— В этом действительно нужно разобраться, — дипломатично ответил мистер Карлайл.
— Разобраться! Ну, вы сможете разбираться и днем и ночью сколько влезет, мистер Карлайл. Подумать только, ведь у нас не какое-нибудь старинное имение какого-нибудь барона с раздвигающимися стенными панелями и тайными проходами. Над входной дверью висит дата постройки дома —1882. Вообразите, этот дом построен в 1882 году, и в нем уже поселились привидения! А ведь его построили для сдачи внаем квартир. И от самого конька крыши до фундамента в нем нет ни одного квадратного дюйма неучтенной площади.
— Свет в комнате и шум воды… А больше вы ничего не заметили? — спросил мистер Карлайл.
— Сами мы видели только это. Однако я должен кое-что добавить. Когда началась эта история, я начал потихоньку расспрашивать жильцов. Среди прочих я говорил также с мистером Белтингом, который занимает номер девятый, расположенный прямо под квартирой номер одиннадцать. Мне показалось бессмысленным выдумывать сказку, и я прямо спросил его, не мешают ли ему какие-либо странные звуки из квартиры наверху.
— Если вы имеете в виду это ваше дурацкое привидение, меня лично оно не слишком беспокоит, — сразу же заявил он, — но что касается миссис Белтинг, то я вам не советую попадаться ей на глаза, по крайней мере до тех пор, пока она не найдет новую служанку. — Потом он рассказал мне о том, что девушка, их служанка, которая спала в комнате, расположенной под маленькой комнатой номера одиннадцать, уже довольно давно жаловалась на доносящийся сверху шум — сначала чьи-то шаги, потом как будто топот, потом тяжелый удар, будто что-то уронили на пол. В один прекрасный день она заявила, что с нее хватит, и сбежала от них. Это произошло как раз за день до того, как Уиллетт в первый раз увидел в окне свет.
— Так среди жильцов ходят разговоры об этом?
— Еще бы! — ядовито подтвердил мистер Эллиот. — Вот это-то управляющего и раздражает. Ему было бы наплевать на всю эту историю, только бы никто ничего не знал. Но теперь неизвестно, чем все кончится. Жильцам Нортенгера это тоже не по нраву. Ребятишки перепуганы до смерти, и коридорные мальчики ни за что не соглашаются выполнять поручения после наступления темноты. Если не прекратить все это как можно быстрее — по крайней мере на ближайшие три года дурная слава нашему дому обеспечена.
— Это будет прекращено, — внушительно заявил мистер Карлайл. — Разумеется, у нас есть свои способы решения подобных проблем, но, чтобы действовать наверняка, нужно застать нарушителя спокойствия на месте преступления. Скажите вашему э-э… вашему начальнику, чтобы он больше не беспокоился. Один из моих людей зайдет к вам сегодня, ему, может быть, потребуется кое-что уточнить. А пока оставьте все как есть. До свидания, мистер Эллиот, до свидания…
— По-моему, все довольно просто, Макс, — заметил мистер Карлайл, когда друзья садились в машину, — хотя обстоятельства дела довольно своеобразны и мотив мне пока не ясен. Любопытно, сколько человек здесь замешано?
— Дай мне знать, когда найдешь их, — сказал Каррадос, и мистер Карлайл пообещал ему это.
Прошло уже около недели, а вестей о раскрытии преступления все еще не было. Затем неожиданно Каррадос получил следующее письмо:
«ДОРОГОЙ МАКС, интересно, удалось ли тебе прийти к каким-нибудь выводам о происшествии в доходном доме Массингем на основе того изящного рассказа, который мы услышали от мистера Эллиота?
Я начинаю подозревать, что Триггет, которому я поручил наблюдение, круглый дурак, хотя с его помощью обнаружилось одно обстоятельство, которое могло бы решить все, поставив на этом деле печать необъяснимого, если бы мне нужно было отчитываться перед клиентом.
Ты знаешь, как я ценю твои замечания. Если ты случайно окажешься поблизости, я повторяю, Макс, если ты случайно окажешься поблизости, зайди ко мне, я буду рад видеть тебя и поговорить с тобой о том, о сем.
Каррадос принял прозрачный намек с улыбкой. За это время он не раз думал о привидении в доходном доме, главным образом потому, что его удивили некоторые детали проявления потусторонних сил. Они не соответствовали обычным способам подделок подобного рода, и именно эти детали, по-видимому, ускользнули от внимания его друга. Его интерес был достаточно силен, поэтому не прошло и дня, как он «случайно» оказался поблизости от Бамптон-стрит.
— Макс, — воскликнул мистер Карлайл, грозя другу пальцем, — ты специально пришел ко мне.
— Даже если это так, — ответил гость, — ты можешь вознаградить меня чашечкой того великолепного напитка, который появился здесь в прошлый раз по мановению твоей руки. А впрочем, ты прав. Я действительно пришел к тебе по этому делу.
Мистер Карлайл заказал по телефону кофе и затем попросил своего друга внимательно выслушать его.
— Это привидение в доходном доме Массингем…
— Я по-прежнему не верю в это привидение, Льюис, — задумчиво проговорил Каррадос.
