресло в его сторону и сел. Несколько секунд он выдерживал затянувшуюся паузу и наконец бросил выжидательно:
- Ну?
Джад отрицательно качнул головой.
- Вот уж нет! Это я вас слушаю.
Фокс пожал плечами:
- Ладно. Филип - незаконнорожденный сын вашей сестры. Есть документы, доказывающие это?
- Покажите их мне!
Фокс улыбнулся:
- Вас голыми руками не возьмешь. Ванька-встанька ни дать ни взять. Только сейчас это вам не поможет: вас положили на обе лопатки. Вы проиграли.
- Я никогда еще не проигрывал.
- А теперь?
- Тоже нет!
- Посмотрим. Это же ваш дом. Прикажете мне "выйти вон"? Вы ведь точно не приглашали меня рассиживаться здесь с комфортом. Так укажите мне на дверь!