Женщина вздохнула, отняла руки от лица, стерла пальцем слезинку со щеки.
— Да, Это Правда. Не поможешь и не вернешь… А забыть тоже нельзя. Не могу… И простить не могу.
Мария потянулась за книгой, раскрыла ее, заглянула в оглавление и, полистав, нашла нужную страницу.
— Вот почитайте.
Статья называлась «То, чему нет названия» и, как свидетельствовало примечание, была написана автором в 1945 году. «Несколько месяцев назад, — читал Сергей, — в воробьиную ночь в крестьянскую хату невдалеке от города Сарны пришли вооруженные люди и убили ножами хозяев. Девочка с расширенными от ужаса глазами наблюдала последние судороги своих родителей.
Один из бандитов приставил острие ножа к горлу ребенка, но в последнюю минуту в его голове возникла новая «идея».
—: Живи себе во славу Степана Бандеры! А чтоб чего доброго не погибла с голоду, оставим тебе продовольствие. А ну, хлопцы, нарубайте ей свинины…
«Хлопцам» это предложение понравилось. Они достали с полок тарелки и миски, и через несколько минут перед ошалелой от отчаянья девочкой выросла гора мяса из кровоточащих тел ее отца и матери…
Вот до чего дошли выродки-бандиты, именующие себя «украинскими националистами» — бандеровцами, бульбовцами, мельниковцами».
Рубцов читал статью, мучительно стиснув зубы. Начав с описания маленького, очевидно рядового, но ошеломляющего своей звериной жестокостью, бесчеловечностью преступления бандитов, он нарисовал затем широкую картину злодеяний украинских буржуазных националистов, предавших свой народ и добровольно принявших на себя роль его палачей. Гнев, боль, ненависть, убийственный сарказм звучали в каждом слове памфлета, и каждое слово боролось, било в цель, поражало подлого врага, пригвождало его к позорному столбу. К своему стыду, Сергей никогда раньше не читал памфлетов и даже не слыхал такого слова. Теперь он понял, что оно означает.
Он вспомнил о женщине с седыми волосами только тогда, когда прочел последнюю строчку памфлета.
— Можно это забыть? — сказала Мария, увидев, что Рубцов захлопнул книгу и напряженно смотрит в какую-то точку перед собой, очевидно, все еще находясь во власти прочитанного.
Ее вопрос не требовал ответа, так как ответ уже заключался в интонации, с какой женщина произнесла эту короткую фразу.
И, не добавив больше ни слова, Мария поднялась и пошла в соседнее купе, где ее ожидали весело щебетавшие девчата.
Всю ночь читал Рубцов книгу, устроившись в конце вагона возле бачка с кипяченой водой, где и в ночное время ярко горела лампочка. Читал и курил. Заснул он под утро, а на следующий день, разговорившись с девушками, узнал от них о той трагедии, какую пришлось пережить Марии вскоре после окончания войны. Ее муж, демобилизованный солдат Советской Армии, был одним из организаторов молодого колхоза. Жили они на хуторе, но собирались перебраться весной в село. Однажды ночью к ним в хату ввалились бандиты и, не дав как следует одеться, приказали выходить на улицу. Мария шла впереди с ребенком на руках. В темных сенцах ее муж загородил своим телом дорогу бандитам и крикнул жене: «Беги! Спасай ребенка!..» Мария побежала, по ней стреляли из автоматов, одна пуля попала в плечо. Утром она нашла на пороге своей сожженной хаты обезображенный труп мужа, убитого бандитами.
— То было тяжелое время, товарищ, — сказала одна из девушек. — Бандеровцы чуяли свой конец, лютовали как могли. Чуть не каждую ночь пылала чья-нибудь хата. А все-таки мы колхоз построили, и наш колхоз сейчас лучший в области.
— Как же теперь? Ничего не случается? — спросил Сергей.
— Эге! — махнула рукой девушка. — Давно забыли. Сами люди помогли бандеровцев выловить. Может, и уцелел какой, так сидит теперь тихо, притаился, боится нос показать. У нас уже давно тихо.
