Барри Кирк забросил чемоданчик Чана в багажник своей машины, и опять все трое забрались на одно сиденье. Круто развернувшись, машина вырвалась с пристани на залитую солнцем аллею, ведущую к аэропорту.
– Вам наверняка интересно узнать, почему я вернулся? – спросил Чарли Чан молодых людей.
Девушка пожала плечами.
– Главное – вы вернулись, а остальное уже неважно.
– И тем не менее я вынужден со стыдом признаться в своем грехе, – упорствовал китаец. – В последнее время мне так много пришлось общаться с американцами, что и я заразился от них главной болезнью – любопытством. Именно на корабле произошло нечто, во всей полноте раскрывшее мне самому эту мою слабость.
– Что же произошло на корабле? – с любопытством воскликнула Джун Морроу.
– Весьма примечательная вещь. Наверняка вы помните, что во время нашего прощания – во всяком случае, я был уверен, что прощания, – я упомянул о китайце по имени Ли Гунг. И посоветовал непременно обратить на него внимание. И вот выяснилось, что это стало невозможным.
– Невозможным? Почему же?
– Потому что упомянутый Ли Гунг отправлялся из Сан-Франциско именно на моем пароходе. На «Мауи».
Широко раскрыв глаза, мисс Морроу повторила:
– Ли Гунг на «Мауи». Что бы это означало?
– Именно этот вопрос и должен нас интересовать. Ведь есть еще одно обстоятельство, достойное внимания. Ли Гунг не просто находится на «Мауи», отправиться на пароходе подальше от берегов Америки его заставил один наш общий знакомый.
И Чарли Чан коротко рассказал о том, чему стал свидетелем на корабле. Молодые люди молчали, переваривая услышанное. Первым отозвался Барри Кирк.
– Итак, уехать его заставил полковник Битэм. Что ж, меня это совсем не удивляет.
Помощник прокурора была другого мнения.
– Трудно поверить в такое! Полковник не может быть замешан в преступлении. Замечательный человек…
– Замечательный, – не спорил Чарли Чан, – но при этом какая непреклонность и просто железная воля! Вы видели его глаза? Холодные и блестящие, как глаза тигра, не знающего ни жалости, ни сострадания. И если кто-то встанет у него на пути к намеченной цели, этому человеку – горе!
– Не согласна с вами, – упорствовала мисс Морроу. – Твердость и целеустремленность могут служить благородной цели. И тем не менее жаль, что я не знала о Ли Гунге, надо было бы его допросить. Раз представился случай…
Сержант Чан пожал плечами.
– Поздно. Случай удаляется от нас, так сказать, на всех парусах.
– Почему же поздно? – высказал свое мнение Барри Кирк. – Ведь можно…
– …допросить его в Гонолулу, – закончила мысль юристка. Сейчас же свяжусь с тамошней полицией.
Сержант Чан покачал головой.
– Я бы не советовал, – сказал он. – Все равно ничего из этого не получится. Поверьте, я очень хорошо знаю китайцев и уверен: допрос ни к чему не приведет, кроме одного: полковник Битэм будет знать, что мы…
– …у него на хвосте, – закончил Барри.
– Что-то в таком духе я и хотел сказать, – улыбнулся китаец. – И признаюсь, мне становится не по себе при одной мысли об этом. Полковник очень умен, проследить за ним было бы нелегко даже при условии, что он не догадывается о слежке. А уж если станет остерегаться полиции…
– … дохлый номер! – припечатал Барри Кирк.
– Так что же вы советуете делать? – спросила девушка.
– Пока следить за Ли Гунгом так, чтобы он ни о чем не догадывался. Если же попытается скрыться из Гонолулу – схватить, но только в случае крайней необходимости. Позволить ему до поры до времени спокойно просидеть в укрытии, подобно тому как спокойно висит летом в шкафу зимнее пальто.
И, обратившись к Барри Кирку, китайский детектив поинтересовался:
– Вы везете меня обратно в гостиницу «Стюарт»?
