Когда эта мысль пришла ему в голову, он невольно поднял взгляд на портрет, висевший над камином, - портрет женщины около тридцати лет, с темными волосами и серьезными глазами.
"Она бы поблагодарила меня, - подумал генерал, - если бы могла. Как хорошо, что мадемуазель Солини не заняла ее место".
- Вы сейчас же отнесете это мадемуазель Солини, - распорядился принц. - Я хочу, чтобы все подготовительные мероприятия были проведены без задержек, чтобы оглашение состоялось как можно скорее. Вы поведете дело. Конечно, со всеми надлежащими формальностями.
Понимаете, Нирзанн, я горю желанием ускорить все церемонии.
Генерал постарался улыбнуться:
- Вполне могу это понять, ваше высочество.
- Да. Поскольку вы - единственный родственник мадемуазель Солини, то вы будете исполнять обязанности в этом качестве во время свадьбы. И пока я не забыл, у меня для вас есть маленький презент.
Принц выдвинул ящик стола, вынул оттуда небольшую коробочку слоновой кости, открыл ее и показал золотой крест на желто-зеленой ленте.
- Ваш Крест Бата, генерал. Вот, позвольте мне... Что?
В чем дело?
- Я... я... ничего, ваше высочество. - Мгновенная судорога боли исказила лицо генерала. - Это... Я что-то почувствовал... уже проходит.
- Вот что значит не обедать дома, - с улыбкой сказал принц. - Вы сами знаете вашу слабость, генерал.
- Уже проходит, - повторил генерал, которому, кажется, стало легче. Ваше высочество, простите меня... я бы не... в вашем присутствии...
- Силы небесные! - смеясь, прервал его принц. - Не извиняйтесь! Несварение желудка несовместимо с уважением к принцам.
- Вы, ваше высочество, как всегда, добры. - Генерал встал. - Я готов отправиться с вашим... э... поручением, если вашему высочеству угодно. Если там что-нибудь...
Голос генерала вдруг прервался, черты его лица опять исказились болью. На сей раз длилось это вдвое дольше.
- Что?! - опять вскричал принц, глядя на него с внезапной жалостью.
Генерал, ослабев, опустился в кресло, его остановившиеся глаза были широко открыты, губы дрожали.
Принц поспешно подошел к нему, тревожно воскликнув:
- Что с вами, Нирзанн? Вы заболели? В чем дело?
- Я не знаю, ваше высочество. - Казалось, генералу трудно говорить, он попытался встать на ноги, но опять упал в кресло. - Может быть... если я... если я...
И вдруг, совершенно неожиданно, с его губ сорвался крик боли - крик боли человека, переживающего предсмертные муки.
- Помогите! - вскричал он, опять пытаясь подняться. - Ради бога, спасите, помогите мне!
Все произошло так внезапно, что какое-то мгновение принц стоял как парализованный. Но в следующий момент он уже звонил в звонок на столе, вызывая слугу.
Потом принц опять подскочил к генералу и попытался поддержать его, медленно сползающего с кресла на пол.
На крик принца в комнату ворвались двое или трое слуг. Одного он послал за водой, другого за врачом, а третий помогал ему поддерживать генерала.
Это было все, чем они могли помочь несчастному.
Генерал изо всех сил боролся с приступами накатывавшей боли, и все-таки его страдальческие крики разносились по всему дворцу и были слышны даже на улице.
Ворвались другие слуги и домочадцы с воплями удивления и ужаса. Кругом царили шум и суматоха. Все решили, что принца убивают.
Прибежал запыхавшийся де Майд, предложивший занять место принца возле Нирзанна, но принц покачал головой и крикнул:
- Врача!.. Пошлите за врачом!
В тот же миг вошел доктор - человек лет шестидесяти или старше, спокойный и знающий, пользовавший еще отца нынешнего принца. Он пробрался сквозь толпу к генералу, извивавшемуся в руках принца и слуги.
Вид генерала был ужасен. Глаза его дико вращались, лицо стало красным и исказилось, изо рта шла пена.
Старый доктор бросил на него один взгляд, повернулся и рявкнул:
- Освободить комнату!
Потом повернулся к слуге, пришедшему вместе с ним, отдал ему быстрые, четкие указания, и слуга тут же убежал исполнять поручение. Де Майд приказал всем выйти из комнаты, что и было исполнено в несколько минут. Остались только врач, принц и де Майд.
Генерал Нирзанн соскользнул на пол. Врач опустился рядом с ним на колени, поддерживая обеими руками его голову. Теперь движения генерала стали слабее, хотя тело все еще сотрясали мучительные конвульсии; он громко стонал.
Вошел слуга, получивший указания доктора, он принес баул врача с инструментами и лекарствами. Де Майд крикнул:
- Вот, доктор... Вот то, что вам нужно!
Наступила тишина, нарушаемая только утихающими стонами генерала. Врач поднял голову и мрачно сказал:
- Отошлите слугу. Слишком поздно.
- Но что это? - закричал принц. - Это ужасно!
Ради бога, что это?
Врач не отвечал. Он внимательно смотрел на генерала, тело которого от головы до ног сотрясала дрожь. Но глаза еще были осмысленными. Врач наклонился к нему и отчетливо произнес:
- Посмотрите на меня, генерал. Вы узнаете меня?
Генерал перевел на него взгляд, он задыхался, чувствовалось, что голос пробивается через его горло с огромным усилием и болью:
- Да... Анчевин... да. - Он снова перевел глаза на принца. - Ваше высочество... послушайте... перед смертью... Алина... Алина...
Он замолчал, больше ничего не было слышно. Доктор взял кувшин и капнул несколько капель ему на губы, потом наклонился и сказал:
- Генерал, ответьте мне, если сможете. Соберите все свои силы. Вы отравлены. Вы знаете, кто это сделал?