По пути в столицу решено было остановиться на день в небольшом торговом городке. Когда уже подъезжали к городским воротам, Чарли, не отстававший от нас всю дорогу, вильнул хвостом и скрылся в лесу. Эдвард отправился на постоялый двор снять для нас комнату, а я, выпросив у него несколько монет, поспешила в лавку королевского зеркального цеха.
— Что скажешь? — достав тайком Роджера, показала ему выбранное на замену зеркальце.
— А ну-ка, поднеси меня поближе.
Прижав две ажурные рамки вместе, я выжидательно посмотрела на друга. Искаженное трещинами изображение пошло рябью, маска исчезла. Однако, спустя несколько томительных секунд, снова появилась на прежнем месте. Роджер нахмурился.
— Давай попробуем другое.
Прикусив губу, я прошлась по рядам, но из десятка зеркал различной величины Роджеру не подошло ни одно.
— Похоже, я застрял, Ира, — удрученно буркнул он после очередной неудачной попытки.
Глаза защипало от досады. Погладив тонкую серебряную ножку, я прошептала:
— Мы найдем способ тебя вытащить, Родж. Даю слово.
Маска печально улыбнулась. Я собралась уходить, лавочник последние несколько минут и так уже подозрительно на меня поглядывал, но Роджер торопливо прошептал:
— Постой! На полке возле прилавка лежат сережки в виде маленьких капель. Купи их.
Удивленная таким странным предложением, я повернулась к лавочнику, который так и продолжал на меня смотреть, и спросила, не будет ли он так любезен показать мне украшения. Прищурившись, мужчина снял с полки обтянутую бархатом подставку и поднес ее ко мне. Среди бижутерии здесь действительно нашлась пара аккуратных сережек вытянутой формы, в тонком серебряном обрамлении которых весело поблескивали стеклышки с зеркальной поверхностью.
Указав на них лавочнику, уточнила цену.
— Четыре гольда.
— Дайте мне парочку тауров на размышление, — я натянуто улыбнулась, отходя от него на несколько шагов и отворачиваясь.
Снова достала Роджера и возмущенно прошептала:
— Четыре серебряные монеты? У меня их всего пять!
— Ира, не спорь и бери! — прошептал в ответ Роджер.
Сердито свела брови. Маска в зеркальце сделала также. Не выдержав сурового взгляда, я фыркнула и покачала головой.
— Ладно, сам будешь объяснять Эдварду, на что мы потратили его деньги.
По дороге заглянула в ведьмовскую лавку, чтобы пополнить запасы ингредиентов. Я предложила Эдварду сварить несколько зелий на продажу. Король, когда услышал это, поначалу запротестовал, однако Роджер непрозрачно намекнул, что соваться на черный рынок с одной магической вещицей неблагоразумно. Эдвард, скрипя зубами, согласился.
Выбрав и оплатив нужные травы, засушенные ягоды и коробку пустых пузырьков, я внимательно пробежалась глазами по полкам со снадобьями. В ведьмовской лавке продавались, в основном, безобидные настойки, вроде тех, что увеличивали рост волос или избавляли от перхоти, различные сонные порошки и мази от синяков.
«Чтобы заинтересовать покупателей на черном рынке, потребуются снадобья поинтереснее», — мысленно отметила я, направляясь к постоялому двору.
Эдвард снял небольшую, но вполне уютную комнату в центре города. Пообедали мы в таверне через дорогу, после чего он отправился в кузню, чтобы заточить меч и убрать с него мелкие зазубрины. Я вернулась в гостиницу, и, удобно расположившись на полу возле кровати, занялась зельеварением.
Спустя несколько часов первые флаконы уже были наполнены снадобьями, а король все еще не вернулся. Помешивая в котелке очередное варево, я перелистнула гримуар на последнюю страницу, где, как и во всех сборниках с ведьмовскими рецептами, находился справочник трав.
— Роджер, напомни, какие были ингредиенты в той настойке для красоты, которую королева выпила перед моим появлением?
В лежащем рядом с котелком зеркальце появилось изображение того самого листа бумаги с рецептом настойки.
— Посмотрим, — я провела пальцем по странице в поиске нужных названий. — Листья подорожника имеют разнообразные лечебные свойства, заживляют мелкие ссадины и улучшают пищеварение… так, не то. Что там дальше? — я перелистнула страницу. — Медвежьи ягоды… содержат комплекс полезных витаминов… положительный эффект при использовании в размягчающих кремах и увлажняющих масках… — пробежалась глазами дальше, — о, а вот это уже интересно!