– Ни в коем случае! – улыбнулся молодой человек. – С гостиницами, считайте, покончили. Раз уж вы, мистер Чан, любезно согласились подключиться к расследованию нашей тайны, полагаю, лучшим местом для вашего пребывания в городе является Кирк-хаус, где и совершено преступление. Вы согласны?
– Очень мило с вашей стороны, – растроганно поблагодарила девушка.
– Эгоистично, – поправил ее миллионер. – В моем доме на верхотуре очень пусто и одиноко, и если там будет хоть одна живая душа, то вот это с ее стороны мило. Ах, мне там так одиноко, но почему-то никто этого не понимает… Ну да ладно, серьезно, мистер Чан, вы сделаете для меня большое одолжение, если развеете мое одиночество. А жить будете в комнате, где жил сэр Фредерик.
– Весьма тронут, – тепло отозвался Чарли Чан. – А поскольку не в моих силах достойно отблагодарить вас за такую доброту, то я и пытаться не стану.
– Сначала давайте заедем в прокуратуру, – попросила мисс Морроу. – Мне бы хотелось познакомить господина прокурора с мистером Чаном. Нам надо с самого начала действовать сообща.
– Куда прикажете, – согласился Барри Кирк и свернул на Маркет-стрит, чтобы выехать на Кирни. Он остался ждать в машине, когда помощник прокурора и сержант полиции Чан отправились знакомиться с окружным прокурором.
– У меня для вас хорошая новость, мистер Трэнт! – с этими словами девушка ворвалась в кабинет прокурора и осеклась, застав у него капитана Флэннери.
Выцветшие голубые глаза капитана уставились на маленького китайца без особой радости.
– Это вы, сержант? Если не ошибаюсь, в двенадцать ноль-ноль вы собирались отплыть на «Мауи» в Гонолулу, – процедил он.
Чарли Чан одарил его улыбкой от уха до уха.
– Наверняка вы обрадуетесь, капитан, узнав, что мои планы изменились. Мисс Морроу посоветовала мне остаться, чтобы по мере возможности поддержать моими скромными способностями ваши профессиональные действия по раскрытию преступления.
– Вот как? – пробурчал капитан без энтузиазма.
– Да, да! – подхватила девушка. – Ну скажите, разве не чудесно, что мистер Чан согласился нам помочь? И вы, господин прокурор, наверняка не будете возражать подключить к расследованию мистера Чана в качестве… ну, скажем, специалиста, согласившегося оказать посильную помощь в расследовании особо сложного преступления.
– Боюсь, это несколько противоречит статьям процессуального кодекса, – нерешительно заметил прокурор.
– Я решительно против! – жестко заявил капитан полиции.
Однако ему не удалось сбить с толку помощника прокурора.
– Нисколько не противоречит! – обратилась она уже только к своему начальнику. – Мы должны расследовать преступление чрезвычайной сложности и имеем право использовать при этом все доступные нам средства. Просто непростительно отказаться от помощи оказавшегося очень удачно в нашем городе специалиста столь высокого класса, как мистер Чан. К тому же он ни в коей мере не будет вмешиваться в работу капитана Флэннери.
– Еще бы! – взорвался капитан. – Так я ему и позволю вмешиваться.
– Он остается в качестве советника. А вы, господин капитан, возглавляя группу расследования и будучи, несомненно, человеком мудрым, наверняка не откажитесь выслушать совет, если это пойдет на пользу следствию, не так ли?
– Ну, если на пользу, – милостиво согласился капитан. – Тогда пусть уж подключается.
Девушка умоляюще взглянула на прокурора.
– Насколько мне известно, мистер Чан, – сказал тот, – в настоящее время вы находитесь в отпуске, предоставленном вам полицией Гонолулу?
– В отпуске, который растягивается как резина, – подтвердил китаец.
– Вот и прекрасно. Коль скоро мисс Морроу желает подключить вас к расследованию, не вижу причин для отказа, если вы сами согласились помочь в расследовании своими несомненно ценными советами. Учтите, однако, что ни вы, ни мисс Морроу не имеете права вмешиваться в следственные действия капитана Флэннери, которому поручено расследовать преступление.
