– Это вы о чем Сергей Васильевич? Удивленно посмотрел на старого следователя Коля. Милиционер улыбнулся и изменил тон.
– Вскружил даме голову, а сам второй день где-то пропадает.
– Какой даме? Вы о чем? Искренне удивился Николай.
– Ну как же, сегодня три раза уже приходила, говорит по личному вопросу. Симпатичная такая брюнетка, была чем-то очень сильно расстроена. Минут десять как ушла.
– Странно, интересно что она хотела, понятия не имею кто это.
– Ну, смотри мне, Казанова, прибедняешься, небось.
– Да нет, правда.
– Ну ладно давай. Как у тебя дело с этим зарубленым продвигается?
– Да пока не особо. Соврал Коля. Целый день сегодня свидетелей опрашивал и ничего особенного. Я думал, что эта секта. Хоть какая-то зацепка. А они оказывается просто уфологи. Но покойный конечно интересным человеком оказался. И спиртом торговал и летающими тарелками увлекался и на секретном заводе работал.
– Ты поскорее в прокуратуру передавай. Я сегодня с нашим начальником разговаривал. Просил, что бы тебе работы подкинули. Он говорит, пусть это закроет, а там мы его работой завалим. Продохнуть не будет времени. Так что ты поскорее осваивайся.
– Спасибо, постараюсь. Пойду я.
Коля зашел в свой кабинет, достал из папки компакт-диски и включил китайский проигрыватель купленый на рынке и подареный на день рождения сослуживцами. Музыка иногда помогала следователю сконцентрироваться. Коля достал из коробки диск с песнями шансонье и вставил в выдвижной лоток. В двери постучали.
– Входите. Пригласил Коля. На пороге появилась стройная женщина лет сорока, одетая в черное пальто, сапоги и обмотанный вокруг шеи шарф. Ее натянуто-грустное лицо очевидно должно было вызывать в следователе жалость.
– Я к Вам.
– Вы по какому поводу?
– Я жена Петра Фридмана.
– Присаживайтесь. Пододвинул стул Николай. В этот момент считавший содержимое диска проигрователь проскипел сипатым голосом популярного шансонье: "туда где вышки и снега, собаки рвутся с поводов, тебя под руки уведут, закроют душу на засов." На глазах у посетительницы появились слезы и она умоляющим голосом запричитала.
– Я вас прошу, товарищ следователь, не сажайте Петеньку. Он не хотел Арсения убивать, это он из-за этого инопланетянина совсем с ума сошел. Ночами не спал, все своим Антошенькой бредил. Говорил: у меня под носом в соседней квартире контакт первого уровня, а я не у дел. Человечество должно узнать правду. Шансонье в проигрывателе продолжил:- "там вертухаи злее псов, а фуфан душу не согреет, закрыли тело на засов, но серце вора в небе реет." В кабинет без стука вошел веселый Утюгов:
– Что Колян, новую технологию допроса подозреваемых испытываешь? Следователь кивнул в сторону проигрывателя.
– Это не мое, дали послушать. Смутился Николай.
– Хорошая музыка, жизненная. И в унисон с исполнителем Утюгов спел припев:
– "Отпустите псы меня на волю, не хочу я с вами век свой коротать. Мне бы в чисто поле а в барак казенный, не хочу я суки возращаться спать." Жена уфолога совсем загрустила.
– Сергей Василевич, пожалуста. Попросил Коля.
– Понял, понял, ухожу, заговорщицки улыбаясь, вышел в коридор Утюгов.
– Вы не могли бы эту музыку выключить? Попросила женщина.
– Да, да конечно. Коля встал и выключил деку.
– Значит, вы говорите, что Ваш муж был одержим инопланетянином. А кроме покойного, его кто-то еще видел?
– Дудиков вроде еще, но я не верю, я думаю, что вообще никакого Антошеньки не было. Дудиков вместе с Арсением эту историю выдумали и остальным голову морочали. Даже якобы собирались каким-то олигархам продать.
– А зачем олигархам инопланетянин?
– Ну не знаю, может для коллекции. Как говорится у богатых свои причуды. Что еще может не хватать человеку у которого все есть? А так будет чем похвастать перед знакомыми. Как барабан Страдивари.
– Какой еще барабан?
– Анекдот такой.
– Ясно, значит, они вели какие-то переговоры с покупателями. С кем именно вы не знаете, какие-то имена фамилии?