Внимательно перечитав абзац, я взволнованно посмотрела на Роджера.
— Корень стапелии разноцветной! Послушай! Обладает уникальными свойствами расслабления, однако в больших дозах может пагубно воздействовать на сознание. Используется для приготовления зелий забвения.
Я открыла гримуар на странице с указанным рецептом и прочла его характеристики.
— Судя по всему, с его помощью можно стереть неугодные воспоминания. Правда, здесь написано, что зелье имеет краткосрочный эффект и тот, кто его выпьет, должен четко осознавать, что именно он хочет забыть.
— Однако… — пробормотал Роджер. — В рецепте настойки ведь присутствует огненный корень.
— Который, как мы уже узнали, усиливает свойства других компонентов.
— Получается, — голос в зеркальце стал взволнованным, — тогда в трактире яд гримвальдской гадины действительно мог не подействовать на тебя из-за страстоцвета, он все еще не выветрился из организма.
— Гримхильда не могла ошибиться с дозировкой?
— Исключено, — твердо сказал Роджер.
— Значит, ей помогли, — задумчиво протянула я. — Помнишь, Садовник сказал, что корень не имеет ни вкуса, ни запаха. Теоретически его могли подсыпать в настойку, и королева бы этого даже не заметила.
— Но зачем?
— Вряд ли для того, чтобы улучшить работу ее желудка или повысить иммунитет к возбудителям страсти, — я посмотрела на книгу. — Остается только одно. Гримхильда должна была о чем-то забыть.
Мы некоторое время молчали. Роджер выглядел расстроенным, тонкие линии обеспокоенно сошлись над провалами глаз.
— Больше тебя отравить не пытались, а значит, кто бы это ни был, он уверен, что зелье подействовало. Немудрено, ты в тот день с таким ошалевшим видом по замку носилась, все признаки помутнения рассудка были налицо.
— Гм, — я согласно кивнула, помешивая зелье в котелке. — Как думаешь, что такого могла узнать королева?
Меня осенила догадка, и я чуть не выронила черпачок.
— А что, если она узнала о заговоре?
Роджер как-то странно промычал.
— Родж? — я покосилась на зеркальце. — Тебе что-то известно?
Зеркальце таинственно молчало.
— Ты что-то знаешь о заговорщиках?!
— Ну наконец-то она спросила, — маска изобразила насмешливую мордочку. — Мне ведь и самому интересно.
Ничего не понимая, я растерянно на него посмотрела.
— Объясни, что ты имеешь в виду.
— Зеркала, Ира, зеркала. Магические советники первого и второго ранга имеют доступ только к общедоступным архивам, так сказать, к библиотеке энциклопедических знаний. По сути, они всего лишь неодушевленные предметы, которые достают информацию по запросу хозяина. Советники третьего ранга, в которых заключена человеческая душа, такие как я, могут обращаться к магическим архивам, куда попадает все, что происходит и говорится рядом с зеркалами. И делать выводы.
— Ты именно так узнал, куда направились Кристиан и Белоснежка, когда они сбежали? — догадалась я.
— Их обсуждали забулдыги возле небольшого зеркала над барной стойкой, — подтвердил Роджер.
— Ну и? Почему ты раньше не проверил архивы на наличие сведений о заговорщиках?
— Потому что мне нужен прямой вопрос, чтобы я мог их использовать.
— Что известно о заговорщиках и их планах против короля Горнхольца? — торопливо спросила я, кусая губы.
— Уже смотрю, — хмыкнул Роджер, прикрыв глаза.
Спустя несколько долгих минут, он досадливо поморщился.
— Надо признать, эти заговорщики не дураки. В архивах нет ничего стоящего, разве что…
— Ну что?
— Разговор двух замковых стражников короля Эдварда, они имели неосторожность обсудить недавнее происшествие рядом с большим зеркалом в главном холле.
— О чем они говорили? — я отложила черпак и нетерпеливо взяла Роджера в руки.
Зеркальная гладь пошла рябью, и в маленькой ажурной раме появилось немного искаженное из-за трещин изображение огромного зала с каменными колоннами и двух мужчин в доспехах. Послышались приглушенные низкие голоса.
— Как думаешь, оклемается?
— Не думаю, что Ларс в ближайшее время встанет на ноги. Видал, какие у волка клыки?
Первый стражник тяжело вздохнул.
— Паршивое дело, — подал голос второй после короткой паузы.
— Согласен.
— Но хоть платят хорошо.
— Согласен.
Они постояли немного, перекладывая оружие из одной руки в другую.
— С графом приятно иметь дело. Теперь можно о старости не волноваться.
— Согласен, — кивнул первый стражник. И немного помолчав, угрюмо добавил: — Только до нее дожить бы еще.
— Согласен, — отозвался второй.
Картинка развеялась. Отложив зеркальце, я задумчиво покусала губы.
— Стало быть, граф… Не очень- то информативно, — заметила немного разочарованно.
— Согласен, — шутливо сказал Роджер, копируя интонации стражников. — Не сильно сужает круг подозреваемых, но все же…
— А можешь узнать, как там Белоснежка?
Роджер показал изображение просторной комнаты, зеркало в которой, вероятно, висело над камином. В большом кресле сидели двое, неотрывно глядя друг на друга влюбленными глазами. Принц нежно гладил Белоснежку по волосам и что-то ей неслышно шептал, а она улыбалась и очаровательно краснела. Эта парочка выглядела до безобразия счастливой.
— По крайней мере, с ней все в порядке, — тяжело вздохнула, отводя взгляд от зеркальца.
Перелив очередное снадобье в пузырек, я посмотрела в окно. Уже смеркалось.
— А где Эдвард, не знаешь?
Роджер некоторое время молчал.
— Пока он под личиной, сказать трудно.
— А рыжий Бернфилдский торговец, которым он притворяется?
— Увы.
Уняв разрастающееся внутри беспокойство, я насыпала новые травы в котелок и залила их водой.
— Значит, магический советник… а много вас таких, Роджер?
— Во всех королевствах по пальцам можно пересчитать. Мало кто готов использовать столь темную магию, чтобы проклясть на подобную «службу» живого человека. Но, как видишь, королеву Горнхольца это не остановило.
— Почему она так с тобой поступила? — спросила тихо. — Эдвард рассказал про ту ночь, когда он обнаружил Анабель с Роландом. Все дело в этом?
— О, да я смотрю, у вас уже состоялся серьезный разговор, — немного язвительно протянул голос из зеркальца. — Ты ему тоже всю душу излила?
Я бросила на Роджера тяжелый взгляд, испытывая при этом неприятную горечь в горле. Его слова били точно в цель. Он понимающе хмыкнул, и, немного помолчав, произнес:
— Пока притворялся лакеем в их замке, приходилось выполнять некоторые особые поручения. Знаешь, я умею расположить к себе людей, — он невесело усмехнулся, — и королева решила мне довериться. Однако, когда Эдвард узнал об измене, я стал опасным свидетелем, которому известно больше, чем хотелось бы Анабель. Она придумала изощренный способ от меня избавиться. Сочинила байку, что меня поймали в кабинете Эдварда за чтением личной переписки и важных документов, но я сумел сбежать. Роджера Мортимера объявили в розыск, а королева тем временем напоила меня зельем и заперла в своей комнате. Следующее, что помню, я уже стал таким, лишенным тела и запертым в зеркале.
Он резко замолчал. Я осторожно погладила ажурную рамку, сочувственно глядя на непроницаемую маску.
— Анабель оказалась особой не только хитрой, но и практичной, — спустя несколько минут снова продолжил Роджер. — Она превратила меня в советника, так как хотела знать, что происходит в королевском замке Гримвальда. Надеялась найти доказательства того, что Роланд находится под приворотом. Но наблюдая за ним через зеркала, она так ничего и не обнаружила, поэтому решила сменить тактику. Анабель отправила королю подарок — заказанное у лучших мастеров королевства зеркало, в котором спрятала меня. Я должен был вразумить Роланда, объяснить, что его обманывают, и что его настоящая любовь находится в Горнхольце.
Роджер фыркнул, выражение маски стало ехидным.
— Эта женщина, кажется, рассудка лишилась на почве ревности.
В этот момент дверь в комнату открылась, и на пороге показался Эдвард, поэтому я ничего не ответила. Король прошел внутрь, и несмотря на терпкий запах трав, которым за последние несколько часов пропиталась вся комната, я сразу почувствовала, что от короля заметно разит элем.
— Где вас носило? — сердито спросила я.
«Надо же, Ира, ты почти полностью вжилась в роль его жены».
Усмехнувшись своим мыслям, добавила чуть мягче:
— Мы с Роджером уже начали волноваться.
— Решил прогуляться по городу и послушать, о чем говорят местные.
— Услышали что-нибудь интересное?
— Еще какое, — сухо сказал король.
Хмурясь, он окинул меня, котелок и расставленные вокруг ингредиенты быстрым взглядом и, ничего больше не говоря, скрылся в ванной комнате. Когда он вернулся через несколько минут с влажными волосами, в свежей рубашке, но все такой же хмурый, я протянула ему пузырек.
— Что это, зелье для черного рынка? — спросил Эдвард.
— Нет, это зелье для вас. Выпейте.
Он приподнял бровь, но безропотно поднес пузырек к губам. Пока я наблюдала, как король выпивает всё до последней капли, горло сковало болезненным спазмом. Кажется, Эдвард уже безоговорочно мне доверял, а я всё еще продолжала скрывать от него самое важное.
Опустившись рядом со мной на пол, он вдруг тихо и облегченно выдохнул. Глубокая складка на его бледном лбу исчезла, мышцы вокруг глаз, до того напряженные, полностью расслабились, и лицо короля сделалась почти мягким. Заметив перемены, я улыбнулась и участливо спросила:
— Как голова?
Эдвард моргнул, уголок его рта удивленно дернулся.
— Несравнимо лучше, — он посмотрел на меня с благодарностью, смешанной с каким-то другим, более глубоким чувством.
Его взгляд медленно заскользил по моему лицу, коснулся краснеющих от его внимания щек, спустился на скрытые под тонкой блузкой ключицы, задержался на обтянутых узкими брюками ногах, очертил бедра. Кадык Эдварда несколько раз заметно дернулся. Взгляд серых глаз, затопленных чернотой зрачков, поднялся вверх по длинным распущенным волосам и остановился на покрасневших, немного искусанных губах.
Громко прочистив горло, я попросила его передать мне пакетик с засушенными ягодами. Он молча протянул его, продолжая смотреть на меня.
— Всё, — тихо выдохнул Роджер, — мужик пропал.
Король его, кажется, не услышал. Весь оставшийся вечер он помогал варить ведьмовские снадобья, поглядывая на меня с улыбкой, от которой у меня внутри начинало легонько подрагивать.
***
Прибыв в столицу, Эдвард хотел сразу же отправиться в указанное Роджером место, однако тот его разочаровал.
— Мы не сможем пройти туда без пароля, а он меняется каждую седмицу.
— И как его узнать? — спросил король с едва сдерживаемым раздражением.
Роджер сообщил адрес, по которому мы точно сможем получить нужную нам информацию. Когда мы вошли в королевское ателье, нас встретил невысокий невзрачный мужчина средних лет, растягивающий тонкие губы в любезной улыбке.
— Чем могу быть полезен, добрые люди? — поприветствовал нас портной сиплым, словно насквозь прокуренным голосом. — Желаете заказать новые платья?
— Найджел Ланкастер? — уточнил Эдвард, смерив портного серьезным взглядом.
— Точно так, — кивнул тот немного удивленно.
Король наклонился к нему и тихо сообщил, что мы пришли по совету его старого друга Роджера Мортимера.
— Так этот мерзавец еще жив? — прохрипел с негодованием Найджел. — Лет десять его уже не видал. Передайте ему, что он все еще должен мне тридцать цалунгов за камзол, который я ему пошил. Я о них не забыл!
В кошельке раздалось тихое бурчание. Я накрыла его рукой, во все зубы улыбаясь портному. Эдвард, закатив глаза, протянул Найджелу серебряную монету.
— Это за то, что вам должен Мортимер. И за сведения, которые, как он обещал, вы можете нам сообщить.
Глаза Найджела Ланкастера загорелись жадным огоньком. Он спрятал монетку в карман жилетки, огляделся по сторонам и, убедившись, что никто не подслушивает, тихо сообщил нам то, что мы хотели. Получив инструкции, Эдвард покачал головой и едва слышно пробормотал:
— Ушам своим не верю.
Дождавшись вечера и оставив большую часть вещей в гостинице, мы направились в самую популярную в столице королевскую таверну. При нас оставался только кошелек с горсткой монет, ведьмовскими зельями и магическими шнурками, которые мы собирались продать. Роджера, по его же просьбе, я спрятала в карман платья. Эдвард снова выглядел напряжённым, то и дело сжимая и разжимая кулаки. Он неохотно покидал гостиницу безоружным, однако таковы были правила Блэкверна.
Уже за квартал до нужного места можно было уловить ароматы запечённого мяса, эля и вина. На узкой извилистой улочке толпились десятки горнхольцев всех сословий, от уставших работяг, отдыхающих после тяжелого дня, до веселых буржуа и беззаботно развлекающейся знати. Больше всего людей собралось у королевской таверны «Черный Жнец», трехэтажного деревянного здания, из окон которого доносились громкие голоса и веселая музыка. Помещение внутри освещали лишь несколько ламп и пара тусклых кристаллов, оставляя множество темных уголков, где каждый при желании мог полностью скрыться в тени. У барной стойки в центре зала верхом на высоких бочках сидели уже порядком хмельные посетители и, громко переговариваясь, пили что-то пенное из больших глиняных кружек. На втором и третьем этажах, перегибаясь через перила, бородатые мужчины распевали пошловатые песенки и задорно гоготали. Здесь царила радостная и обманчиво легкая атмосфера.
