-- С процентами сто один рубль ноль четыре копейки.
-- Так я и предполагала. У сотрудников уголовного розыска не министерская зарплата, -- Евгения Петровна положила холеную, окольцованную дорогим браслетом руку на свой лоснящийся портфель, который красовался рядом с потертым Антоновым портфельчиком, как новенькая автомашина "Волга" перед "Запорожцем" первого выпуска, и намекнула: -- В нем пять тысяч. Почти столько получает артист за исполнение главной роли в односерийном фильме.
"А как вам нравится главная роль в уголовном деле за дачу взятки?" --чуть было не сорвалось с языка Антона, но, опасаясь, что неправильно понял Евгению Петровну, на всякий случай, он осторожно уточнил:
-- Покупаете кота в мешке? Предлагаете обменяться содержимым портфелей?
Лицо Евгении Петровны ничуть не изменилось, будто речь шла не об уголовно наказуемой сделке, а о покупке, скажем, килограмма свежих фруктов.
-- Зачем мне содержимое, -- спокойно сказала она. -- Вы поможете Игорьку выпутаться из нелепости, в которую втянули его матерые рецидивисты. Понимаете, у него защита диссертации на носу.
-- Так сказать, услуга за услугу?... -- серьезно спросил Антон. -- У вас, как погляжу, беспрекословная вера во власть денег.
-- Боже!... -- театрально произнесла Евгения Петровна. -- Кто в это не верит?
За время работы в уголовном розыске Антону приходилось сталкиваться с людьми, так или иначе предлагавшими взятки. Одни готовы были купить ящик коньяка, другие осторожно хвастались связями, с помощью которых могут достать что угодно, третьи, смущаясь и краснея, тонко намекали на деньги. Но всех их, как замечал Антон, мучила при этом боязнь, как бы и без того темные делишки еще больше не потемнели. Случалось и смешное. Как-то древняя старушка, решившая призвать к порядку выпивоху зятя, явилась в уголовный розыск с узелком сала. Узнав, что за подобное приношение можно попасть под суд, она чуть не лишилась языка, перепуганно крестясь, стала убеждать Антона, что "в ранешнее время" следователи и судьи даже и разговаривать не хотели с теми, кто приходил с пустыми руками.
Моложавая нарядная Евгения Петровна не походила на дореволюционную старушку. Евгения Петровна отлично знала; что причитается за подобную сделку, и тем не менее на ее лице Антон не мог уловить ни тени смущения, ни боязни. Предлагая взятку, она чувствовала себя хозяйкой положения и не сомневалась в успехе. Появилось почти непреодолимое желание привлечь ее к ответственности, но, будучи уже не новичком в уголовном розыске, Антон с досадой подумал, что в данной ситуации сделать это не так-то просто --Евгения Петровна не случайно выбрала место для своего преступного предложения с глазу на глаз, без свидетелей. И вдруг озорная мысль пришла Антону в голову.
-- Знаете, Евгения Петровна, кроме пяти тысяч за роль, киноартист получает еще и солидный кусок славы, -- с намеком сказал он. -- Во всех киосках "Союзпечати" девушки нарасхват покупают цветные открытки с портретами артистов. А где, извините, вы увидите портрет сотрудника уголовного розыска, получившего пять тысяч? Где?... Разве только в уголовном деле...
-- А вы, оказывается, дока... -- Евгения Петровна шутливо погрозила пальцем и обаятельно улыбнулась. -- Что ж... прибросим на цветные портреты. Через час в портфеле будет десять тысяч.
Антон застенчиво потупился и тихо обронил:
-- Двадцать...
-- Чего?...
-- Тысяч...
-- Боже!... -- ошарашенно удивилась Евгения Петровна. -- Куда вам столько?! Таких денег не платят даже кинозвездам.
-- Зато портреты их на обложках журналов печатают и статьи вон какие приятные пишут.
-- Вы серьезно?!
-- Какие могут быть шутки. Мы не дети.
-- Но у меня... У меня нет таких денег!