– Прошу вас, сэр, еще раз повторить это, чтобы оба они хорошенько запомнили, – произнес суровый капитан и, обратившись к гавайскому детективу, сам добавил: – Особенно это относится к вам, милейший. Ни в коем случае не вмешиваться в мою работу и портить все дело!
Невозмутимый китаец лишь плечами пожал, заметив:
– Мудрый Конфуций говорил: «Человек, не занимающий официальной должности, не может вмешиваться в дела правления». Вам, господин капитан, поручено расследование, вам отводится и решающая роль. Я же буду держаться на обочине и интенсивно размышлять, если позволите.
– Такое разграничение функций меня вполне устраивает, – подумав, согласился капитан. – Итак, расследованием как таковым занимаюсь я и никому не позволю вставлять мне палки в колеса. А начну с мисс Гарленд. Хочу поприжать дамочку на предмет обнаружения жемчужины из ее ожерелья в кабинете сэра Фредерика.
Мисс Морроу с умильной улыбкой обратилась к суровому капитану:
– Прошу не считать это нарушением ваших прав, господин капитан, однако мне кажется, что, будучи женщиной, я имею шансы и от подозреваемых женщин добиться большего, чем любой мужчина, даже столь многоопытный, как вы. Так что разрешите мне заняться мисс Гарленд.
– Не вижу оснований! – напыжился капитан.
– А я вижу, – решительно поддержал своего помощника прокурор. – Мисс Морроу – девушка умная и рассудительная, я бы на вашем месте предоставил ей женщин, а сам бы занялся мужчинами, ведь вам же легче будет.
– Какими мужчинами? – стоял на своем упрямый капитан. – В этом деле сплошные бабы!
– Вот спасибо! – обрадовалась мисс Морроу, сделав вид, что по-своему поняла полусогласие капитана. – Сейчас же разыщу мисс Гарленд. И еще одну женщину следует немедленно допросить – мисс Лили Барр, из калькуттского бюро импортеров. Вот с ними я переговорю в первую очередь и, разумеется, сразу же поставлю вас в известность о результатах допроса.
Капитан полиции лишь руками развел.
– Вот спасибо, уважаемая, что хоть известить меня соизволите, ведь я же здесь – никто.
– Вы не правы, господин капитан, – пришел на помощь девушке Чарли Чан. – У главного следователя всегда есть помощники, проводящие второстепенную работу по его указанию, он же, когда наступит заслуженный момент триумфа, лично станет пожинать лавры успеха. Именно вы, и никто другой, все остальные растают, как утренний туман с первыми лучами солнца.
Мисс Морроу поднялась.
– Итак, пора браться за дело, пошли сержант Чан. Вечером я непременно свяжусь с вами, капитан.
Чарли Чан поднялся, испытывая неловкость.
– Капитан Флэннери, я чувствую, мое присутствие будет вечно раздражать вас, как нарыв на пальце. Боюсь, на вашем месте я испытывал бы точно такие же чувства к непрошенному напарнику.
– Да уж ладно, сделанного не изменишь, – махнул рукой капитан. – А чтобы поменьше меня раздражать, делайте только свое дело: держитесь в сторонке и интенсивно размышляйте. Сколько хотите думайте, тут я вам не могу помешать…
Похоже, капитан вдруг вспомнил о чем-то, потому что лицо его прояснилось, он перестал хмуриться и важно распорядился:
– Да, вот, кстати, вспомнилось. Давайте-ка думайте о ежегоднике клуба «Космополитен», ведь сами сказали – ночью станете просыпаться и о нем думать. Так вот, я поручаю вам думать о нем, лично вам и больше никому. А сам займусь действительно важным делом. И запомните – без моего ведома никаких допросов подозреваемых!
Чарли Чан отвесил полицейскому легкий поклон.
– И опять хотелось бы напомнить мудрые слова великого китайского ученого, моего учителя: «Только глупец расспрашивает других, умный спрашивает сам себя». Разрешите откланяться, полагаю, мы вскоре увидимся.
И Чарли Чан вышел от прокурора следом за мисс Морроу.
С побагровевшим от гнева лицом капитан обратился к прокурору:
– Хорошенькая история! У меня самое трудное дело из всех, с которыми приходилось когда-либо сталкиваться, а мне навязали двух так называемых помощников – красивую глупенькую куколку и этого дурашливого китайца. Спятить можно! И ведь он смеется надо мной!
