Все случилось быстро. Король схватил меня за запястье, болезненно выкручивая его, и выбил нож из моих рук. Когда с громким звоном тот упал на каменный пол, я облегченно выдохнула. Успела лишь порезать ткань камзола, не причинив Эдварду вреда. Однако мое тело продолжало жить своей жизнью, тихо зашипев, я попыталась вырваться из крепкого захвата. В тот же момент двери с громким стуком распахнулись, и в кабинет ворвались с десяток вооруженных мужчин.
— Галлахер, держите девушку, — король подтолкнул меня в руки высокого и крепко сбитого брюнета с короткой бородкой. Кинув на меня быстрый взгляд, добавил: — Вред не причинять.
— Что происходит? — возмущенно воскликнул Кристиан, он уже пришел в себя после удивления.
Проигнорировав сына, Эдвард шагнул к Белоснежке и сухо потребовал:
— Дайте ему ягоды.
Это было ошибкой. На лицо принца наехала тень, он посмотрел на отца исподлобья и поднял вперед руку. На кончиках его пальцев тут же собрались небольшие сгустки пламени.
Расценив это как угрозу, кто-то из вооруженных мужчин бросился вперед, намереваясь закрыть Эдварда. Это еще больше разозлило и без того взвинченного Кристиана. За доли секунды огонь увеличился в размерах и слетел с рук принца. Громко выругавшись, Эдвард отпрянул и, посмотрев в нашу сторону, приказал Галлахеру немедленно вывести меня из комнаты. Крепко держа меня в руках и не давая вырваться, тот двинулся в сторону выхода, но в то же время в дверном проеме появились новые действующие лица. На крики и шум прибежала замковая стража. Быстро оценив обстановку, они бросились на отряд Эдварда.
Галлахер оттащил меня к стене, наблюдая, как его люди бьются с верными принцу стражниками. По исходившему от него напряжению чувствовалось, что он и сам хотел вмешаться, даже руку одну от меня убрал и потянулся к рукоятке висевшего на поясе меча, но, поймав строгий взгляд короля, остался на месте. Сам же Эдвард, не теряя времени, отбивался от напавшего на него стражника мечом и одновременно призывал Кристиана успокоиться, пока тот не спалил к чертям весь его замок. Мой взгляд словно магнитом приковало к королю, я видела только его, пристально следила за каждым взмахом меча, за каждым шагом и резким выпадом, но судя по доносившимся рядом звукам и запаху гари, принц успокаиваться не желал.
Пахнуло горящим деревом, меня резко обдало жаром, но повернуть голову, чтобы увидеть, что именно произошло, я так и не могла. Догадывалась, что жертвой огненной магии пал письменный стол. Краем глаза заметила, что нескольким бойцам из отряда Галлахера удалось выбить оружие из рук стражников, и они двинулись в сторону, где предположительно находились Кристиан и Белоснежка. Раздался пронзительный девичий крик, удары мечей, чье-то грязное ругательство, послышался запах подпаленной кожи. И вдруг что-то изменилось. Температура в комнате начала стремительно падать. Исходивший от вспыхнувшей мебели жар превратился в пронизывающий холод. Мечи начали покрываться инеем и тонкой корочкой льда. Мужчины испуганно побросали оружие на пол, когда лед начал подступать к их рукам.
Некоторые стражники, до того смело сражавшиеся, отшатнулись к дверному проему, намереваясь позорно сбежать. Казалось, что в комнате воцарилась жуткая, гнетущая атмосфера, оттого улыбка Эдварда в этот момент выглядела странной и неуместной. Из его рта вырвалось маленькое облачко пара, когда он тихо выдохнул и снова приблизился к Белоснежке. Следя за королем, я повернула голову и увидела, как он схватил девушку за руку, в которой та сжимала несколько ягод, и поднес её к лицу принца. Кристиан в этот момент выглядел совершенно растерянным и удивленным.
— Давай, сынок, ешь, — сказал король, насильно вжав ладошку Белоснежки в его рот.
Проглотив ягоды, принц несколько мгновений ошеломлённо глядел на короля. Постепенно его лицо начало меняться, во взгляде появилась осознанность, сдобренная хорошей порцией страха. Ноги его подогнулись, Кристиан рухнул в стоящее рядом слегка подпаленное кресло.
— Отец? — произнес он одними губами.
— А вот теперь поговорим, — сказал Эдвард ровным тоном, убрал меч, сложил руки на груди и сурово посмотрев на сына.
Кристиан повернул голову, взгляд его нашел переминающуюся рядом с ноги на ногу Белоснежку. Девушка смущенно улыбнулась, краснея, но с надеждой глядя на своего возлюбленного. Принц нахмурился и отвел глаза.
В кабинет постепенно возвращалось тепло, мужчины всё еще с опаской поднимали оружие, стряхивая с него ледяные капли. Король кивнул своим людям и приказал задержать предавших его стражников, а также немедленно разыскать и запереть в темнице всех, это слово он подчеркнул, служителей министеррата.
— Ваше Величество… — неуверенно подал голос Галлахер, я тем временем перестала дергаться и уже некоторое время просто стояла, неотрывно глядя на короля.
— Стойте пока здесь, — секунду поколебавшись, приказал Эдвард и снова повернулся к сыну.
— Отец, как… это правда ты?
Посмотрев в глаза Эдварда, принц, очевидно, узнал суровый отцовский взгляд и, потупившись, опустил голову.
— Ну и что ты устроил, Кристиан?
Принц надрывно вздохнул, словно сдерживая рыдания. Спустя несколько напряженных минут тишины, он сказал:
— Ты меня практически не замечал, постоянно избегал, не обращал внимания на мои успехи в учебе. Должно быть, считал, что я и вовсе не достоин однажды стать королем. Я хотел доказать, что ты ошибался.
Последние слова принц произносил запальчиво, с вызовом глядя на отца. Эдвард прикрыл глаза, уголки его губ чуть опустились, и на лице отчетливо промелькнуло сожаление. Немного помолчав, он сухо уточнил:
— И поэтому ты хотел меня убить?
Кристиан побледнел, его плечи поникли, и весь он словно сжался, становясь меньше.
— Ты знаешь, что мне бывает сложно сдержать огонь, когда я испытываю сильные эмоции. А в тот раз, когда ты появился в тронном зале… — он мельком глянул на Белоснежку, — я совсем голову потерял.
— А наемники? — король сощурил глаза.
— Наемники? — озадаченно переспросил Кристиан.
— Кто надоумил тебя на эту идиотскую затею? — сердито спросил Эдвард. — Кто пришел к тебе и убедил, что заговор против короля — отличный способ себя проявить? Кто, Кристиан?
Принц потер висок, нахмурившись.
— Со мной говорил граф… граф… — неуверенно пробормотал он. — Как же его… точно, граф де Фомберг!
— Фон Гессен? — удивился Эдвард.
Король метнул взгляд в мою сторону, в его глазах читалось какое-то понимание или догадка. Я же в этот момент думала лишь об одном. Эдварду и меня стоило запереть в темнице. Увлеченный разговором короля и принца, Галлахер чуть ослабил хватку и не заметил, как я начала медленно высвобождать руки. К тому моменту, как Эдвард посмотрел в нашу сторону, мои пальцы уже сомкнулись на рукоятке меча, висевшего на поясе начальника замковой стражи. Дернувшись со всей силы, я вырвалась, одновременно выхватывая оружие из ножен.
— Не надо! — король жестом остановил двух мужчин, которые уже потянулись к своим клинкам. — Приведите сюда графа де Фомберга. Живо!
Эдвард ловко увернулся от моего замаха и отвел мой меч своим, который успел вновь обнажить. Не знаю, что в этот момент делали все остальные, кто находился в кабинете, мое внимание было полностью сосредоточено на мужчине, которого я пыталась убить. Мысленно ликуя, каждый раз, когда он уходил от атак и паникуя, когда казалось, что мой меч вот-вот вонзится в его грудь, я продолжала двигаться и наносить один удар за другим. Вдруг король с силой ударил по клинку моего меча, рука, не привыкшая обращаться с тяжелым холодным оружием, дрогнула, и Эдвард смог одним быстрым движением выбить его из моих пальцев. После чего притянул меня к себе.
Оставшись без орудия убийства, я нацелилась на королевское горло. Хмыкнув, Эдвард прижал мои смертоносные руки к телу и крепко обнял. Как бы это ни выглядело для остальных, но внутри я прыгала от радости и облегченно вздыхала.
«Какой же он сильный!» — вертелась в голове восторженная мысль.
Послышались быстрые тяжелые шаги и чьё-то сбившееся громкое дыхание.
— Почему так долго? Где граф?
Будучи вплотную прижата к широкой груди, я остро чувствовала исходившую от нее низкую вибрацию.
— Ваше Величество, он сбежал… — произнес запыхавшийся голос.
— Так догоните его! — рявкнул король, отчего на крепкой шее начала пульсировать выступившая вена.
Именно она приковала мой взгляд, снова не позволяя увидеть, что происходит вокруг. Выдохнув, король произнес уже более спокойно:
— Галлахер, отведи моего сына в его комнату и проследи, чтобы этой ночью он её не покидал. Принцессу…
Его прервали громкие всхлипывания.
— М-можно я останусь вместе с Кристианом? Он в-всё таки м-мой м-муж.
— Хорошо, — неохотно согласил король.
— А что делать с графиней? — уточнил Галлахер.
— Графиня, — усмехнулся Эдвард, чуть сильнее сжав меня в объятиях, — пока останется здесь.
И немного помедлив, добавил:
— Принеси из оружейной магическую веревку.
Спустя полчаса я сидела привязанная к массивному стулу, который, несмотря на все мои усилия, не сдвинулся ни на миллиметр. Приказав вынести из кабинета то, что осталось от сожженного письменного стола, король собрал частично обугленные бумаги и, медленно прохаживаясь рядом со мной, просматривал уцелевшие документы. Время от времени он украдкой поглядывал в мою сторону, после чего неслышно вздыхал и снова возвращался к бумагам.
Вдруг остановившись, король опустил взгляд вниз и, нагнувшись, поднял с пола расшитый ридикюль. Вероятно, он выпал из моих рук еще когда я первый раз накинулась на короля с ножом.
«Надеюсь, Роджеру не сильно досталось… Постойте! Роджер!»
В голове проносились тревожные мысли. Когда я доставала из ридикюля охотничий нож, зеркальце в нем я не почувствовала. Нахмурившись, Эдвард повертел в руках дамскую сумочку и подтвердил мои опасения, удивленно заметив:
— Странно, мне казалось, вы взяли с собой на бал Мортимера.
Король посмотрел на меня, но как бы я ни старалась, всё еще не могла произнести ни слова. Пожав плечами, он положил ридикюль на кресло, бросил туда же бумаги и, нырнув рукой в карман кафтана, достала из него маленький пузырек. Отпив зелье, Эдвард усмехнулся и сказал:
— Что ж, пойду разочарую гостей известием, что король все еще жив.
Посмотрев на меня, он приподнял указательный палец и суровым тоном добавил:
— Оставайтесь здесь, скоро вернусь.
Мой громкий нервный смешок король не услышал, так как тот всё еще звучал лишь в моей голове.
Пока мое тело безуспешно пыталось выбраться из магических пут, я размышляла о том, что произошло. Все выглядело так, будто во время того странного разговора с графом, он каким-то образом меня околдовал, чтобы я собственноручно убила короля. Но как он узнал, кто скрывается под личиной графа Габсбурга? И где же Роджер?
Ответы на эти вопросы мы узнали спустя еще примерно полчаса. Король вернулся хмурый, под его глазами залегли тени, выдавая усталость. Я его понимала, сама к тому времени уже выбилась из сил, пытаясь развязать веревку, у которой не было ни начала, ни конца. Стоило Эдварду опуститься в кресло рядом со мной, как в кабинет влетел Галлахер и бодрым голосом отчитался:
— Ваше Величество, наши люди поймали графа де Фомберга на выезде к главному тракту. Его уже доставили в замок.
— Ведите, — коротко бросил король, снова поднимаясь на ноги.
Спустя несколько минут двое стражников втащили в кабинет светловолосого, немного растрепанного мужчину в дорожном плаще. Гаспар фон Гессен, граф де Фомберг испуганно округлил глаза и взволнованно пробормотал:
— Мой король, я рад, что вести о вашей кончине были… преувеличены. Но позвольте, что происходит?
— Господин фон Гессен, вы подозреваетесь в организации заговора против короны Горнхольца, попытке свержения и убийства действующего правителя.
Холодный голос Эдварда и еще более ледяной взгляд должны были напугать графа, однако они возымели на того ровно противоположный эффект. Гаспар фон Гессен медленно выдохнул и как-то в целом расслабился, с лица его пропали и страх, и волнение, оставляя лишь легкую улыбку на губах и уверенный взгляд. Оценив произошедшее преображение, король сухо уточнил:
— Вы признаете свою вину?