— Разумеется, я тоже не верил, — ответил Карлайл, — но даю слово, Макс, мне очень скоро придется поверить в него из элементарного чувства предосторожности. Триггет ничего не смог сделать, а теперь, ко всему прочему, он устроил что-то вроде забастовки.
— Так он бросил… А что, собственно, сыщику нужно бросить, чтобы устроить забастовку? Блокноты? Выходит, Триггета тоже дрожь с перепугу пробирает, как и нашего честного друга Эллиота?
— Начал он хорошо. Сказал, что не прочь провести ночь или даже целую неделю в квартире с привидением, и, надо отдать ему должное, мне кажется, сперва он действительно ничего не боялся. А потом услышал одну очень любопытную полузабытую историю, которая произошла в этом доме. И знаешь, Макс, поразительные совпадения…
— А мне было интересно, — сказал Каррадос, — когда же он, наконец, услышит эту историю, Льюис.
— Так ты ее знаешь? — удивленно воскликнул сыщик.
— Вовсе нет. Я догадывался, что она должна существовать. Перед нами — два явления, я имею в виду газ и воду в ванной. Сами по себе они не содержат ничего необычного или пугающего. Нужна какая-то связь, которая могла бы соединить их, придать им смысл. Такую связь и дает эта история.
— Да, — согласился друг, — история дает такую связь, и, честное слово, совпадение — ладно, послушай. Я узнал ее частично из старых газет, но только частично, потому что в то время обстоятельства дела в значительной степени удалось скрыть и мне пришлось покопаться в воспоминаниях старых сплетниц, чтобы узнать детали. Да, это была скандальная история, Макс, и без сомнения она стала бы настоящей сенсацией, если бы в то время существовали теперешние иллюстрированные издания. Это случилось вскоре после постройки доходного дома Массингем. Тогда он назывался Эндерби-хаус, и, кстати, его название пришлось сменить именно из-за этого случая. В квартире номер одиннадцать поселилась обеспеченная пара средних лет. У них была служанка, тихая и привлекательная молоденькая девушка, если верить слухам. Они стали первыми съемщиками этой квартиры.
— С первыми жильцами дом обретает душу, — серьезно заметил слепой, — вот потому-то пустые дома так отличаются друг от друга.
— Я никогда в этом не сомневался, — резко согласился мистер Карлайл, — но ни в одном показании по нашему делу об этом ничего не сказано. Там сказано, однако, что глава семьи занимал высокий и ответственный пост, для которого требуются высокие личные качества и строгая мораль. Кроме того, в местных влиятельных кругах, среди людей серьезных и положительных он также пользовался уважением. Короче говоря, это был человек, известный своей респектабельностью.
Первая глава нашей трагедии открывается ужасной смертью хорошенькой служанки — она покончила с собой, бедняжка. Однажды утром она не вышла из своей комнаты, а в квартире запахло газом. Хозяин быстро и решительно распахнул все окна и вызвал швейцара. Они взломали дверь в маленькой спальне в конце коридора, и то, что они увидели, любое жюри присяжных признало бы типичным самоубийством. Дверь была заперта изнутри, и газ в погасшем рожке был повернут на максимум. Комната была маленькая, камина в ней не было, плотно закрывающаяся дверь и окно почти исключали обмен воздуха. Позже было доказано, что девушка умерла за несколько часов до того, как они взломали дверь, и доктор, проводивший вскрытие, в предельно деликатных выражениях сообщил об одном убедительном обстоятельстве, которое могло стать причиной, заставившей девушку уйти из жизни. Суд присяжных, как и следовало ожидать, признал случай самоубийством.
История человечества сохранила множество нераскрытых преступлений, Макс, но далеко не каждому гениальному плану удается остаться нераскрытым. После судебного разбирательства, на котором наш джентльмен, без сомнения, выглядел весьма достойно и благородно, появился один маленький ядовитый слушок. Невозможно догадаться, как подобные слухи зарождаются, но всем известно: если такой слух появился, он быстро начинает обрастать деталями, как снежный ком. Кто-то из квартиры снизу слышал, что очень поздно, той самой ночью, в спальне хозяев тихо распахнулось окно. Другие слышали шум и движение, которые не соответствовали рассказу о том, что хозяева-де спали и ничего не слышали. Недоверчивым сплетники с готовностью показывали на практике, как можно погасить газ в комнате, дунув в соседней комнате в газовую трубу. Это тут же увязывали с жалобами хозяйки квартиры на легкомысленные привычки служанки, которая частенько читала на ночь и засыпала, не погасив свет. Они громогласно вопрошали: почему во время судебного разбирательства никто не обратил внимания на тот факт, что в момент взлома двери и проникновения в комнату на одеяле покойной лежала раскрытая книжка? К этому добавляли сотни мелких обстоятельств: от различных планов на будущее, которые девушка строила до последнего вечера в своей жизни, до вполне теперь понятных намеков, которые она делала своим знакомым, таких, как, например, ее взгляды на самоубийство и лучший, по ее мнению, способ совершения оного, что, пожалуй, является излюбленной темой для разговоров среди людей ее типа. Кроме того, у нее было довольно много сравнительно дорогих безделушек, что довольно странно при зарплате несколько шиллингов в неделю. И вот, наконец, власти, по-видимому, получили в свое распоряжение показания более точные и существенные, чем те, о которых я уже упоминал, поэтому в один прекрасный день был выдан ордер на арест. Каким-то образом слух о выдаче ордера опередил арест. Наш чрезвычайно респектабельный джентльмен, к которому этот ордер относился, не стал дожидаться своего ареста и судебного разбирательства. Он заперся в ванной, и, когда полиция прибыла на место, оказалось, что вместо ареста обвиняемого им придется начинать новое дело.