И капитан дал себе волю, от души выругавшись.
Прокурор примирительно заметил:
– Мешать они вам не станут, а глядишь, в чем-то и помогут.
– Да в чем они могут помочь, баба и китаец? – кипятился капитан. – Только руки свяжут. Представляю, чего наслушаюсь от коллег в нашем управлении!
Тем временем пара сотрудников, о которой так нехорошо отозвался капитан Флэннери, спустилась к автомашине Барри Кирка. Ее владелец, заметив их удрученное состояние, воскликнул с наигранной беззаботностью:
– Какой-то внутренний голос говорит мне, что настало время завтрака. Предлагаю позавтракать у меня.
Возражений не последовало, и через несколько минут все уже были на крыше Кирк-хауса. Парадиз получил распоряжение добавить два прибора, а хозяин повел Чарли Чана в комнату, которая отдавалась в его распоряжение. Оставив китайца обустраиваться, сам вернулся к мисс Морроу. Девушка приветствовала его улыбкой, правда довольно бледной.
– Все-то у вас гости, наверняка устали, мистер Кирк.
– О, напротив! – живо возразил хозяин. – С некоторых пор жизнь моя уже не столь монотонна, как прежде. Чарли Чан – парень замечательный, он мне давно нравится. Но есть и еще одна причина, благодаря которой я чрезвычайно рад его пребыванию в моем доме. Ведь вы станете работать вместе, а это значает… Как вам кажется, что это означает?
– Полагаю, это означает, что я многому могу научиться у мистера Чана.
– О, несомненно! Именно это я и имел в виду. И еще тот немаловажный факт, что, учась у мистера Чана, вам придется с ним общаться, а значит, время от времени и на меня натыкаться. Умный я парень, сообразительный, не правда ли? О, я заранее все рассчитал…
– Вот уж не понимаю, зачем вам нужно, чтобы я на вас натыкалась?
– Так ведь это означает возможность видеть вас! А встреча с вами для меня всегда праздник.
– Слишком уж вы фривольно настроены, – укоризненно покачала головой девушка. – Боюсь, такими легкомысленными разговорчиками вы при каждой встрече станете отвлекать меня от дела, тянуть вниз, вниз, и я потеряю свою должность.
– Но на дело можно взглянуть и с другой стороны, – подхватил Барри Кирк. – При каждой встрече серьезный, положительный помощник прокурора станет влиять на меня самым положительным образом и подтягивать меня вверх, вверх…
– Ох, сомневаюсь, – вздохнула девушка.
Вернулся Чарли Чан, и Парадиз подал замечательный завтрак. Похоже, его отнюдь не смутило наличие дополнительных персон за столом. Уже под конец завтрака хозяин сказал:
– Сдается мне, я обязан вас информировать о следующем. Это касается мисс Барр. Я еще рассказывал, при каких обстоятельствах сэр Фредерик остановился у меня. Мы знакомы были с его сыном, не дружили, просто знакомы. И он написал мне, что отец собирается в Сан-Франциско. Когда сэр Фредерик приехал, я навестил его в гостинице. И понял, что его чрезвычайно интересует Кирк-хаус. Уж не знаю почему, но он просто засыпал меня расспросами, а когда узнал, что я живу в вилле на крыше здания, просто сам напросился поселиться у меня. Я, естественно, был в восторге, что знаменитый детектив окажет мне такую честь, но чувствовал – мне не все говорят, о чем-то гость умалчивает, но не стану же я расспрашивать!
– Разумеется, поддакнула мисс Морроу. – И что же дальше?
– А через несколько дней англичанин стал меня расспрашивать о фирме импортеров из Калькутты, чей офис располагается в моем доме на последнем этаже. И не столько о самой фирме, сколько о ее сотруднице, мисс Барр. Мисс Лили Барр. А я ничего толком не знал ни о самой фирме, ни о ее сотрудниках. Пришлось обратиться к моему секретарю, Кинси, а, поскольку тот оказался знакомым мисс Барр, сэр Фредерик и переключился на него. Однажды, находясь у себя в офисе, я слышал, как мой гость разговаривал с Кинси, и тот предложил мистеру Фредерику познакомиться самому с мисс Барр, раз она так его интересует. И знаете, что ответил англичанин?