Мы заняли столик в одном из слабоосвещенных углов, Эдвард сделал знак подавальщику. К нам тотчас же подошел высокий парень в темной рубахе и светлом переднике. Следуя инструкциям Найджела Ланкастера, король произнес с бернфилдским акцентом:
— Что-то вечер сегодня выдался дюже холодный. У вас подают горячее вино?
— У нас оно лучшее в городе, — кивнул парень. — Предпочитаете с медом или со специями?
— С элем, — невозмутимо ответил Эдвард.
— А, — подавальщик улыбнулся, окидывая нас оценивающим взглядом, — вижу, у вас довольно специфичные вкусы. В погребе хранится большая коллекция вин. Пройдемте, вы сможете выбрать любое на ваш вкус.
Он провел нас вдоль неосвещенной стены к маленькой дверце, за которой скрывалась ведущая вниз лестница. Подавальщик пропустил нас вперед и вошел следом, закрывая за собой дверь и погружая все вокруг в непроглядную темноту. Я рефлекторно схватила Эдварда за руку, он легко сжал её и притянул меня к себе. Резко вспыхнул яркий свет. Подавальщик держал в вытянутой руке магический кристалл, освещая узкую деревянную лестницу. Слегка подталкиваемые в спины, мы спустились на несколько слишком длинных для погреба пролетов и уткнулись в каменную стену. Казалось, что нас привели в тупик. Однако парень подошел к стене, и в ней проявилась небольшая дверь, в которую он коротко постучал. Когда та отворилась, подавальщик с неожиданной силой втолкнул нас в образовавшийся проем.
— Добро пожаловать в Блэкверн, — ухмыльнулся он и захлопнул дверь с тихим щелчком.
От открывшейся нам картины у меня перехватило дыхание, а у Эдварда натурально глаза на лоб полезли. Это был не подпольный рынок, а настоящий подземный город с короткими улочками и магическими светильниками. Здесь располагались лавки, нелегальные мастерские и даже бордель. Взгляд короля метался от одного угла к другому, от одной вывески к другой, фиксируя всё творившееся здесь беззаконие.
То тут, то там встречались опасного вида мужчины в длинных плащах, которые следили за всеми, кто оказывался на улицах Блэкверна. У каждого из них на правой щеке чернела татуировка в виде короны. Узнав её, я сильнее прижалась к Эдварду, спешно пряча глаза. Но наше с королем появление и так привлекло внимание головорезов, я чувствовала на себе несколько тяжелых и заинтересованных взглядов.
— Не стоило брать вас с собой, — пробормотал Эдвард, приобняв меня за плечи.
— Глупости, — улыбнулась с уверенностью, которую не испытывала. — Вон, смотрите, кажется, нам туда.
На одной из темных лавок висела табличка с изображенным голубым камнем. Роджер объяснял, что так в Блэкверне обозначались места, где скупали магические вещицы. Внутри нас встретил сидящий за массивным столом долговязый блондин с мертвенно — бледной кожей и сидящий на столе низкорослый гремлин, как две капли воды похожий на Богдена. Я бы даже подумала, что вижу перед собой королевского шута, но одну сторону зеленого чешуйчатого лица уродовал глубокий шрам. Оба были одеты в черные рубашки с кружевами и темные кожаные брюки и походили на персонажей готических романов или фильмов ужасов. Окинув нас цепким взглядом, странная парочка указала на два свободных стула с другой стороны стола.
— Что у вас? — недружелюбным тоном спросил гремлин.
Я открыла кошелек и выставила на стол пузырьки с ведьмовскими зельями. Блондин тут же над ними склонился, внимательно разглядывая каждый. Он взял один из них и откупорил крышку.
— Неплохо, неплохо, — пробормотал, принюхиваясь.
Отодвинув ящик стола, блондин достал из него горстку серебряных монет и положил на стол. Эдвард нахмурился, недовольно глядя на долговязого.
— На большее не рассчитывайте, — грубо бросил гремлин, сложив маленькие ручки на груди.
Вытащив из кошелька магические шнурки, я молча положила их перед блондином.
— А! — обрадовался тот, растянув губы в жуткой, слишком широкой для нормального человека улыбке.
Подхватив один шнурок кончиками пальцев, он протянул его гремлину.
— Что думаешь, Вигден?
Гремлин осмотрел шнурок и многозначительно кивнул. Блондин поднялся из-за стола и скрылся в темной части комнаты. Вернулся он довольно быстро, с тазиком в одной руке и кожаным мешочком в другой. Поставив все это на стол между нами и гремлином, бледнолицый сел, снова заглянул в ящик и достал из него тонкую черную книжечку.
Вигден открыл мешок и выудил из него небольшой кристалл, затем опустил его в тазик, окуная в какую-то пахучую жидкость, после чего вытащил и положил кристалл вместе с одним из шнурков перед блондином. Тот, раскрыв книгу на середине, поднес руку и прошептал заклинание. А дальше произошло что-то странное.
На кристалле начали проявляться и наливаться ярким голубоватым свечением символы, похожие на древние руны. Шнурок тем временем словно бы тускнел, съеживаясь, и чем насыщеннее разгорались высеченные на кристалле символы, тем все более жалкий у него становился вид. В конце концов, руны ослепительно вспыхнули, а шнурок истлел до основания.
Довольно осклабившись, гремлин забрал сверкающий кристалл и, отложив его в сторону, накрыл платком. Пока эта парочка проделывала то же самое с остальными шнурками, я озадаченно косилась на Эдварда. Король выглядел спокойным, но нервно дергающийся уголок правого глаза выдавал его подлинное состояние.
Когда исчезла последняя тонкая веревочка, блондин пристально осмотрел четыре горящих кристалла. Достал из ящика новую горстку монет, раза в два больше предыдущей, высыпал ее на стол и пододвинул к нам.
— Вам не кажется, что здесь недостает еще пары десятков гольдов? — сухо произнес Эдвард.
— Нынче такие расценки, — угрожающе сощурил красные глаза гремлин. — Берите и проваливайте.
Я поспешно ссыпала вырученные серебряные монеты в кошель и, подскочив на ноги, потянула Эдварда за собой. Вернувшись на темную подземную улицу, король поджал губы и серьезно произнес:
— Когда все закончится, я с вами рассчитаюсь.
Насмешливо фыркнув, посмотрела на Эдварда так, словно он меня только что оскорбил. Уголок его рта дрогнул, но улыбка так и не появилась на хмуром лице. Между бровей снова пролегла беспокойная складка.
— Что не так? — настороженно спросила, беря его под руку.
— Эти двое заплатили слишком мало, монет нам не хватит. Можно попросить помочь Фроло, но за ним, с высокой долей вероятности, будут наблюдать. Даже с приглашениями могут возникнуть трудности, хотя я в нем не сомневаюсь…
Мы проходили мимо помещения с приоткрытой дверью, из-за которой доносились возбужденные возгласы. Вдруг из него на улицу выскочил парень в окровавленной рубашке с красным опухшим лицом. В руке он держал увесистый кошелек, содержимое которого громко позвякивало. Он счастливо улыбнулся, демонстрируя отсутствие нескольких зубов и пошатываясь побрел в сторону потайного выхода.
— Вы же не собираетесь… — испуганно начала я, заметив выражение на лице короля.
— Мы просто посмотрим, — недобро улыбнулся Эдвард, заходя внутрь.
«Просто посмотрим» в его понимании означало принять участие в нелегальных боях без правил. В помещении, лишенном какой-либо мебели, кроме небольшого стола, за которым несколько гремлинов принимали ставки, в центре образовался импровизированный ринг. Разгоряченные зрители топали ногами и криками подбадривали дерущихся врукопашную двух крепких, обнаженных по пояс мужчин.
Когда один из них точным резким ударом нокаутировал второго, из толпы одновременно раздались десятки радостных и горестных возгласов. В центр круга вышел невысокий седобородый мужичок и тоном типичного конферансье объявил победителя боя. После чего широко улыбнулся и обратился к толпе:
— Ну что, найдется ли еще тот, кто осмелится сразиться с нашим непобедимым чемпионом?
— Найдется.
Ведущий удивленно покрутил головой, в поисках владельца уверенного спокойного голоса.
— Оставайтесь рядом, — коротко сказал Эдвард, стягивая с себя кофту.
Не обращая внимания на моё шипение и красноречивую жестикуляцию, правитель Горнхольца вышел вперед, прямо под свет магических кристаллов, направленных на ринг. Толпа загомонила, обрадовавшись новой жертве. Поначалу я вздрагивала и кусала губы каждый раз, когда противник замахивался на Эдварда, однако король ловко уворачивался от всех ударов и делал точные выпады, так что я успокоилась и даже смогла полюбоваться на его красивое тело и уверенные движения.
Завершив первый бой безоговорочной победой, он остался на второй, и на третий, чем вызвал настоящее сумасшествие среди эмоциональных зрителей. В комнате витали запахи крепкого алкоголя, крови и пота, и чем дольше я находилась в разгоряченной толпе, тем больше меня переполнял кружащий голову азарт.
Когда Эдвард завалил на землю очередного соперника, я почувствовала ощутимую вибрацию в кармане. Отмахнувшись, продолжила наблюдать за королем. Он уже снял рубашку, и я могла разглядеть как капли пота соблазнительно стекали по крепкому торсу, по выточенным кубикам пресса…
В кармане снова завибрировало, отвлекая меня от волнительного зрелища. Протиснувшись сквозь толпу, я юркнула в темный уголок и достала из кармана зеркальце. Поднеся его к уху, прошептала:
— Роджер, ну чего тебе?
— Ира, я, конечно, понимаю, что смотреть, как дерется король, очень занимательно, — ехидно протянул он, — но у меня есть идея получше.
— О чем ты?
— Идем в соседнее помещение, там играют в карты на монеты. У меня есть план, как нам разбогатеть.
— Роджер, ты в своем уме? — прошипела в зеркальце. — Какие карты? Какой еще план?
— План блестящий, надежный, — увещевал в ухо Роджер.
— Да ты с ума сошел!
— Ира-а, вам ведь нужны деньги? Не трусь, все пройдет гладко!
— Да я ведь даже правил не знаю!
— Это неважно, я буду тебе помогать. Ты ведь взяла сережки?
Они лежали во втором кармане.
— Ну, допустим, — ответила шепотом, чувствуя все возрастающий азарт. — Что с того?
— Надевай их и прикрой волосами. И пошли играть, у меня есть схема, схема блестящая…
— Да, да, надежная, как швейцарские часы, я поняла, — усмехнулась, качая головой.
— Какие часы? — не понял Роджер. — Ира, ну идем скорее!
— Но Эдвард просил оставаться здесь… — все еще колеблясь, протянула я.
— Он просил оставаться рядом, мы и будем рядом. В соседнем помещении. К тому же, тут как минимум еще три боя состоится, пока его не объявят новым чемпионом. Мы за это время уже успеем вернуться, Эдвард даже не заметит, что мы куда-то уходили.
— Ладно, уговорил.
Достала из кармана сережки с зеркальными стеклышками, и, вставив в уши, прикрыла длинными прядями.
— Отлично, а теперь вперед!
В просторном богато обставленном помещении, которое ярко освещали десятки магических кристаллов, играла тихая приятная музыка. Девушки и юноши в откровенных нарядах лавировали между столами, поднося горячительные напитки игрокам. Зря я волновалась, что мое появление сразу привлечет внимание, здесь проигрывали свое состояние не только мужчины. Я приблизилась к столику, за которыми сидели дамы в дорогих платьях, однако Роджер не подал условленный знак, и мне пришлось пройти мимо. Так я пропустила еще несколько столов, и когда подошла к компании четверых мужчин, которые один за другим ожесточенно сбрасывали с рук карты, зеркальце в кармане наконец завибрировало.
— Господа, во что играете? — мило улыбнулась, с интересом рассматривая необычную колоду.
Мужчины опешили, отвлекаясь от карт.
— В червонного короля, — заторможенно произнес один из них.
Зеркальце в кармане радостно задрожало.
— Возьмете ещё одного игрока?
— А вы умеете? — с сомнением протянул второй.
— Конечно! — уверенно заявила, садясь на свободное место.
«Ну, Роджер, не подведи!»
Перед тем как сделать ход, я медленно просматривала в руках карты, задвигая их одну за другую. Когда очередь доходила до нужной, Роджер едва ощутимо вибрировал, давая знак, что ходить нужно именно этой. С помощью таких подсказок мне удалось выиграть первую партию и вызвать удивленно-одобрительные кивки у других игроков. По ходу второй партии я начинала понемногу вникать в правила игры, которая походила на усложненную версию дурака. Например, дама каштанов била черного охотника, если с ней в бой шли две черные шестерки, а чрный охотник бил королеву желудей, если с ним подбрасывали три карты крестовых рыцарей. Король бил всех, но, если к нему прилагался вор любой масти, он мог забрать с рук другого игрока карту на выбор. Червонного короля помещали внутрь колоды, ровно посередине, лицом вверх, и когда он открывался, направление ходов менялось. Разобравшись со всеми тонкостями, не заметила, как увлеклась игрой.