– Да нет, они не говорили, просто несколько раз при Пете проговорились, его это очень возмутило, он был против. Он о человечестве думал, а Дудиков с Арсением – такие мерзавцы. Не сажайте его, пожалуйста. Он не хотел.
– Да не передивайте вы так, Петр не убивал никого, убийца практически найден. А вот если вспомните вы или Ваш муж какую-то информацию важную, то вы мне позвоните обязательно. – Обязательно сообщу, обязательно. Спасибо вам огромное. А то Петя из-за всего этого в больницу лег.
– Пусть выписывается.
– Спасибо огромное. Досвидание. Коля провел даму и вернулся в кабинет, подошел к проигрывателю и снова включил музыку.
– Сеня Воркута, вот это псевдоним, а может и настоящая фамилия. Вот как у меня – например. Николай Правда! Звучит. Коля представил, как будто его кабинет обставлен дорогой дубовой мебелью, стены обтянуты зеленым сукном и стеновыми панелями, а на массивных дверях висит позолоченая табличка "Николай Правда заслуженый следователь". Нет, лучше так: "Правда Николай детектив." Коля повертел в руках коробку от компакт-диска с песнями шансонье.
Народный исполнитель был изображен на обложке в свете софитов на фоне ретро автомобилей, бутафорской кучи доларов и драгоценных камней, в обнимку с двумя дамами в розовых сценических платьях со стразами и боа. Сам певец был облачен в блестящий фрак и ганстерскую шляпу. Очевидно, по задуму дизайнера такой колаж должен был асоциироваться с американской мафией, а исполнитель с легендарным Синатрой. Коля развернул обложку, на которой был указан список песен и обнаружил на ней дарственную надпись: «Пусть жизнь твоя как песня льется. Течет шампанского рекой. И ангел с ключиком от рая пусть ожидает за чертой. Дорогому Климушке от Сени.»
Интересная надпись, очень интересная. Запал ищейки снова охватил Николая. Этот Климушка, не какой-то обыкновенний слушатель, а близкий друг. А Сеня поподробней раскажет нам: кто такой этот Клим. Коля только сейчас вспомнил, что сегодня он упустил еще одну неплохую зацепку: нужно было узнать координаты владельца разбитого метким колиным броском внедорожника. Конечно, надеятся на то, что машина была зарегистрирована на кого-то напрямую свящаного с делом было глупо, но попробывать стоит.
Машина наверняка еще стояла у дома, просто нужно было поехать и переписать номера. Коля быстро составил отчет, написав, что патроны израсходывал в тире и сдал оружие. Завтра утром можно было взять новую обойму. Когда он подъехал к своему дому, джип еще стоял у подъезда, а рядом курили злые сотрудники патрульно-постовой службы. Коля периписал номерные знаки и со спокойным сердцем пошел домой.
На утро, проснувшись в приподнятом настроении, следователь первым делом заехал на работу. Он попросил ребят из информационной службы узнать: кому принадлежала машина и уточнить адрес певца шансона. Оказалось, что фамилия Воркута была псевдонимом, а понастоящему певца звали Семен Алупкин и он жил в частном доме в пригороде. Разбитый внедорожник был зарегистрирован на какую-то социальную организацию под нелепым названием "Асоциация асоциативных асоциаций" сокращенно ААА. Чем занималась данная организация выяснить не удалось, и Николай для начала просто записал ее реквизиты. Первым делом нужно было занятся шансонье. Он почему-то представлялся Коле наиболее близким к разгадке звеном. Было очень сомнительно, что певца сейчас можно было застать дома. Он наверняка был на каких-нибудь очередных гастролях, но все равно строило попытать счастья. Музыканта дома действительно не оказалось, но довольно приветливый старичек, очевидно выполняющий в доме функцию завхоза сообщил, что певец поехал на телевиденье сниматься в какой-то передаче. Пришлось ехать на телестудию. Коля никогда раньше не был на телевидении. Из головы не выходили слова соседа убитого вызвавшего спецназ про нетрадиционную ориентацию большинства сотрудников массмедиа. Нехорошие предчуствия начали подтверждаться с самого порога. Охранник тщательно изучал содержимое колиного удостоверения, неоднократно подмигивая одним глазом.
– Может нервный тик? Предположил Коля. Потом уже в самом здании, когда следователь поднимался по лестнице, ему показалось, что два стоящих на лестничной площадке сотрудника обсуждали его внешность.
– Симпатишный. Сказал один.