– Что же? – с любопытством спросила мисс Морроу.
– «Не сейчас, может, позднее». Вот что он ответил, причем с деланным равнодушием, это я почувствовал. Вот уж не знаю, пригодится ли вам это мое сообщение.
Мисс Морроу только кивнула, а Чарли Чан поблагодарил молодого человека, добавив:
– Поскольку Лили Барр покинула в слезах кабинет мистера Фредерика после разговора с ним, полагаю, данное обстоятельство имеет значение, и я с глубоким нетерпением ожидаю момента, когда вы, мисс Морроу, побеседуете с ней.
– Тогда не станем откладывать, – встала мисс Морроу, отодвинув стул и подойдя к телефону. – Прямо сейчас позвоню ей.
Минут через пять Парадиз чинно ввел в гостиную Лили Барр, очень красивую молодую женщину немного ниже среднего роста с пышными светлыми волосами, явно натуральными. Большие голубые глаза с удивлением глядели на людей, находящихся в гостиной.
Мисс Морроу с улыбкой приветствовала вошедшую.
– Спасибо, мисс Барр, что согласились прийти. Я Джун Морроу, помощник окружного прокурора. Мистера Кирка вы наверняка знаете. А это мистер Чан, познакомьтесь.
Лили Барр во все глаза уставилась на мисс Морроу, а удивление на ее лице еще более возросло.
– И что же?.. – неуверенно спросила она.
– Садитесь, пожалуйста, – пододвинул ей стул Барри Кирк, а мисс Морроу продолжала:
– Наверняка вы слышали о том, что на этаже, где расположен и ваш офис, вчера убили человека?
– Да, слышала, – тихо подтвердила Лили Барр.
– Вчера вечером вам пришлось задержаться на работе допоздна, не так ли?
– Да, по первым числам каждого месяца мне приходится задерживаться, всегда в эти дни много работы.
– Во сколько вы ушли с работы?
– Точно не скажу, после десяти. Наверное, было минут пятнадцать одиннадцатого. Но когда я выходила, то еще ничего не знала о… об этом ужасном происшествии.
– А не видели ли вы вчера кого-нибудь из посторонних в здании Кирк-хауса?
– Нет, абсолютно никого не видела, – уже более твердым голосом проговорила девушка.
– А теперь ответьте мне на такой вопрос, – произнесла Джун Морроу, пристально глядя в глаза Лили Барр. – Вы знали сэра Фредерика Бруса?
– Нет, никогда я его не знала, – твердо прозвучал ответ.
– Ага, вы его не знали. Советую хорошенько подумать над своими словами. И позавчера вечером вы его не видели? Когда заходили к нему в кабинет?
Побледнев, Лили Барр ответила дрожащим голосом:
– Разумеется, тогда я его видела. Но вы спросили… я поняла, вас интересовало, знала ли я его раньше, знакомили ли нас…
– Так вы подтверждаете, что были у него в кабинете вчера вечером?
– Я заходила в бюро мистера Кирка. Вчера вечером. А в другой комнате сидел какой-то высокий мужчина с усами. Полагаю, это и был сэр Фредерик Брус.
– Вы так полагаете?
– Ну, теперь я уже не сомневаюсь, что это был он. Ведь в утренних газетах я видела его фотографии.
– А когда вы зашли в офис мистера Кирка, в кабинете, кроме сэра Фредерика, никого не было?
– Никого.
– Так вы туда пришли, чтобы увидеться с мистером Брусом?
– Нет, не с ним.
– А выходя из офиса мистера Кирка, вы плакали. Опять вздрогнув, Лили Барр сильно покраснела и потупилась.
– Вы плакали из-за того, что увидели сэра Фредерика? – продолжала допрос помощник прокурора.
– Ах, совсем нет! – подняла лицо Лили Барр.
– Тогда почему?
