Увидев брюки, преступник затих. А вскоре начал рассказывать. После ограбления квартиры Байрумова он отвез своих приятелей Аушева, Лолохоева и Точиева в Покровку, где их ждал пятый участник шайки Ужахов. Они разделили между собой награбленное.
КРУПНЫЙ ВЫИГРЫШ
Выиграть по займу - большая удача. На этот раз счастливчиков в одной из сберкасс Алма-Аты было много. Гражданин в енотовой шубе с довольным видом крепко сжимал в руках двадцатирублевую облигацию.
- Кажется, пять тысяч, - радостно проговорил он, подавая облигацию в окошечко.
- Одну минуточку... - сказала кассирша.
Ждать гражданину в енотовой шубе пришлось недолго: через несколько минут его вызвали к заведующему сберкассой.
За столом сидел сержант милиции и вертел в руках двадцатирублевую облигацию.
- Ваша?
- Моя.
- Нет, не ваша. Вспомните, где вы ее взяли. Это очень важно...
Посетитель тяжело опустился на стул:
- Купил... У Балобана. Принес вечером. А наутро - тираж. Выиграл...
Гражданин в енотовой шубе, назвавшийся Ройтманом, рассказывал Карабаксанову свою неприглядную историю плаксивым голосом:
- Вы знаете, пожадничал. За двести рублей на шесть тысяч облигаций это же дешево...
Все номера и серии облигаций, которые купил Ройтман у своего знакомого Балобана, совпадали с номерами похищенных у Байрумова.
К вечеру сотрудники уголовного розыска отыскали Балобана. Узнав обо всем, он, удивленно разведя руками, пробасил:
- Попросил сосед, Хусеном его звать, продать облигации. У меня денег не было. Понес к Ройтману. Тот взял. Не понимаю, что я сделал плохого?
Ночью был арестован Точиев - низкорослый, широкоплечий человек, с наглыми глазами. Он долго выкрикивал ругательства в адрес сотрудников, которые посмели взять его. Все обвинения отрицал. Отказывался даже от того, что передавал Балобану ворованные облигации для продажи.
А.Б.
Автомашина шла на большой скорости, с каждым часом приближаясь к цели. Карабаксанов, казалось, дремал, не обращая внимания на толчки. Но это только казалось. Он вспоминал, анализировал, и стройная цепочка фактов смыкалась. Недавно из одного города был получен пакет, которого он так долго ждал. Прибыли документы и дактилокарта с оттисками пальцев Аушева - матерого вора-рецидивиста. После трех дерзких налетов в Алма-Ате он вместе с двумя сообщниками скрылся в Киргизии, в глухом селе Калининском, куда сейчас мчалась машина с оперативниками.
Двери дома открыл седобородый старик со слезящимися глазами. Он испуганно взглянул на офицера и хотел было броситься назад. Один из сотрудников уголовного розыска схватил его за руку и вывел во двор.
Карабаксанов решительно рванул на себя дверь в следующую комнату.
- А, милиция. Садись, гостем будешь, - пьяным голосом встретил их мужчина, сидящий за столом.
Услышав слово "милиция", его приятели - их было двое - подняли головы, тупо уставились на вошедших и снова уронили их на стол: оба были пьяны до невменяемости.
- Да здесь целый пир, - усмехаясь проговорил майор милиции, поглядывая на батарею опорожненных бутылок.
- Гуляем, - широко осклабившись, промычал сидящий за столом. - Садись, начальник...
Карабаксанов, указывая на пьяных, приказал:
- Вывести их. В машину!
- Суламбек! Магомет! - закричал, вскакивая из-за стола мужчина, приглашавший Карабаксанова.
Те вяло подняли головы и снова опустили их.
- Сидеть, Аушев, - майор милиции направил пистолет на вскочившего. Тот прыгнул в сторону и сунул руку в карман. Шофер Кручинин ловким ударом сбил преступника с ног.
- Обыскать его!
Через минуту из кармана главаря банды был вытащен револьвер системы "наган". В барабане не было одного патрона.
Начался обыск. Через несколько минут Карабаксанову принесли красивые золотые запонки. Осмотрев их, майор милиции удовлетворенно сказал:
- С монограммой А.Б. Именные запонки Байрумова...
* * *
После долгого и трудного следствия был суд. За вооруженное ограбление квартир рецидивисты Аушев, Лолохоев, Точиев и Ужахов приговаривались к строгой, долголетней изоляции от общества. Не забыло правосудие и их пособника - шофера Бондарева. Получил сполна.
Последние слова председательствующего замерли под сводами зала. А потом тишина раскололась от аплодисментов: трудящиеся приветствовали справедливый приговор, аплодировали советскому закону.
А.МИХАЙЛОВ
ТАК НЕ ШУТЯТ
Машина медленно двигалась по улице, а они оба смотрели вперед и по сторонам, потому что это была их работа.
По тротуарам шли люди, кутаясь в платки, поднимая воротники. Было холодно. Снег с горных вершин опускался все ниже и ниже, а днем уже выпадал в долинах и белел до самых сумерек.
- Скоро домой, - сказал Добромыслов и потянулся.
Он представил уют теплой и светлой квартиры, ванну перед сном, ослепительные простыни. Потом вспомнил, что надо закончить очередную контрольную по английскому, И вздохнул. Сын, вероятно, спит. А жена проверяет тетради и ждет его.
- Опять будет сегодня бессонница, - сказал водитель, нарушая течение его мыслей. - Последнее время часто заснуть не могу. Силы как будто есть, а устаю...
Большие руки водителя лежали на баранке руля. Руки с обкуренными желтыми ногтями, с крупными вздувшимися венами.
Добромыслов взял микрофон:
- "Переменный!" Я - "Седьмой". Следую по маршруту. Все в порядке. Как поняли? Прием...
Рация тихо гудела чуть потрескивая. Усталый голос ответил сквозь шум: