Он увидел близко перед собой её сияющие глаза и пробормотал.
- Поздравляю.
- Поцелуй же меня!
Он едва успел наклонится к ней, как Ада охватила его обеими руками за шею, рванула на себя, прижалась лицом к его щеке, оба потеряли равновесие и рухнули в открытые двери на пол.
Ада захохотала с такой издевательской силой, что через секунду надо было ожидать стремительного появления на лестнице всех жильцов до пятого этажа включительно. Денис попытался встать, а она цеплялась ему за шею, захлебывалась в смехе и "подьем-разгибом" пришлось выполнять, цепляясь за стенки. Он кое-как отлепился от нее, отвернулся и пошагал по лестнице, минуя лифт. В спину себе услышал жесткое и взрослое, без смеха.
- Дурак. Дурак и трус.
Без передышки он добрался до своей квартиры и тут же взялся за телефон, потому что ещё час назад собирался звонить Фариду. Телефон обжег руку - Фариду теперь звонить не следовало, во всяком случае, пока не решишь, что ему сказать о подвигах сестренке, а не сказать нельзя. Рано или поздно всплывет, а Фарид был очень щепетилен в вопросах этики мужской дружбы: "Ах, ты от меня скрыл эту собачью свадьбу?! Ты мне больше не друг! Мужчины так не поступают!" И ведь могло рухнуть все, что начиналось много лет назад, с первого класса, если не с детского сада.
Дозвониться до Фарида он набрался духу только через час, но время это прошло не в размышлениях о мужской дружбе, а скорее - о женском коварстве.
- Фарид? - сказал он в трубку. - Я, похоже, нашел Борьку.
- Жив, прохиндей?!
- Жив.
- Привез?
- Нет. Нам придется за ним ехать. Ты на всякий случай свою... Машину смазал?
- И снарядил. Когда едем?
- В субботу. Но до утра пятницы, до завтра, мы не встретимся. Мне надо уехать за город по служебным делам.
- О кей. Завтра утром сранья в офисе, в субботу - операция.
- Если меня не будет и завтра, может быть задержусь, то в субботу буду точно.
- Понял.
Принуждая себя не думать ни о чем, если такое возможно, Денис переоделся, прихватил свитер, термос с горячим кофе, фляжку водки, спустился в гараж, не глядя на окна первого этажа выгнал в машину во двор и уже через двадцать минут оказался на Ярославском шоссе, долетел до Пушкино, по схеме автомобильного атласа принял вправо, переехал через мост над речушкой Уча и поначалу нашел деревню Образково, а потом увидел в чистом и бескрайнем поле две шеренги двухэтажных особняков, общим количеством штук в двадцать - стройка века, выполняемая фирмой "Фазенда-ИКС"
Он оставил машину возле торговой палатки, вытащил из багажника одеяло, запер автомобиль и забрался на опушку леса, где нашел пригорок, с которого вся понорама стройки была видна, как футбольное поле с верхних рядов трибун. В бинокль - тем более.
Он постелил одеяло на землю, между кустов, прилег и принялся прощупывать сквозь окуляры все детали открывающейся панорамы. И в своем дозоре пролежал до полуночи, пока не спустилась полная тьма. Однако и после этого не ушел, поскольку стройку осветили, хоть и не в большом количестве, но прожектора.
Поначалу в дневном свете, а потом в электрическом, на стройплощадке, с точки зрения Дениса царило неприкрытое воровство и хищение. Всякий материал, выносили ведрами, ящиками, мешками, тачками. К полуночи активность возросла и хищение сопровождалось грузовым транспортом.
Около часа по полуночи Денису надоело это безобразие: наблюдать за стройкой и на завтра продолжение наблюдения потеряло смысл, он снял свой дозор, вернулся к машине и через час был дома.
А утром проснулся от настойчивого телефонного звонка в коридоре, к аппарату не пошел, принялся завтракать и одеваться, а телефон упрямо надрывался в ритме - звонок через десять минут.
На службу идти решительно не хотелось и, чтоб оттянуть свое появление в офисе, он двинулся пешком, прикидывая по дороге свой отчет о командировке. Решил обойтись одним словом: "Воруют." А в тонкостях пусть разбираются специалисты, - быть может, на стройке происходило не воровство, а перегруппировка строительных сил, которую неспециалист понять не мог.
Едва он ступил в холл отеля, как тут же увидел у стойки портье Фарида - бледный и весь зажатый, он молча кивнул Денису и тот простонал в душе от ожидания неминуемого разговора, обвинений и претензий.
- Пройдем к тебе. - едва слышно сказал Фарид и в руках его Денис увидел плоскую коробку из под шоколадного набора.
- Что это с тобой? - спросил Денис.
- Не было бы сейчас с тобой ещё хуже.
Денис открыл свой номер, Фарид прошел следом за ним, и плотно прикрыл дверь. Шагнул к столу и положил на него коробку.
- Ты только не падай в обморок... В коробке штука похуже бомбы...
- Что там?
Фарид молчал.
- Ну, не тяни. Действительно что ли бомбу у себя под кроватью нашел?
- Там.. Нашего Борьку стали резать по частям.
- А там? Член?!
- Его левое ухо.
Денис помолчал, перевел дыхание, потом глуповато спросил.
- Точно?
- Точнее некуда.
- Тогда мне не показывай. Сопроводительное письмо есть?
- Да. - Фарид протянул поздравительную открытку, на обратной стороне которой было выведено каллиграфическим почерком.
"Вы нарушили договор, джентльмены. Осталось одно ухо, нос и руки с ногами. Но тянуть не будем - правое ухо, потом голова."
- Серьезная публика. Ухо под корень срезано, или часть?
- Под корешок. У него только дырка в голове осталась... Коробку принесли швейцару. Какой-то парнишка с улицы, не найдешь. Сказал, передать на мое имя.
- Ты где - нибудь вчера засветился?
- Нет, Ден. Где-то засветился ты.
- Я забрался ночью в кабинет Горина... Сверился с картой, нашел Новоирусалим Потом поехал туда.... Шел через поле, но никакого конфликта не было, знакомых лиц тоже...Значит, за мной наблюдали из коттеджа и узнали.
- Может быть и так, Ден. Что будем делать?