Перед собой я увидела… Олесю. Она счастливо улыбалась, глядя на меня.
Я про неё совсем забыла! А она ведь хотела в какой-то ветке избавиться от меня, представ передо мной льстивой и лживой подругой. Впрочем, как и Настя. Та тоже мечтала от меня избавиться. Но Настей руководили чувства к Андрею, а что движет Олесей?
Я внутренне напрягалась и заблаговременно решила ей не доверять.
— Привет! Как Ваши платья? Готовы блеснуть шикарными нарядами?
Я продолжала подозрительно ее исследовать.
— Что? Не купили ещё? Вчера же вроде собирались? — Олеся продолжала свой детский допрос.
Я отвернулась от неё и задумалась. У Олеси своя жизнь ещё в том времени. А я везде уже ищу подвох. Так тоже не правильно.
Я вздохнула. Купили… вспомнила! Мы выбрали и шли домой за необходимой суммой! Мне здесь совсем не до нарядов было. Так. А когда выпускной?
И тут, как будто читая мои мысли, она пропела:
— Так уже не терпится, чтобы настало послезавтра! У меня такое шикарное платье! За хорошо сданные экзамены мне родители купили то, что я ещё полгода назад присмотрела.
То есть выпускной послезавтра. Мой мозг включил свой мотор и принялся энергично обмусоливать новую информацию. Мои глаза заблестели новыми возможностями.
Где эта нерасторопная Настя топчется? Она явно меня раздражает все больше и больше.
— Ты Настю не видела? — наконец выдала из себя я.
— Видела, — кивнула Олеся и отвернулась от меня.
Вот что за манера сказать А и промолчать Б?
— Где и когда? — сразу два вопроса закинула я, с сомнением, что она запомнит оба.
— Там, у школы, — кивнула в сторону школы Олеся.
— С кем? — допытывала я, встрепенувшись и подзарядившись новыми деталями.
— С Андреем была, — пожала невозмутимо плечами Девушка.
Я вскочила:
— Когда? — уже кричала я.
— Нууууу, — она подняла глаза к небу, вспоминая, — минут 20 назад.
Я помчалась к школе, прожёвывая полученную информацию, но внезапно остановилась и вернулась на своё место.
— Что они делали? — ещё один вопрос.
Меня пересекла мысль, что я ничем не смогу поспособствовать, напротив, мое присутствие рискует все разбить. Потому мне лучше сидеть на одном месте.
Олеся смерила меня взглядом:
— Разговаривали, — недоуменно проговорила она, — а что должны были? Целоваться или драться?
Я выдохнула. Пусть все получится!
Мы сидели и каждая думала о чем-то своём. Я о Насте с Андреем. Что и как у них. Мне не терпелось все разузнать. Олеся, судя по ее мечтательному взгляду, представляла наш выпускной. Ой, да ничего там интересного не будет. Так, попляшем, попируем и утром разойдёмся. О чем там мечтать?
Нет! Так невозможно сидеть. Я больше не могу! Я встала и не спеша направилась к школе.
Олеся вскочила за мной:
— Ты куда?
— Прогуляться хочу! — равнодушно ответила я.
— Они были на стадионе, — доложила Олеся.
Я развернулась:
— С чего ты взяла, что я их ищу? — прищурилась я, глядя Олесе в глаза.
— Ну ты же вскочила и бросилась бежать, как узнала, где они. И сейчас вот не высидела.
Да, она права, мои движения читаемы.
— Олесь, у тебя есть свои дела? — грубо бросила я.
— Вообще-то я свободный человек! Куда хочу, туда и хожу! — Олеся вернула мне мою же грубость.
— Извини! — мне было неловко за свою вспыльчивость, — просто я хочу побыть одна. Можно?
— Да, конечно, — пожала плечами Девушка.
Она прошла мимо меня и продолжила своё движение по направлению к школе.
Я вздохнула.
Подойдя к школе, я быстрым шагом устремилась к стадиону, на котором маячила одинокая фигурка.