Антон нахмурился, пристально посмотрел Евгении Петровне в глаза и, отчетливо произнося каждое слово, проговорил:
-- Вот и хорошо, что у вас нет таких денег. Евгения Петровна, как в немой сцене, недоумевающе смотрела на него. Когда он стал подниматься со скамейки, схватила за рукав. Испуганно, умоляюще заторопилась:
-- Подождите... Подождите... Я дам мужу телеграмму. Он срочно продаст машину, продаст все, что можно, и я заплачу вам. Помогите спасти Игорька! Умоляю вас, подождите хотя бы сутки...
Антон посмотрел на часы, усмехнулся:
-- К сожалению, электричка уходит через пятнадцать минут.
Осторожно отстранив Евгению Петровну, он подчеркнуто учтиво поклонился и, размахивая потертым своим портфелем, зашагал к вокзалу.
-- Подождите! -- с отчаянием крикнула Евгения Петровна.
Антон не оглянулся.
23. По всем инстанциям
Этот день, как обычно, Степан Степанович начал с ознакомления со сводкой происшествий. Ничего существенного за ночь не случилось, и Стуков, поговорив с дежурным по уголовному розыску об установившейся хорошей погоде и прочих житейских мелочах, направился в оперативно-технический отдел, куда накануне передал школьную тетрадку внука Веры Павловны -- соседки Игоря Айрапетова -- с целью сличения почерка, которым был заполнен бюллетень, связанный с криминальным абортом. Сотрудник, проводящий экспертизу, заверил, что к средине дня даст заключение.
Стуков не стал ему мешать преждевременными вопросами. Придя в свой кабинет, он первым делом достал из кармана пиджака пачку сигарет и закурил. Закашлявшись, подумал, что пора бы бросить курить, но не так-то легко будет избавиться от многолетней привычки -- начинать рабочий день с сигареты. Поднявшись из-за стола, подошел к окну и открыл форточку. Устремившийся наружу поток воздуха потянул из кабинета сизые струйки табачного дыма. С улицы донесся привычный шум движущихся автомобилей, весело чирикали какие-то пташки, радующиеся приятной прохладе солнечного утра.
Зазвонил телефон. Степан Степанович неторопливо снял трубку и, не садясь за стол, ответил:
-- Уголовный розыск. Стуков слушает.
-- Привет старому чекисту, -- раздался в трубке добродушный голос. --Не узнаешь?
-- Михаил Максимович?... -- на всякий случай уточнил Стуков, признав по голосу известного в городе профессора медицины, с которым давно был дружен.
-- Хорошо ли живется, милейший Степан Степанович?
-- Слава богу, ничего, как говаривали в старину.
-- Здоровье как?
-- Скрипим помаленьку.
-- У меня необычная просьба. Знаешь, какая?
-- Скажешь, буду знать.
-- Хотел сегодня, вот прямо сейчас, к тебе заехать, но времени свободного, будто назло... ни минуты! -- голос в трубке вздохнул. -- Один из моих знакомых попал в неприятную историю. Надо ему помочь...
-- Скорая помощь -- это по твоей, медицинской, части, -- пошутил Стуков.
Профессор кашлянул, вроде бы замялся, словно раздумывал, как лучше начать изложение существа дела. Наконец заговорил:
-- Понимаешь... Не хочу ручаться головой и давать легкомысленных заверений, но самым серьезным и убедительным образом прошу тебя помочь. Насколько мне известно, ты в курсе дела врача Айрапетова. Так вот, смею сообщить, что являюсь руководителем его научной работы и довольно хорошо знаю Игоря Владимировича не только как талантливого врача, но и как очень порядочного человека. Ради нашего с тобою многолетнего знакомства прошу поверить, что даю такую характеристику, не вступая в сделку со своей совестью.
-- Вполне верю, Михаил Максимович. Что, Айрапетов жалуется на несправедливые действия уголовного розыска?
-- Напротив, о вашей работе он самого высокого мнения.
-- В чем же дело?