А в дверь уже во всю дубасили руками и ногами.
- Открывай! - донеслось до супругов. - Эй, Иван, отдавай Ленку!
- Кажется это Ерик из сорок шестой квартиры, - шепнул Иван жене. Он давно на нашу дочь глаз положил.
- Сволочь! - всхлипнула Анна.
Железная дверь звенела под напором тел, с потолка даже сыпалась штукатурка.
- Хрен вы нас так возьмете, - пробормотал Иван взводя курки. Патроны он зарядил еще трое суток назад, когда в Алма-Ате началась вся эта заваруха. И началось все это как-то сразу, неожиданно и одновременно, во всех районах города. Толпы молодых парней с автоматами в руках появились с утра, они штурмом взяли ГОВД, мэрию, и основные объекты города: вокзалы, аэропорт, почтамт. Почти все они были выходцами с юга Казахстана, молодыми, малограмотными парнями трудившиеся на заводах бывшей столицы на самых неквалифицированных рабротах. У них оказался и свой вождь, некто Усто-Балауддин, бородатый мулла, заявивший, что Южный Казахстан отделяется от северного и входит в конфедерацию народов мусульман Средней Азии. На помощь к воставшим рвались силы талибов, с трудом сдерживаемые в Таджикистане бросаемыми в топку войны силами быстрого реагирования России. А в Алма-Ате сразу же начались погромы, грабили и убивали не только русских, но и видных казахских ученых и общественных деятелей не угодивших в благонадежные по мусульманским понятиям. Эти трое суток семья Пименовых провела дома, запершись на все замки и потихоньку подъедая небольшой запас продуктов. Самой большой проблемой была вода. Водопровод перестал работать в первый же день погромов, Пименовы даже не успели запастись водой. Все горожане набирали воду из фонтана, он еле пульсировал влагой, но выходить русским на площадь было небезопасно. На глазах у Пименовых как минимум троих русских мужиков убили молодцы с автоматами. Спасла от жажды их соседка, Айгуль, принесшая им ведро воды.
- Вы не выходите, - шепнула она протягивая воду. - Я если что еще принесу.
Дверь держалась из последних сил, она уже болталась под ударами тел, когда тяжелый, мощный рев со стороны улицы заставил Пименовых выскочить на болкон. Они увидели уже удаляющийся силуэто громадного самолета, но красные звезды на крыльях не оставляли ни какого сомнения откуда он прилетел.
- Наши! - заорал Пименов, и разрядил заряженное ружье в толпу на площади. В ответ по нему так же начали стрелять, но через несколько секунд над городом снова раздался тяжелый грохот летящего на сверхзвуке самлета. Дальний стратегический бомбардировщик ТУ-160 проходил над городом на высоте не более двухсот метров. От удара взрывной волны в городе вылетали стекла, Иван зажав руками уши не уходил с болкона. Он видел как открылся продолговатый вырез бомболюка и вниз посыпалась масса чего-то небольшого, круглого. Самолет скрылся за домами, а на улицах и площадях с ослепительными вспышками начали рваться свето-шумовые гранаты. Погромщики кинулись в разные стороны, некоторые из них на ходу бросали оружие, истошный вопль донесся до ушей Ивана.
- А, суки, не нравится! - заорал он.
Вскоре на улицах не осталась ни кого, лишь с треском догорала машина убитого декана. Его жена, голая, с разбитым в кровь лицом с воем подползла к лежащему на парапете фонтана телу дочери. Ее голова была откинута назад, широко открытые голубые глаза смотрели в серое небо, а в воду фонтана сочилась иссякающая струйка крови. Кто-то из насильников при виде самолета успел полоснуть девушку по горлу ножом.
Мать еще причитала над ее телом, когда появилась женская фигура в традиционнном женском казахском костюме и прикрыла мертвое тело простыней, а на плечи вдовы декана накинула пальто.
В это время в аэропорт Алма-Аты уже высаживался головной отряд мобильных войск России. Для подавления сопротивления хватило роты десанта, при виде спускающихся с небес рослых парней в камуфляже мятежники побросали оружие и попытались уйти в горы. Лишь их командир, бородатый мужик лет сорока до конца ожесточенно отстреливался в башне управления полетами. Когда первые десантники ворвались вовнутрь они увидели над его трупом надпись на стене: "Аллах акбар! Привет из Чечни!".
Эпизод .
Мятеж южно-казахстанских сепаратистов и вторжение талибов застали Сазонтьева в Париже. Это был первый выезд одного из глав Верховного Совета за пределы России. Официально Главковерха пригласило министерство обороны Франции, но все знали что большую заинтересованность в этом самого президента. Такого наплыва журналистов аэропорт Орли не помнил даже при визитах более высокого уровня. Телекомпании напрямую транслировали на добрый десяток стран все перепитии торжественного церемониала. Когда в открытой двери самолета показалась мощная фигура Сазонтьева все комментаторы на время примолкли. Много было пересудов о том, не явится ли военный министр России в Париж пьяным, основное пристрастие Главковерха было известно. Но Сазонтьев был трезв как стеклышко, подтянут и собран. На его погонах сияли большие маршальские звезды. Это звание ему присвоили специально перед визитом, дабы поднять вес министра в глазах французских военных. Сам мундир новоиспеченого маршала представлял собой шедевр портновского искусства. Темно-синего цвета, с золотыми погонами, аксельбантами на правом плече, с внушительной орденской планкой, с серебряным крестиком Георгия Победоносца на шее, золотой звездой Героя России Сазонтьев был внушителен и величав. Фуражка с золотым кантом и задранной вверх тульей еще больше увеличивала рост гиганта. Министр обороны Франции Жак Шенье при росте метр восемьдесят пять по сравнению с ним смотрелся подростком. Отточеным жестом отдав честь Сазонтьев вместе с министром прошелся вдоль застывшего строя всех родов войск, затем они прослушали гимны, придирчиво рассмотрели торжественный марш караула. Прежде чем покинуть аэропорт Сазонтьев подошел к банде колышущихся, как во время прибоя, журналистов.
- Скажите, генерал, почему вы приехали одни, где ваша жена? - крикнул один из них.
- Во-перых, не генерал, а маршал, - повысил голос Сазонтьев. - А жена моя осталась дома.
- Почему вы ее лишили Парижа?
- У ней сейчас ответственная пора, на днях она должна рожать.
- Кого ждете?
- Дочь.
- Как назовете?
- Викторией. Самое женской имя для дочери военного.
Кто-то из шустрых репортеров быстро подсчитал, что Виктория была зачата как раз во время прошлогоднего балканского кризиса.
- Вы зачали ее на борту "Петра Великого"?
- Может быть. Морская качка иногда способствует сексу.
- Вы приехали окончательно запугать Францию и весь Запад? Поставить ее на колени?
Голубые глаза Главковерха холодным ледком скользнули по худосочной фигуре длинноволосого, мокрогубого репортера.
- Таких как вы не надо пугать, вас запугали еще в чреве матери.
Жак Шенье так же ответил на пару вопросов, и они проследовали к машинам. Там уже их ждала бушующая толпа. Над головами виднелись самые разные плакаты, от - "Палач Европы", до - "Я хочу от тебя ребенка".
Официально Сазонтьева принимал в своей резиденции Шенье, но ни кто не удивился, когда в самый разгар переговоров открылась дверь и в зал вошел президент Франции. Кроме этого они встречались еще три раза, в загородном замке Рамбуйе, и в личном поместье Шенье недалеко от Парижа. Во всех случаях разговор шел о новой системе безопасности Европы.
- Пора уходить от существующей системы построения НАТО, - убеждал новоиспеченный маршал. - Позиция США во время балканского кризиса явно показала то, что они были готовы пожертвовать Европой ради сохранения собственноего спокойствия. Сам по себе конфликт вокруг Югославии носил локальный характер и его вполне было возможно решить мирным путем. Против этого была именно Америка. Не секрет что и Дальневосточный кризис вокруг Курил был спровоцирован именно США. Для Японии это кончилось плачевно, но правительство Штатов не извлекло уроков из этой ситуации. Кто знает на какую авантюру они решатся завтра. Надо переходить к континентальной системе безопасности.
- То правительство ушло в отставку, - напомнил президент.
- Да, но и у нынешнего президента основным пунктом программы было возвращение России в лоно демократии. Это означает только одно продолжение попыток вмешательства США во внутреннее дело России. Я не думаю что вам бы понравилась предвыборная компания претендента на первые роли, допустим, в Германии, если там было записано возвращение ей Эльзаса и Лотарингии.
Выйдя из зала заседания Президент бросил через плече своим советникам:
- Кто-то из вас говорил, что он грубый солдафон с мышлением ефрейтора? Хотел бы я иметь армию состоящую из таких ефрейторов. Даже если все эти предложения принадлежит Сизову, то он хорошо их озвучивает.