– Ничего так. Согласился второй. Коля обернулся и испепелил телевизионщиков взглядом. Они, ничуть не смутившись, продолжали пристально смотреть на милиционера, а один из них эротично облизал губы. Николаю стало очень противно и он бросив в их сторону обидное:
– Гомики долбаные! Обернулся и пошел дальше. Педики захихикали. Семена Воркуту он нашел в одном из павильонов, в котором готовились съемки передачи "Крупным планом". К телу шансонье Колю не допустили, но разрешили подождать в студии и даже предложили поучаствовать в съемках. Коля сел во втором ряду импровизированого амфитеатра между толстой короткостиженой шатенкой с зажатой подмышкой огромной пачкой чипсов и высокого прыщавого подростка с длинными немытыми волосами. Оказалось, что большая часть зрителей состояла из приглашенных статистов и родственников сотрудников канала. Некоторым участникам массовки были выданы зараннее заготовленные вопросы, за которые задававшим впоследствие полагалось материальное вознаграждение. После того как все расселись и по залу несколько раз вихрем пронесся режисер, раздавая последние наставления и жутко матерясь, все началось. Симитского типа ведущий в декольтированой красной тунике демонстрирующую волосатую грудь, рваных джинсах и десонирующих со всем этим невероятных сутенерских туфлях с серебрянными застежками, тиснениями и инкрустациями вышел на сцену и в весьма развязной манере стал приглашать учасников.
– Шоубиз таит в себе много порой приятных сюрпризов и видется нам покрытый ореолом светского шика и нескончаемого праздника, но я знаю и обратную сторону медали, а моя задача рассказать и показать тебе дорогой зритель как оно есть на самом деле. Без лоска и понтов. Конкретно, здесь и сейчас. Встречайте нашего сегодняшнего гостя. Народный любимец, тюремный трубадур и криминальный романтик – Семен Воркута!
Зал зааплодировал. На сцену вышел Семен, в довольно демократичном сером костюме, но правда с увесистым магендовидом на шее.
– Что-то не думал, что он еврей. Удивилось левое полушарие.
– Нет, он простой рязанский паря. Сиронизировало правое. Лицо мэтра городского романса было невеселым, очевидно так было задумано по сценарию программы. Он поклонился камерам, и массовка снова зааплодировала. Шансонье уселся на неудобный плюшевый диванчик, а ведущий подошел к нему с микрофоном.
– Сеня сегодня пришел к нам не просто так, просто так к нам не ходят. Он пришел сообщить нам, что он собрался эмигрировать в Америку.
По залу пронесся удивленный возглас. Семен на диване грустно кивнул.
– Расскажите своим слушателям, что подвигло вас на такой шаг, неужели вы решили бросить своего слушателя и оставить отечественный шоубиз на попрание исполнителям РнБишного блатняка и лагерного рока? Расскажите, что же произошло?
– Мне тяжело об этом говорить, но все дело в том, что на Родине меня нелюбят. Начал Семен. Зал протянул возглас симфолизирующий возмущение и удивление.
– Как же так? Удивился ведущий.
– Понимаете. Продолжил Сеня. – Меня все время преследуют какие-то люди, устраивают возле моего дома манифистации, оскорбляют и обзывают обидным для русского человека словом – жид. Зал снова синхронно всхлипнул. Только сейчас Коля заметил, что в каждом ряду сидели люди которые в определенные моменты времени задавали зрителям эмоциональное действие. -Это как аниматоры на море. Подсказали полушария.
– Я устал терпеть эти унижения и решил уехать. Конечно, за границей мне прийдется подрабатывать в третьесортных русских ресторанах на Брайтоне, а может даже работать таксистом, но я буду чуствовать себя свободным человеком в политкоректном обществе. Мне не прийдется со страхом ожидать пока я стану жертвой еврейского погрома или погибнуть от нагайки черносотенца-скинхеда. Шансонье тяжело вздохнул. Камеры снова нацелились на ведущего:
– Мы поможем разобраться нашему герою с этой ситуацией. Неужели провокации обозленных антисимитов могут помешать искренней любви русского народа к своему кумиру?
– Не может, не может! Заорала сидящая рядом с Колей женщина плюясь чипсовыми крошками в затылок сидящего в первом ряду пенсионера.
– Сеня не уезжай! Закричал аниматор в третьем ряду.