С ужасом обнаружила на месте этой безмолвной фигурки печальную Настю.
— Привет! Что делаешь? — я решила не начинать с тяжёлых допросов.
— Сижу, — оборвала Настя.
— Кого ждёшь?
— Никого. Просто сижу.
— Послезавтра выпускной. Надо платья купить, — напомнила я.
Настя покосилась на меня:
— Ты серьезно? У нас он уже был.
— У тебя в прошлой жизни, — напомнила я, — здесь ещё не было и если не подсуетишься, то и не будет. Пойдём. Купим.
Настя не шелохнулась.
— Чего ты тупишь? Вставай! — начала наезжать на неё я.
Настя неохотно поднялась и мы направились за деньгами по своим домам. Мы условились, что я зайду за ней. Откровенно говоря я переживала, что эта нелепая девица куда-нибудь успеет деться.
И если моя мама отличается уравновешенностью, то Настина мама оказалась комком нервов.
Еще войдя в подъезд и поднимаясь на этаж Насти, я услышала истеричный рёв и визг, разрывающий перепонки не смотря на наличие закрытой входной двери.
Я судорожно вздохнула и моя рука потянулась к звонку.
Что я успела выслушать, пока стояла в дверях, лучше упущу. Настю не хотели отпускать, пророчили ей опущенную судьбу и разгульную жизнь, которая оборвётся однозначно жалко и несчастно. В конце концов за нас с Настей заступился ее папа и мы, униженные и растоптанные, вышли из подъезда.
Настя была зареванная. Мне было более, чем неприятно все выслушивать. Я уже выросшая женщина, мать четверых детей, а обязана была стоять с опущенной головой и выслушивать всяческий бред истеричной женщины.
Я обняла Настю и потянула к магазину, по пути которого выяснилось, что ее мать не дала ей денег на платье, посчитав, что делать ее дочери на выпускном нечего.
Да что ж такое то! Все не клеится!
Мы позвонили с уличного автомата домой, ожидая, что трубку снимет отец Насти. Набирали пару раз. В первый подошла ее разъярённая мама, а во второй — долгожданный отец.
— Пап, дай денег на платье для выпускного, — просила плача в трубку подруга.
Ее папа сжалился и, отлучившись в магазин, передал дочке имеющуюся заначку.
Настя бросилась с радостью обниматься с папой, а он так и растаял от чувств. Хороший у нее папа.
Мы отправились в магазин.
— Как у тебя с Андреем? — позволила на радостях полюбопытствовать я.
— Глухо как в танке, — отозвалась подруга.
— Но вы же общались на стадионе? Олеся вас видела.
— Да, немного. Мы встретились у твоего дома. Он стоял там, — она махнула рукой в сторону торца, где я его и видела, когда отъезжала с Сашей завтракать. Настя опустила голову, — странный он какой-то. То приближается ко мне, то внезапно удаляется. Как будто закрывается. Понимаешь? — она подняла взгляд на меня, — и тогда между нами вырастает пуленепробиваемая стена. Он не слышит меня, а я не могу до него достучаться.
— О чем вы говорили?
— Да ни о чем. О пустяках. О приближающемся выпускном, об экзаменах в вуз, о тебе… — Настины глаза снова рыли землю.
Я развернулась к ней.
— Обо мне? И о чем же?
— Так. Ты же моя подруга — Настя продолжала сверлить землю глазами.
— Что ты не договариваешь?
— Марина, я больше так не могу! — ее глаза, поднявшись до моих, смотрели с болью.
— В чем дело? Ты же его любишь!
— Я его боюсь, — тихо произнесла она, — я не идеальна. Ему не нужна я.
— А кто нужен?
— Красивая, умная, — глаза снова опустились.
Я выдохнула:
— Чем ты вдруг хуже? Ты накручиваешь. Ты красивая и умная. Кто как не ты? Вспомни! Он один остался. Может потому, что тебя не было рядом?
В глазах Насти засверкала Надежда.