Из-за визита Президента встреча двух министров задержалась более чем на час. После ее окончания кортеж машин торжественно проследовал в церковь к могиле Наполеона. Отдав честь и лично возложив венок Сазонтьев неожиданно для всех сдернул фуражку и преклонив колено застыл перед гранитным надгробием гения. Все это шло в прямой трансляции, и этого его жеста было достаточно, чтобы завоевать симпатии экспансивных французов. Уже на следующий день число пикетчиков с антирусскими плакатами значительно поубавилось, в основном там стояли люди с типично кавказскими лицами. Впрочем, было кое что и посерьезней плакатов. Тот неожиданный приход президента просто спас жизнь Сазонтьева. Стоявший в оцеплении недалеко от 777 полицейский по имени Андре Жан-Поль Килли обратил внимание на одну из машин, серый старенький "Пежо", стоящих в течении трех часов недалеко от собора. Удивило его то, что все это время в машине сидели люди. Андре обратил внимание на странную машину вышестоящему лейтенанту, и те в сопровождении большой группы полицейских подошли к "Пежо". Увидев полицию все четверо сидевших в автомобиле занервничали, начали оживленно переговариваться. Оказалось что ни один из них не владел французским. Под дулами автоматов чужеземцев вытащили из машины, при них обнаружили три пистолета и пульт управления взрывным устройством. В спешном порядке были прочесаны все окрестности, мину обнаружили в урне в каких-то десяти метрах от входа в собор. Бомбу обезвредили, все четверо террористов оказались выходцами с Кавказа, тремя чеченцами и карачаевцем.
Менее значимое покушение произошло в самом конце визита Главковерха. Он спускался вниз по ступеням Гранд- Опера, когда к нему с криком "Банзай" кинулся человек с типично восточными чертами лица и кинжалом в руке. Не прерывая движения Сазонтьев выбросил вперед свою левую руку и кулак бывшего спецназовца мигом остановил самурая отбросив щуплое тело японца назад. Кинжал террориста успел только попортить китель маршала, а японского студента Киито Море увезли в больницу со сломаным носом и стрясеним мозга. Как оказалось, у новоявленного самурая на Шикотане погиб старший брат, за это тот и хотел отомстить Сазонтьеву. Все это было заснято вездесущими операторами "Антенн-2", и потом еще несколько дней крутилось в записи по всем каналам.
Все четыре дня визита Сазонтьева посольство России осаждали экзальтированные девицы самого разного возраста и внешнего вида с одной навязчивой мечтой переспать с новоявленным Александром Македонским. Это весьма забавляло Сашку, в свободные минуты он с биноклем рассматривал претенднток на его постель, порой одетых более чем откровенно.
- Да, а страшноватые все-таким эти француженки, - с усмешкой сказал он, подводя неутешительный итог. - Ни на одну из них я бы без стакана водки бы не позарился.
Узнав о вторжении талибов Сазонтьев хотел прервать визит, и сначала даже не поверил что Сизов велел ему остаться. Он лично позвонил в Москву и глава Верховного Совета высказался коротко и емко, в стиле самого Сазонтьева.
- Доводи дело до конца. Если тебя не кому заменить на фронте, то ты хреновый министр обороны. Что, будешь кидаться на каждую амбразуру? Тоже мне, Александр Матросов!
Но больше всего Сазонтьева волновала Сашка. Беременность у ней протекала трудно, плод был большим, врачи сразу предлагали ей кесарить. В последний день визита начались схватки, об этом сказали Сазонтьеву и тот уже еле дождался конца всех положенных церемоний. Уже в салоне самолета он взвревел во всю свою глотку:
- Пилот, мать твою за ногу! Чтобы через час мы были в Москве! Ставлю ящик водки. Татарник, тащи пузырь!
За час, они конечно, не успели, летели положенные три часа. Все это время Главковерх наверствовал упущенное в Париже. Бордо, Камю и шампанское торжественных парижских раутов предельно надоели ему, душа и тело требовали водки. Они пили, как обычно, втроем, Сазонтьев и два его неразлучных адьютанта, Лавров и Татарник. Спустившись с трапа в Москве маршал мимоходом пожал руку встречавшему его начальнику генерального штаба и быстрым шагом последовал к своему персоональному ЗиЛу.
- В роддом, - велел он шоферу.
Всю дорогу он расспрашивал Антонова о положении на среднеазиатском фронте, его немного удивило что генерал несколько путался в своих ответах, да и вообще выглядел несколько странно. Анализировать все это было некогда, да и не охото. Сазонтьева занимали сейчас мысли далекие от войны. Он просто выругал своего начштаба за путанницу в ответах и в нетерпении уставился на дорогу.
Лишь выйдя из машины около больничного корпуса и увидев на ступенях крыльца Сизова и Соломина Главковерх понял что происходит нечто странное.
- Сань, мы выражаем тебе самое глубокое соболезнование, это так несправедливо... - начал Сизов.