– Сеня не уезжай! Подхватил волну зал. Шансонье смущенно заулыбался. Ведущий снова переключил на себя внимание и попросил пустить на мониторы сюжет, в котором у дома шансонье стояли люди с самодельными плакатами, на которых было написано:
– Вали в свой Израиль! Агенты Мосада узурпировали эстраду! Репортаж велся около унылой пятиэтажки, хотя Семен жил в частном секторе, в чем утром удостоверился Николай.
– Мы разыскали одного из участников этого действа и пригласили в студию. В зал вкатился паренек на инвалидном кресле и начал свой рассказ.
– Я инвалид, и у меня нет средств для существования. Родители умерли, и на скудную пенсию инвалида мне приходится содержать еще и младшую сестренку. В газете я прочитал объявление, что требуются люди для участия в уличных акциях. Каждое утро я приезжал к дому Семена Петровича с плакатом и стоял до обеда. Потом приходила женщина и давала всем деньги. Платили немного, но я хотя бы мог позволить себе купить хлеба и молока для сестры. Однажды утром, когда Семен Петрович ехал на работу, он подошел ко мне и спросил: – не нужна ли мне помощь? Я удивился, ведь я же стоял с плакатом, на котором были написаны плохие слова про Семена Петровича. Тем не менее, он решил помочь мне. Он помог устроить сестру в престижный детский сад, оплатил задолженность за квартиру и подарил мне импортную инвалидную коляску.
– Какой молодец! Снова прыснула жареным картофелем рыжая соседка. Ведущий повел зрителя далее по сюжету.
– Мы провели независимое расследование и выяснили, кто стоял за все этим. Оказывается, демонстрации финансировал бывший продюсер Семена, с которым он растался в прошлом году.
– Какой подлец! Крохмальные крупинки чипсов придали редеющей шевелюре пенсионера оригинальный оттенок.
– Давайте попросим нашего народного кумира остаться, его творчество еще не раз скрасит унылые будни и поднимет настроение в трудную минуту. Там за океаном, тебе не найти такого любящего и искреннего зрителя. Не уезжай Семен Петрович! Продолжил ведущий. Зал в едином порыве попросил:
– Не уезжай Сеня! У шатенки полились слезы, и она размазала по щекам тушь и косметику. Оператор навел камеру на зал и несколько раз взял шатенку крупным планом. Певец поднялся и поклонился до земли зрителям. Тронутым голосом он поблагодарил.
– Спасибо мои милые. Только ради вас, останусь.
– Спойте, дорогой вы наш! Попросил ведущий. Заиграла фонограма и Семен Воркута запел.
– Ехали вагочики с решками на окнах, в тех вагонах едут узники печали. Не мани удача хитрою улыбкой, ты мне обернулась восемью годами. Чих пых тыры пыры, стучат колеса в такт, не грусти бродяга все будет, брат, ништяк!
Зал стал подпевать:
– Чих пых тыры пыры, чицы чицы опапа. Улети печаль-разлука и покинь меня тоска! Чих пых тыры пыры, чицы чицы опапа. Под откос судьбу пустили злые суки мусара.
Коля дождался пока песня закончится и стал пробираться к сцене. Дорогу ему перегородила широкогрудая блондинка с командирским голосом и заорала.
– Куда собрался? Еще две передачи снять. Потом покуришь.
– Мне нужно к Семену Петровичу.
– Нахрена тебе Семен Петрович? Сейчас группа "Витаминки" должна подойти. Там такие телки.
– Мне нужно поговорить, я из милиции.
– Да хоть из космического десанта. Вали на место. Коля достал удостоверение сунул под нос неугомонной даме и сказал ей парочку колоритных словосочетаний, после чего был пропущен дальше. Блондинка оказалась ассистентом режисера. Семен Воркута уже успел уйти за кулисы, и Коля с трудом нашел его в гримерке.
– Здаствуйте, Семен Петрович. Я не заберу у вас много времени. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Я из милиции.
Уже в который раз, повторяя эту фразу, Николай не уставал удивляться магии слова «милиция». В эти секунды он ощущал мимолетную радость, рожденную гордостью за свой нелегкий труд.
– Я вас слушаю. Только я не понимаю, какие ко мне могут быть вопросы у милиции? Мое творчество это востребованая обществом – социальная лирика. Но я не являюсь классовым врагом силовых структур, даже наоборот.
– Хорошо, тогда не могли бы вы сказать, кто такой Климушка? И протянул музыканту коробку компакт диска…