– Можешь ты послать кого-нибудь из твоих ребят, чтобы проверил, совпадают ли номера? Если номера на шасси и моторе те самые, пусть заберет машину в Сольну. Если не те – пусть оставит её на месте и немедленно доложит мне.
Ельм ответил не сразу, и голос у него был недовольный:
– А почему ты сам не поедешь или не пошлешь кого-нибудь из своих? От вас туда рукой подать. Если машина не та, наш человек только даром проделает весь путь из Сольны. Будто у нас и без того дел не хватает...
Кольберг прервал тираду:
– Во-первых, я уверен, что это та машина, во-вторых, мне некого послать, и, в-третьих, криминалистическое исследование машин – ваше дело. – Он перевел дух, потом продолжал уже мягче: – И к тому же ваши люди лучше знают, как тут действовать. Мы только все испортим – насажаем свои отпечатки пальцев, уничтожим важные следы. Пусть уж с самого начала эксперты за дело берутся.
Собственный голос казался Кольбергу каким-то фальшивым.
– Ладно, пошлю человека, – ответил Ельм. – А что именно вам надо знать? Какие специальные исследования проводить?
– Пока пусть постоит у вас. Мартин Бек потом позвонит и скажет, что ему нужно.
– Ясно. Сейчас распоряжусь. Хотя, по правде говоря, у меня каждый человек на счету. И еще неизвестно, куда машину ставить. У нас тут пять машин ждут исследования. И в лаборатории лежит гора всевозможного хлама. Знаешь, что нам вчера подсунули?
– Нет, – уныло протянул Кольберг.
– Две бочки сельди. Каждая рыба разрезана и снова зашита, а внутри – по пластиковому мешочку с наркотиком. Как, по-твоему, пахнет от человека, который целую ночь копался в рассоле и чистил селедку?
– Не знаю, но могу представить себе. – Кольберг рассмеялся. – А что вы потом сделали с селедкой? Жареная сельдь в луковом соусе – чудо. Могу научить, как приготовить.
– Тебе хорошо шутить, – обиделся Ельм.
И положил трубку, не дожидаясь ответа; Кольберг все еще смеялся.
При одной мысли о жареной сельди он проголодался, хотя недавно позавтракал.
Несколько минут Кольберг рисовал в блокноте черточки, соображая, как действовать дальше, потом снова взялся за телефон.
– Инспектор уголовного розыска Скакке.
– Привет, это снова я. Ну как, дописал свой рапорт?
– Не совсем. Так о чем ты хотел меня спросить?
– Да все насчет той "вольво", которую Касперссон украл в Веллинге. Заявление о краже у тебя близко?
– Тут, в ящике лежит, – ответил Скакке. – Подожди минутку.
Он даже не стал класть трубку на стол и уже через полминуты достал нужную бумагу.
– Есть, – сказал он. – Вот оно.
– Отлично. Фамилия, имя владельца?
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Бенни Скакке нашел нужные данные.
– Кай Эверт Сюндстрём.
"Все правильно", – подумал Кольберг.
Он даже не удивился, только ощутил удовлетворение от того, что его догадка оправдалась.
– Леннарт? – спросил Скакке.
– Да, да, я слышу. Кай Эверт Сюндстрём. Но ведь заявление не он сделал?
– Его жена. Цецилия Сюндстрём.
– Кажется, ты был у них в Веллинге?
– Был. У них свой домик. Машина стояла в открытом гараже. Вор мог её видеть с улицы.
– Ты с обоими говорил? – продолжал расспрашивать Кольберг.
– Главным образом с ней. Он больше помалкивал.
– Как он выглядит?
– Возраст – около пятидесяти. Рост – примерно метр семьдесят. Худой, причем худоба, я бы сказал, болезненная. Волосы светлые, с проседью. Почти белые. Очки в темной оправе.
– Профессия?
– Фабрикант.
– Что он производит?
– Вот этого я не знаю, – ответил Скакке. – Жена, когда заявляла, назвала его фабрикантом.
– Он как-нибудь объяснил, почему не заявил сам?
– Нет, но жена сказала, что собиралась обратиться в полицию уже в понедельник утром. А он возразил, что машина, может быть, еще найдется, незачем спешить.
– Припомни, о чем еще шла речь. Что они говорили друг другу?
– Да нет, только о машине и говорили. Я спросил: заметили они что-нибудь в воскресенье утром? Нет, не заметили. Собственно, я только с женой разговаривал, она дверь открыла, потом мы стояли в прихожей. Он вышел на минуту-другую, сказал, что обнаружил пропажу уже пополудни, и все.
Кольберг посмотрел на черточки, которые нарисовал в своем блокноте. Они должны были изображать карту Сконе, точками обозначены Веллинге, Андерслёв, Мальмё и Треллеборг.
– Тебе известно, где находится его фабрика? – Он соединил чертой Веллинге и Андерслёв.
– У меня сложилось такое впечатление, что он работает в Треллеборге, – нерешительно произнес Скакке. – Со слов жены.
Кольберг соединил линиями Андерслёв и Треллеборг, Треллеборг и Веллинге.