— Чего там — тихо! — шутливо возразила вторая девушка. — Каждый вечер в клубе музыка, песни, радио на все село кричит…
…На следующий день в Тернополе все члены делегации сошли с поезда. В тот же день поздним вечером Сергей Рубцов, пересев во Львове на пригородный поезд, прибыл в Камень-Волынский.
Это был маленький, чистенький городок с каменными домиками в центре, с высоким островерхим костелом и деревянной церковью, расположенными невдалеке от двухэтажного здания райкома партии и райисполкома. Возле кинотеатра с освещенным фасадом прямо по асфальтовой мостовой неторопливо прогуливались многочисленные парочки. В воздухе пахло дешевыми духами и жареными семечками.
Пройдя немного, Рубцов увидел вывеску «Готель». Сергей остановился и почувствовал, как легкая дрожь пробегает по его телу: в этой гостинице неделю тому назад ночевал Смирнов…
«Почему Смирнов посетил этот город? Ведь это, по всей вероятности, был первый населенный пункт, в котором он сделал продолжительную остановку после того, как выехал из Москвы в эти края. Следует полагать, что тут ему нужно было найти кого-то. Найти во чтобы то ни стало. Для этого он даже рискнул ночевать в гостинице. Впрочем, он был уверен, что, имея паспорт Дынина, ему нечего опасаться. Но почему он решил использовать паспорт Дынина, а не тот, другой, который ему изготовил учитель Голубев? А может быть, дело обстояло как-либо иначе? Прежде всего нужно проверить, какие тут у них заведены порядки».
Рубцов зашел в находившуюся невдалеке чайную и купил сто граммов шоколадных конфет «Чио Чио Сан». Он решил «работать» под Смирнова.
Комнаты гостиницы находились на втором этаже. Там в дверях маленькой прихожей его встретила девушка, державшая в руках связку ключей. Она как-то напряженно и, казалось, с подозрением поглядывала на незнакомого посетителя.
— Переночевать смогу у вас? Есть свободные места? — спросил Сергей, весело и приветливо улыбаясь.
— Места есть… — ответила девушка, не трогаясь с места и все еще напряженно всматриваясь в лицо Рубцова.
— Вот спасибо, красавица, — еще шире улыбнулся Сергей, стараясь выглядеть веселым и галантным кавалером. — Желаю тебе жениха хорошего, бравого и непьющего.
Губы девушки дрогнули в сдержанной улыбке.
— А они есть, непьющие?
О! — Делано удивился Сергей и ткнул пальцем себя в грудь. — Первый — я! Только конфеты ем…
Он поставил чемодан на пол и, достав из кармана несколько конфет, протянул их девушке.
— Ну, что вы, ну зачем… — смущенно отвернулась и заулыбалась девушка.
— Берите, берите, они не кусаются, — настойчиво предлагал Сергей. — Даже невежливо от подарка отказываться.
— Ну вот, в самом деле… — девушка как бы неохотно взяла конфеты и спросила более веселым тоном:
— Вы командировочный? Надолго к нам?
— Ехал на два-три дня, а теперь… теперь придется задержаться…
Девушка поняла завуалированный комплимент, засмеялась.
— Идемте.
Она отперла дверь небольшой комнаты, в которой стояли три кровати, зажгла свет. В комнате было чисто и уютно.
— Располагайтесь у окна, чемодан можно поставить под койку. — Она поправила одеяло на кровати, взбила подушку и повернулась к Сергею, глядя на него веселыми глазами.
— Прошу ваш паспорт.
Рубцов пошарил по карманам и изобразил на лице крайнюю досаду.
— Какая беда, документы я, кажется, оставил дома. Тьфу ты, черт! Переодевал пиджак. Придется завтра съездить домой.
— А без паспорта вы у нас ночевать не будете, — сказала девушка, испуганно и уже холодно глядя на Сергея.
— Мне одну ночь. Завтра я предъявлю вам…
Девушку словно подменили.
— Нет, нет! — торопливо заговорила она. — Забирайте ваш чемодан. Без паспорта никак нельзя.
— Милая, где же я буду ночевать?