— Очень убедительный рассказ, — подтвердил Каррадос в ответ на вопросительный взгляд друга. — И вот теперь ее дух коротает долгие зимние вечера, зажигая и выключая газ, а его дух развлекается, открывая и закрывая воду в ванной или наоборот. Льюис, воистину никогда не знаешь, что делается в соседней комнате!
— Никакие твои дешевые шуточки не смогут заставить Триггета провести еще хоть одну ночь в этой квартире, Макс, — парировал мистер Карлайл, — да и мне они тоже вряд ли помогут закончить это дело.
— Ну, тогда я дам тебе подсказку, которая поможет, — сказал Каррадос. — Попробуй воспользоваться тем же способом устранения трудностей, что и твой респектабельный джентльмен.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался его друг.
— Продуй трубы, Льюис.
— Продуть трубы? — переспросил Карлайл.
— Во всяком случае, попытайся. Я думаю, мистер Триггет вряд ли это пробовал.
— Но что это даст, Макс?
— Возможно, это покажет, куда выходит второй конец трубы.
— Но другой конец трубы выходит к счетчику.
— Я думаю, не туда или, во всяком случае, не только туда. Я уже встречался с твоим мистером Триггетом, Льюис. Это прекрасный и надежный человек, но до определенного предела. Самое лучшее, что он может делать, — это стоять у дверей гостиницы и ждать прихода соответчика по делу о разводе. А для этого дела у него не хватает воображения. Он не может себе представить, что включить газ и открывать воду можно не так, как это делает он. Может быть, я и несправедлив к нему, но я думаю, он провел большую часть времени, пытаясь поймать человека, который залезает в квартиру, чтобы включить газ или открыть краны в ванной. Когда же мистер Триггет убедился в том, что проникнуть в квартиру и выбраться из нее физически невозможно, а потом еще и услышал об этой романтичной трагедии, — а трагедия действительно может служить прекрасным психологическим объяснением существования призрака, поскольку она же стала основой истории с привидением, — у него тут же мозги начали давать сбои и мурашки по коже забегали. А на мой взгляд, в квартиру никто не входит, так как можно очень просто, гениально, но просто сделать то же самое, находясь снаружи.
— Это все очень любопытно и заманчиво, — сказал мистер Карлайл, — мне тоже показалось… но давай пригласим Триггета и расспросим его об этом? По-моему, он уже должен быть в конторе, если только в пивной не задержался.
Каррадос согласился, и через несколько минут мистер Триггет появился в дверях кабинета. Это был человек небольшого роста, задумчивый, средних лет. По одному его виду можно было сразу догадаться, где он служит, и любая попытка копнуть поглубже его характер ничего бы не дала, кроме скрытого пессимизма, основанного на удручающей мысли о том, что в другом месте он уже никогда служить не будет.
— Проходите, Триггет, — обратился к нему мистер Карлайл, когда его подчиненный робко остановился у двери, — мистер Каррадос хотел бы узнать от вас кое-какие детали о деле доходного дома Массингем.
— Я уже не в первый раз имею возможность воспользоваться результатами вашего расследования, мистер Триггет, — кивнул слепой вошедшему, — добрый день.
— Добрый день, сэр, — с угрюмой почтительностью ответил Триггет. —Благодарю вас за вашу доброту, сэр, но, мистер Каррадос, сэр, это дело совсем не то, что дело Тарпорли — Темплтон, если позволите, сэр. То дело было простое, как яйцо, сэр.
— Да, мистер Триггет, но только после того, как мы увидели это яйцо, — с улыбкой признал Каррадос. — А разве это дело неразрешимо? Ну, ладно, когда я был мальчиком, я обожал рассказы о привидениях, но, помнится, когда я читал их, меня всегда охватывало подозрение, что в конце истории все объяснит какой-нибудь подлог, что-нибудь вроде гениальной системы проволочек, построенной хитроумным Магглзом, или оптической иллюзии, образованной с помощью скрытых зеркал, которые и формировали появляющееся привидение. В таких случаях я всегда чувствовал себя обманутым. Надеюсь, там не было никаких скрытых проволочек или зеркал, мистер Триггет?
Лицо мистера Триггета приняло выражение мудреца, которому задали неразрешимую загадку. К несчастью, наклонности натуры и требования профессии в нем полностью расходились, поэтому он часто выглядел одновременно и бодрым и усталым.