— Да, — коротко согласился граф, расправляя плечи.
Приподняв одну бровь, Эдвард окинул заговорщика пристальным взглядом и спросил:
— Как вы привлекли на свою сторону министеррат и замковую стражу?
— Деньги, — пожал плечами граф де Фомберг.
«Странно, мне казалось, что за карточным столом в Блэкверне упоминалось скудное состояние графа» — отметила краем сознания, с интересом наблюдая за допросом.
— Вы одаренный?
— Я чернокнижник.
— Вы применяли чары подчинения?
— Там, где не работали деньги, помогала магия, — ухмыльнулся граф.
В глазах короля вспыхнула злость, указав на меня, он тихо приказал:
— Снимите чары с госпожи.
— Не могу, — развел руками граф де Фомберг. — Воздействие пройдет само через несколько цайтауров.
— Как вы узнали о маскировке?
— От одного из служителей министеррата.
Поджав губы, Эдвард задал еще несколько вопросов о том, кто помогал графу и какую цель он в итоге преследовал, однако в этот раз ответов не последовало.
— Будете молчать? — рассердился король.
Мужчина сохранял невозмутимый вид, но не произнес больше ни слова. Кивнув стражникам, Эдвард приказал отвести преступника в темницу и запереть там до официального разбирательства. Гаспара фон Гессена вывели из кабинета. Начальник замковой стражи задержался и подошел к королю.
— Ваше Величество, это обнаружили в вещах графа при задержании.
Он держал в руках кожаный мешочек, в котором бренчали монеты, несколько подписанных векселей, пустой темный флакончик и…
— Роджер! — радостно завопила я. Мысленно.
Эдвард тоже узнал треснутое зеркальце, поэтому сразу же забрал его, затем просмотрел векселя и взял в руки флакончик.
— А это что? — поинтересовался он вслух, вертя в пальцах пустой сосуд.
— Ваше Величество, так это, скорее всего, этот… как его… од-декалон, — предположил Галлахер. — Недавнее изобретение Бернфилдских мануфактур. Я слышал, что у знатных особ оно пользуется большим спросом.
Король хмыкнул и отдал ему флакончик, приказав составить подробный отчет о задержании графа и подробно описать найденные при нем вещи.
— А… — Галлахер покосился на зеркальце.
— Это можешь в отчете не упоминать.
Понятливо кивнув, начальник стражи покинул кабинет, оставляя меня, Эдварда и Роджера наедине. Король придвинул одно из кресел так, чтобы оно стояло напротив меня, после чего устало в него опустился.
— Мортимер, тебе есть, что рассказать?
Эдвард посмотрел на Роджера, но тот сделал вид, что он обычное зеркальце.
— Что ж, вероятно, со мной магический советник разговаривать не хочет.
Отложив его в сторону, король снова взял документы и углубился в чтение. Прошло несколько часов, которые показались мне маленькой вечностью, пока я наконец не почувствовала, что снова могу управлять своим телом. Всё то время, что Эдвард сосредоточенно изучал документы, меня терзали тревожные мысли о Роджере, к тому же постепенно накатывало осознание того, что чуть не произошло. План графа ведь мог сработать. Как бы я жила потом, зная, что убила мужчину, которого успела полюбить? Эта мысль прошибла меня словно током, и я тут же обнаружила, что больше не пытаюсь высвободиться.
— Эдвард…
Король тут же вскинул голову, пристально глядя в мое лицо. Я тихо всхлипнула, затем еще раз, и спустя мгновение разрыдалась в голос. Подскочив на ноги, Эдвард одним легким движением скинул веревку, схватил за руки и сел обратно в кресло, утягивая меня за собой.
— Т-ш-ш, — он успокаивающе поглаживал меня по спине.
— Я чуть тебя не у-убила, — провыла сквозь рыдания, удобно устраиваясь на коленях короля. Прильнув к нему, опустила голову на плечо и полной грудью вдохнула ставший почти родным тонкий пряный аромат.
Нежно проведя рукой по моим волосам, Эдвард мягко прошептал на ухо:
— Какие пустяки.
Я фыркнула в темную жилетку, которая уже изрядно намокла.
— Не нужно слёз.
Немного помолчав, король добавил едва слышно:
— Я сделаю всё, чтобы у тебя никогда для них не было повода.
В этот момент я поняла, что сильно вымоталась, и под успокаивающий шепот и приятные поглаживания Эдварда не заметила, как задремала в его объятиях.
***
Резкий стук вырвал меня из приятной неги. Дернувшись, я попыталась встать, но крепкие руки удержали на месте. Приоткрыв глаза, немного помятый и заспанный король несколько раз моргнул и с улыбкой посмотрел на мое такое же заспанное и, должно быть, опухшее от слёз лицо.
Сквозь высокие окна в кабинет пробивался утренний свет, с улицы доносилось радостное пение ранних птах, а за дверью раздавались тихие осторожные шаги. Стук повторился.
— Да? — всё еще хриплым ото сна голосом отозвался Эдвард.
— Ваше Величество, могу ли я подать завтрак через половину цайтаура?
Король скосил на меня задумчивый взгляд. Я, чувствуя, что краснею, попыталась снова встать, и всё с тем же результатом.
— Накройте в малой столовой на четверых, — распорядился Эдвард.
Слуга пообещал, что пожелание короля будет выполнено, и удалился. Когда шаги за дверью стихли, Эдвард поднес к моему лицу руку и медленно погладил по щеке, неотрывно глядя в мои глаза. Его всегда чуть поджатые губы сейчас были расслаблены и слегка приоткрыты, гипнотизируя меня своим чувственным видом. Забыв обо всем на свете, в этот момент я хотела лишь одного. Мы подались навстречу друг другу одновременно, но рядом неожиданно раздался громкий, протяжный зевок.
— Роджер? — удивленно пробормотала, поворачивая голову к лежащему неподалеку зеркальцу.
— Кажется, я задремал. Странно… со мной такое впервые, — снова зевнув, отозвался он. — Что я пропустил?
Мы с Эдвардом переглянулись. У меня вырвался нервный смешок.
— Что ты помнишь?
— Признаться, я отключился почти сразу после того, как вы вошли в замок, — виновато протянул Роджер.
«С чего бы начать…»
— Нет, ну надо было такое проспать! — раздался досадливый возглас из зеркальца, когда я вкратце пересказала события прошедшего вечера. — Фон Гессен… кто бы мог подумать.
Король всё-таки выпустил меня из объятий, и я выбралась из кресла, разминая затекшие мышцы спины и шеи. Эдвард приказал слугам проводить меня в ванную, расположенную на том же этаже, и после того, как я умылась и немного привела себя в порядок, мы спустились в небольшую столовую, где уже накрыли завтрак. Король переоделся в свежий костюм, а вот мне пришлось остаться в бальном, изрядно помятом, платье.
— Лакей уже получил распоряжение, к обеду тебе привезут новые наряды, — обрадовал меня Эдвард, когда я опустилась на отодвинутый для меня массивный стул с высокой резной спинкой. Как-то само собой этой ночью мы перешли с ним на ты, а с наступлением нового дня не стали возвращаться к привычным формальностям.
Спустя несколько минут в сопровождении стражников в столовую вошли немного бледные принц и Белоснежка. Эдвард жестом пригласил их сесть за стол. Ели в молчании. Вяло водя вилкой по тарелке, Белоснежка игнорировала яичницу с паштетом и ароматно пахнущие свежие булочки, которые она обычно с удовольствием уплетала. Кристиан без особого энтузиазма жевал бекон, бросая на меня полные обиды взгляды. Вероятно, уже узнал, кто скрывается под обликом графини Габсбург. В отличие от короля, который выпил зелье, нейтрализующее оборотное, я оставалась в том же образе. Решила, что задержавшаяся в замке графиня вызовет меньше вопросов, чем взявшаяся из ниоткуда королева. Не притрагиваясь к еде, Эдвард задумчиво поглядывал на сына, почти успешно скрывая затаившуюся в глубине глаз печаль. А я… с жадностью поглощала всё, до чего могла дотянуться.
Заметив, что моя тарелка уже опустела, Эдвард подал знак слугам, и через несколько мгновений передо мной уже стояло новое блюдо. Последствия чар подчинения, нервный стресс или неловкая напряженная атмосфера, витавшая в столовой — не знаю, что именно возбудило у меня волчий аппетит, но я благодарно улыбнулась королю и с удовольствием принялась за новую порцию еды. Кстати, о волках, Чарли тоже был здесь. Развалившись возле ног короля, он самозабвенно грыз огромную кость, виляя пушистым хвостом.