Девушка не сразу ответила. Мисс Морроу выжидающе смотрела на нее, в комнате повисло напряженное молчание. Запинаясь, девушка заговорила:
– Ведите ли… я… уж и не знаю, как сказать…
– Расскажите нам о том, что произошло между вами и сэром Фредериком вчера вечером, – сурово потребовала помощник прокурора. – Почему вы плакали, увидев его?
– Да нет же! – возразила мисс Барр. – Ох, это мое личное дело. Плакала я не потому, что увидела мистера Бруса, а потому, что там не оказалось другого человека, которого я ожидала увидеть.
– Кого же? Даже если это ваше личное дело, следствие обязано знать обо всем, что происходило в кабинете человека, убитого на следующий день. И не бойтесь, ваша личная тайна ею и останется.
– Хорошо! – согласилась Лили Барр и инстинктивно улыбнулась мисс Морроу. – Я расскажу вам об этом, мисс, и очень надеюсь, что вы поймете меня. Видите ли, я и мистер Кинси, секретарь мистера Кирка… как бы это сказать… полюбили друг друга. Каждый день после работы мистер Кинси поджидает меня и мы вместе отправляемся пообедать. А потом он провожает меня домой. А позавчера мы с ним… мы с ним поссорились. Глупо поссорились, из-за мелочи, ну да вы наверняка знаете, как оно бывает между влюбленными…
– Да, обычное дело, – согласилась мисс Морроу.
– Из-за какого-то пустяка, и вот я его жду, а он все не приходит. Я жду, а его нет. А поссорились из-за такого пустяка! Вот я и подумала: схожу к нему, скажу, что я была не права, нечего сердиться. Ну вот я и смирила гордость, сама пошла в офис мистера Кирка надеясь, что застану там Кинси. А там его не было, только сэр Фредерик. Я растерялась и извинилась, а сэр Фредерик даже не соизволил мне ответить, только равнодушно взглянул на меня. Я убежала и… надеюсь, мисс, вы меня поймете, нервы не выдержали…
– Так вы плакали из-за того, что мистер Кинси так-таки не дождался вас?
– Ну да, разревелась, как девчонка. Глупо, не правда ли?
– Да, конечно.
Мисс Морроу помолчала, обдумывая услышанное, и затем продолжала:
– Вы работаете в фирме, которая импортирует товары из Индии, так?
– Да, в основном шелк и хлопок.
– А вам самой доводилось бывать в Индии, мисс Барр? Казалось, девушка раздумывала, как ответить на этот вопрос. Ответ прозвучал уклончиво:
– Еще будучи совсем маленькой я прожила там с родителями несколько лет.
– А в каком городе вы жили?
– В разных, но в основном в Калькутте.
– А в Пешаваре вам не приходилось бывать?
– Нет, – покачала головой Лили Барр. – В Пешаваре я никогда не была.
Тут Чарли Чан многозначительно кашлянул и, взглянув на него, мисс Морроу перестала расспрашивать об Индии.
– А о сэре Фредерике Брусе вам приходилось когда-нибудь раньше слышать? – спросила помощник прокурора.
– Нет, никогда.
– И видели вы его только один-единственный раз в тот вечер, когда он равнодушно взглянул на вас?
– Да, только один раз и видела. Помощник прокурора поднялась со стула.
– Что ж, на сегодня, пожалуй, достаточно, благодарю вас, мисс Барр. Надеюсь, мистер Кинси извинился перед вами?
Девушка одарила представительницу закона лучезарной улыбкой.
– О да, уже все в порядке. Очень мило с вашей стороны поинтересоваться этим.
И она быстро вышла из комнаты. Пропустив ее в дверь, вошел Барри Кирк, незадолго до этого покинувший кабинет.
– Кинси уже идет сюда, – сообщил он. – Я понимаю, надо было его вызвать еще до того, как вы закончите допрос девушки, чтобы они не смогли согласовать свои показания, правильно я рассуждаю? Видите, тоже понемногу становлюсь детективом.
– Вы правильно поступили, – похвалила его помощник прокурора.
В кабинет почти сразу за шефом вошел высокий молодой человек, темноволосый, симпатичный, очень хорошо одетый.