Слушая разговоры мужчин, я также узнала, кому этим вечером не посчастливилось встретиться с блестящей схемой Роджера. Играли мы не абы с кем, а с весьма важными и знатными особами, чьи кошельки стремительно пустели. Его Сиятельство граф де Фомберг беспрестанно вытирал лоб носовым платочком, а когда к концу подходила уже четвертая партия, и расклад снова оказался не в его пользу, начал стремительно бледнеть. Проиграв все монеты, граф подскочил на ноги.
— Вам сегодня удивительно везет, — он досадливо посмотрел на меня.
Повернувшись, словно собирался уходить, граф вдруг остановился, достал из камзола сложенный лист и, взяв со стола перо, оставил на нем размашистую подпись.
— Вексель на тысячу гольдов, — дрогнувшим голосом произнес он, садясь обратно на свое место.
Мужчины переглянулись и подняли ставки. Мне пришлось поставить все выигранные за прошлые партии монеты.
«Если и сейчас Роджер всех обыграет, мы сорвем куш».
— Гаспар, дорогой мой, одумайтесь, — прошептал пожилой герцог Ардонский. — У вас ведь больная жена и еще совсем юная дочь. Что с ними будет, если вы проиграете ваше и без того скудное состояние?
Гаспар де Фомберг отмахнулся от старика. Потирая руки, он с лихорадочным блеском в глазах потребовал новую колоду. От услышанного меня кольнула совесть, и я неуверенно взяла карты в руки. Словно почуяв мое сомнение, зеркальце в кармане неистово задрожало.
Роджер снова обходил всех соперников, умело используя хитрые комбинации. Граф де Фомберг рвал на себе волосы. С тяжелым сердцем потянулась к колоде, чтобы вытащить последнюю карту, как вдруг мое запястье болезненно сжала чья-то огромная ладонь. Вскрикнув, я испуганно подняла голову. Надо мной угрожающе возвышались трое в плащах с черными татуировками на лицах. Меня резко дернули, стаскивая со стула. Мужчина потянулся второй рукой к моему лицу и откинул длинные волосы за плечо.
— Так-так, и что это у нас? — пугающе холодно произнес он, глядя на мои сережки.
— Дамочка, кажется, у вас большие неприятности, — гаденько усмехнулся второй.
Меня потащили из комнаты, зажав ладонью рот. Я успела увидеть, как граф де Фомберг облегченно выдохнул, забрал со стола свой вексель и поспешно удалился.
Покинув подпольное казино, головорезы направились в конец подземной улицы, подталкивая меня в спину и не убирая руку от моего рта. Будто бы мой крик что-то мог изменить. Посетители Блэкверна, мимо которых они проходили, испуганно прятали глаза и отворачивались, никто не собирался мне помогать. Я попыталась вырваться, но тот, что держал меня, угрожающе прошептал на ухо, чтобы не дергалась. Он впихнул меня в какую-то темную комнату, усадил на стул и приказал двум другим проверить кошель и вывернуть мои карманы.
— Сайлас, глянь-ка, — один из головорезов протянул ему найденное в кармане зеркальце.
Он внимательно его осмотрел. Темные глаза недобро сузились.
— В Блэкверне запрещены зеркала, — сердито произнес Сайлас, бросив Роджера на стол.
Послышался тихий хруст стекла, от которого у меня чуть не разорвалось сердце. Я дернулась, но тяжелая рука придавила меня обратно к стулу. Сайлас кивнул двум другим, ко мне поднесли иглу и больно укололи в руку.
— Одарённая, — прозвучал противный голос у меня за спиной.
Меня била мелкая дрожь. Мужчина, который стоял передо мной, одним взглядом повергал в трепет, а его тихий ровный голос вселял настоящий ужас, когда он заговорил:
— Ты нарушила правила Блэкверна, а за это полагается наказание. Сначала мы выжжем твою магию до последней искры, затем с тобой развлекутся мои парни, а потом, так и быть, тебе перережут горло.
— Знаете, что-то меня ни один из этих пунктов не устраивает, — рассмеялась я.
Как всегда вовремя сказалось нервное напряжение. Мужчина холодно улыбнулся. Один из головорезов достал откуда-то большой магический кристалл, окунул его в стоящий на столе сосуд со всё той же пахучей жидкостью и протянул его главному.
Сайлас наклонился ко мне, поднося кристалл, на котором начали стремительно проявляться руны.
— Попрощайся с даром, ведьма.