Когда я наконец утолила голод и довольно откинулась на спинку стула, Эдвард посмотрел на выстроившихся у стены слуг и коротко приказал:
— Оставьте нас.
В течение нескольких мгновений помещение опустело.
— Скажи мне, Кристиан, граф де Фомберг когда-нибудь применял к тебе чары подчинения? — прямо спросил Эдвард.
Принц поджал побелевшие губы. Спустя несколько долгих молчаливых минут он медленно покачал головой.
— Нет, отец, я сам согласился.
Король тяжело вздохнул, прикрыв на секунду глаза.
— Ты совершил ошибку, во всеуслышание объявив о моей смерти, не убедившись, что я действительно мертв, — спокойно сказал он.
Кристиан молча смотрел в тарелку.
— Сам додумался или?..
— Граф подсказал за несколько дней до бала, — тихо пробормотал принц, всё ещё не осмеливаясь поднять взгляд на короля.
— Я бы хотел, чтобы этот… неприятный эпизод не выходил за пределы узкого круга лиц, однако на балу присутствовало слишком много знатных гостей, и произошедшее не может остаться безнаказанным. Согласно законам Горнхольца, которые я за последние несколько седмиц проверил на всевозможные лазейки, попытка переворота карается смертной казнью.
Мы с Белоснежкой громко ахнули в один голос.
— Или пожизненным изгнанием, — невозмутимо продолжил король.
Принц сжал пальцы в кулак, сминая светлую скатерть, но продолжал молчать. Неожиданно к нему подалась Белоснежка и, схватив Кристина за руку, твердо завила:
— Какое бы наказание вы ни выбрали для принца, я разделю его вместе с ним!
Кристиан посмотрел на девушку с благодарностью и даже нежностью. Я открыла рот, чтобы возмутиться и вразумить падчерицу, но вовремя себя остановила.
«Хватит, Ира, ты уже помогла девочке, вот к чему твои старания привели. Это её выбор, и она имеет право распоряжаться своей жизнью как хочет».
— Похвально, но меньшего я от вас и не ждал. Ведь заключая брак с моим сыном, вы давали подобную клятву, — говоря это, король смотрел на Белоснежку без прежней неприязни. — Сегодня на закате вы отправитесь в замок Гриард, тот, что на окраине королевства. Вам будет запрещено покидать его без официального разрешения.
Принц и принцесса облегченно выдохнули. Наклонившись к сидящему рядом королю, шепотом спросила:
— А как же их возможная родственная связь?
— Кристиан мой сын.
— Еще недавно ты не был в этом уверен, — тихо напомнила я.
— Теперь знаю точно, — лаконично ответил Эдвард.
Вздохнув, я лишь покачала головой.
«Вряд ли уже когда-нибудь вернусь домой. Сказка окончательно испорчена».
Мы встали из-за стола, но перед тем, как покинуть столовую, король молча подошел к сыну и, обняв его, медленно погладил по голове. Вздрогнув, Кристиан крепко обнял отца в ответ. В глазах предательски защипало, казалось, эти двое прощаются навсегда. Повернувшись к Белоснежке, я взяла её за руку и ободряюще улыбнулась.
— Богден и Марта будут по тебе скучать, — заметила с легкой грустью в голосе.
— Передайте им, что они навсегда останутся в моем сердце доброй памятью о нашей дружбе, — тихо попросила девушка. И тут же добавила:
— По вам я тоже буду скучать, матушка.
— Удачи, Белоснежка, — едва ощутимо сжав её руку, наконец отпустила я девушку.
***
После завтрака меня проводили в уютную комнату рядом с кабинетом и спальней короля. По словам Эдварда я могла на время расположиться здесь, пока не решу покинуть его замок. Он намекнул, что мне лучше на некоторое время ещё задержаться, вдруг удастся узнать что-то ещё от заточенного в темнице графа. Я понимала, что для королевы и так уже очень долгое время пропадала без вести, оставив королевство неизвестно в чьих руках. Вероятно, вальтеры справлялись неплохо и без меня, но некоторые вопросы явно требовали моего личного присутствия. Тем не менее, согласилась еще несколько дней провести в замке Эдварда. Признаться, покидать его и вовсе не хотелось.