– Вы меня вызывали, сэр? – обратился он к шефу.
– Вызывал, – подтвердил Барри Кирк. – Мне очень неприятно вмешиваться в ваши личные дела, Сэмми, но хотелось бы знать: правда ли, что вы обручились с мисс Лили Барр, которая работает в одной из контор, размещающихся в Кирк-хаусе?
Молодой секретарь улыбнулся.
– Правда, патрон. И я собирался вас об этом известить, да все как-то случая не подворачивалось.
– А правда ли, что позавчера вы немного поссорились со своей девушкой?
Смуглое лицо секретаря омрачилось, сдвинулись брови.
– Да, это так, поссорились из-за пустяка, но сейчас уже помирились, так что все в порядке.
– Но в тот вечер вы действительно не стали ждать свою невесту после работы, как это делали всегда? Ушли домой, не дождавшись девушки?
– Да. Знаете, я порядком-таки разозлился на нее…
– И хотели ее проучить? По-моему, только так и надо поступать с ними… то есть… я хотел сказать – это все, и не сердитесь, что лезу в вашу личную жизнь.
– Да ничего, я не в претензии, – сказал секретарь и собрался выйти из кабинета, но у самой двери остановился. – Мистер Кирк…
– Да?
– Нет, ничего, это я так, – махнул рукой Сэм Кинси и вышел.
– Вот видите, уважаемый помощник прокурора, – обратился Кирк к мисс Морроу, – показания Лили Барр полностью подтвердились.
– А они и у меня не вызвали сомнения, – вздохнула мисс Морроу. – Все эти допросы ничего нам не дали, сплошное разочарование. Мистер Чан, вы сочли, я слишком далеко зашла в допросе, расспрашивая об Индии?
Китайский детектив пожал плечами.
– В нашем деле лучше, чтобы никто не догадался, что именно нас интересует. Я лично стараюсь всегда сохранять невозмутимый вид. Главное – не проговориться, к чему я веду.
– Боюсь, мне еще многому надо учиться, – заметила Джун Морроу. – В данном случае не удалось остаться невозмутимой. Ну а ваше мнение? Рассказ Лили Барр мне представляется правдоподобным, и в то же время… сама не знаю…
– Одно, во всяком случае, не подлежит сомнению: Лили Барр не может быть Эвой Дюран, – высказал свое мнение Барри Кирк…
– Почему вы так думаете? – спросила мисс Морроу.
– Да хотя бы из-за возраста. Ведь эта девушка очень молода, почти ребенок.
– О, какое счастье, что в данном случае расследование ведет женщина! – рассмеялась мисс Морроу. – Вы, мужчины, настоящие слепцы в этих делах, особенно если здесь замешана блондинка.
– Как это? Вы хотите сказать…
– Да, я хочу совершенно авторитетно, как женщина, сказать, что много есть у нас, женщин, в запасе штучек, чтобы заморочить голову мужчине. Именно мужчине, женщину не обмануть. Так вот, мисс Барр лет тридцать, не меньше.
Барри Кирк присвистнул.
– Это мне будет хорошим уроком на будущее! Я бы не дал ей никак больше двадцати.
Неожиданно за его спиной появился Парадиз, как всегда, подкравшись бесшумно. В руках камердинер держал серебряный подносик с таким видом, словно подавал на нем бесценные сокровища.
– Что мне с этим прикажете делать, сэр? – почтительно спросил он.
– А что это?
– Письма, адресованные сэру Фредерику. Их только что доставил курьер из фирмы Кука.
Мисс Морроу не дала ответить Кирку.
– Я займусь этим! – вскричала она. – Как же мы с вами, сержант Чан, не подумали о корреспонденции сэра Фредерика!
Поклонившись, Парадиз вышел, а помощник прокурора схватила один из конвертов.
– Глядите, вот письмо из Лондона, из Скотленд-Ярда. Девушка быстро вскрыла письмо, вынула из конверта лист бумаги, развернула его и издала крик ужаса.
Барри Кирк и Чарли Чан подскочили к ней и тоже уставились на письмо из Скотленд-Ярда.
Это был абсолютно чистый лист бумаги.