- Ничего, просто через пару минут так тряхнет, что и косточек наших со дна не выловят...
- Ах ты, тараканья кровь! - выругался Конг, но не мешкая дал сигнал одному из вертолетов снизиться.
Когда катер несся по волнам уже без экипажа, а вертолеты рубили лопастями воздух в направлении Калифорнии, мощный сноп света, грохот и высокий дымный гриб отметили то место, где нашли свое последнее пристанище души пассажиров рейса Асунсьон-Сан-Паулу.
А еще через насколько минут сотрясение тверди земной произвело страшные разрушения в Акапулько, Мехико и других мексиканских городах.
Новелла вторая
ГОЛОВА РАМЗЕСА
1. СДЕЛКА С ДЬЯВОЛОМ
Парагвайско-мексиканская эпопея комиссара Фухе, столь много ему обещавшая, закончилась тем не менее весьма плачевно. Едва бело-голубой вертолет приземлился на спецаэродроме войск ООН в Калифорнии, как Конг вытащил из лайнера упиравшегося комиссара и дружески проговорил:
- Ну вот, слышал, дурак, что по радио сказали? Мало того, что ты уничтожил значительную часть ядерных запасов нашей великой, но нейтральной державы, так ты еще и пол-Мехико разрушил. А что, отправлю-ка я тебя к де ла Мадриду, пусть он с тобой разбирается...
- Это в Испанию? - недоуменно спросил Фухе.
- Дурак! Де ла Мадрид - это мексиканский президент...
- Ой, не надо! - неожиданно заскулил Фухе.- Он же меня угробит!
- Правильно, угробит,- согласился Конг.- Ты сам этого заслуживаешь. Вот и Алекса твоего туда же!
- А можно одного Алекса? - спросил Фухе.
- Ну уж нет. Его только как дополнение к тебе!
- Аксель - взмолился комиссар.- Никто, кроме тебя, не знает, что это мы рванули базу возле Акапулько...
- И что ты хочешь этим сказать?
- Может, ты по старой дружбе?...
Конг задумался.
- Ладно, живи,- согласился он наконец.- Но чтоб ближайшим самолетом летел домой! Явишься к Лардоку и напишешь рапорт о случившемся. А в министерстве потусторонних дел мы его под сукно спрячем. И будешь ты, суслик, делать то, что я тебе прикажу, а иначе - сукно тонкое, порваться может... Как бы тогда тебе не пришлось вспоминать счастливые дни в Гваделупе...
- Но Аксель...
- Что еще?
- Я ведь действовал неофициально...
- Что, отпуск испросил у придурка Лардока?
- Отпуск...
- Хм... Тебе же хуже! Отправлю к де ла Мадриду.
- А может, расписочку? - пытался выйти из положения Фухе.
- Какую расписочку? Ты же писать не умеешь!
- Умею! - гордо ответил комиссар.- Научился.
Конг вновь задумался.
- Ну что ж, пиши,- сказал он,- диктую: "Я, Франц-Фердинанд Фухе, признаюсь в разглашении государственной тайны, взяточничестве, казнокрадстве и уничтожении ядерных запасов своей великой нейтральной державы. Пусть казнит меня мой народ по законам моей страны.
- Но за это же - вышка! - взвыл Фухе.
- Конечно,- согласился Конг,- значит, будешь сговорчивым. Подпишись.
Когда Фухе подписал свой смертный приговор, Конг аккуратно сложил бумажку и сунул ее в своя бумажник.
- Стало быть, гусь,- произнес он,- как говорится, душой и телом?
- Так точно, господин Конг! - вяло отрапортовал Фухе.- Душу продал, как черту...
- Ну-ну,- успокоил его Конг.- Я-то пострашнее черта! А теперь бери Алекса и Санчеса - и к Лардоку: он тоже тебе чертей даст!
Фухе торопливо затрусил искать своих верных друзей, думая про себя: "Да-да, как же, осмелится мне Лардок чертей давать!" Как ни странно, ни Санчеса, ни Алекса нигде не оказалось.
2. ЧЕРНЫЕ ДНИ
Но Лардок не только осмелился дать комиссару чертей, но и использовал появившийся у него шанс вытурить великого Фухе с работы. Опасаясь черной мести комиссара, он не сообщил куда следует о его деяниях и спас от очень крупных неприятностей. Но он демонстративно порвал свой приказ о предоставлении Фухе отпуска и уволил его за прогул.
Фухе не боялся ничего, но он боялся безработицы. Когда на его запрос гваделупская контрразведка ответила, что вакантной должности швейцара у них нет, для него настали черные дни. А вот на эти-то черные дни у бывшего комиссара ничего не оставалось. Мерзавец Феликс, его сын-самозванец, обобрал его до нитки, и последние месяцы Фухе жил на одну лишь зарплату.
Лишившись ее, он лишился всего.
Вяло брел Фухе в управление поголовной полиции за справкой о том, что ему полагается на шесть недель пособие по безработице. Даже за квартиру заплатить уже было нечем, и наутро нужно было вынести под открытое небо все свои небогатые пожитки...
- Привет, Фред! - проскрипел кто-то рядом.
Фухе, занятый мрачными думами, даже не заметил, что он уже поднялся на второй этаж управления и стоит перед уборщицей Мадлен.
- А-а, Мад...- протянул он.- Как дела?
- И не говори, Фред! Ты пока в отпуске был, я тут твоим отделом
заведовала. Ну и работка у вас! Пришлось и с пистолетом побегать! Да ты
не унывай,сказала она, видя удрученную физиономию бывшего сослуживца.- Пойдем-ка, позавтракаем! Небось не ел еще сегодня?