В комнате помимо широкой высокой кровати и массивного шкафа из темного дерева также находился туалетный столик с большим зеркалом в красивой кованой раме. Достав из ридикюля Роджера, я показала ему находку и весело сказала:
— Смотри, какая красота. Может, ещё раз попробуем?
Роджер охотно согласился, и я поднесла его к позолоченной раме, мысленно скрестив пальцы. Состояние друга меня по-настоящему беспокоило. Уснуть в такой ответственный момент! Ему срочно требовалось выбраться из треснутого зеркальца, пока мы не нашли способ вернуть Роджеру человеческий вид. Тонкая серебряная ручка задрожала, маска исчезла, и я затаила дыхание. Однако через несколько секунд она снова появилась все в том же маленьком зеркальце и печально вздохнула.
— Не выходит.
В расстроенных чувствах, я покинула комнату, прихватив с собой Роджера, чтобы пройтись немного по замку и получше его изучить. За этим занятием даже не заметила, как пролетело несколько часов. Прогуливаясь по длинным коридорам, я с интересом рассматривала украшавшие их гобелены, старинные портеры и статуи. Время от времени удавалось краем уха подслушать, о чем говорит снующая по замку прислуга. Из обрывков разговоров смогла понять, что никто из них всё это время не догадывался о том, что происходило, и слова принца о смерти правителя стали для них ошеломляющей неожиданностью.
Остановившись напротив портрета, который еще издалека привлек мое внимание, я украдкой достала зеркальце.
— Родж, ты знаешь, кто это? Я заметила, что эта женщина изображена на многих картинах.
— А… Агриппина из рода Конунгсберг, — заторможенно отозвался Роджер. — Бабушка Эдварда.
Удивленно хмыкнув, внимательнее всмотрелась в красивые черты. Да, определённо, королевский взгляд ни с чем не спутаешь. Рядом с портретом женщины висели и изображения нескольких мужчин с длинными светлыми волосами и глазами цвета стали.
— И кто из них её муж? — весело поинтересовалась вслух.
Роджер некоторое время молчал. Затем, словно опомнившись, отстраненно произнес:
— Никто. Здесь только её дети.
— Роджер, что с тобой? Ты какой-то рассеянный.
— Да нет, ничего… может, вернемся в комнату?
Пожав плечами, бросила последний взгляд на искусный портрет и поднялась на этаж, где располагались королевские апартаменты.
Оказавшись в своей комнате, я удивленно застыла, глядя на нагромождение больших черных коробок на кровати. На каждой сиял логотип королевских ателье. Открыв крышку первой попавшейся, я запищала от восторга. Затем приоткрыла еще одну, и еще одну, и через несколько минут уже скакала по комнате, радостно смеясь. В каждой коробке меня ждал сшитый точно на меня костюм, наподобие того, что я заказывала у господина Лагерфельда. Жакеты с длинными фалдами и удобные брюки из мягкой тянущейся ткани.
«Когда Эдвард успел? — хихикая, как дурочка, удивилась я. — Наверное, заказал их еще в Вильдорфе».
Рядом с коробками лежал также лист пергамента, с оставленным на нем размашистым почерком посланием.
«Прошу помочь мне сделать правильные выводы, действительно ли в королевских ателье сплошь одна безвкусица», — прочитала я, широко улыбаясь.
Под запиской спряталась маленькая инкрустированная шкатулка, которую я сначала не заметила.
— Я точно попала в сказку… — пробормотала, доставая из нее изумительной красоты браслет с драгоценными камнями и несколькими магическими кристаллами. В шкатулке обнаружились выполненные в том же стиле длинные сережки.
Выбрав из дюжины вариантов темно-фиолетовый костюм из бархатистой ткани, примерила его на себя. Довольно крутясь перед зеркалом, надела украшения и оценила свой поистине королевский образ.
— Какая красота!
Роджер неопределенно промычал. Засунув его в удобный просторный карман жакета, выбежала из комнаты. Насильно удерживая себя от того, чтобы не помчать по коридору вприпрыжку, дошла до кабинета Эдварда.
Король сидел за новым, установленным взамен сожженного, столом и с хмурым видом читал какие-то документы. Заметив мое появление, Эдвард поднял глаза, и его лицо тотчас же разгладилось. Окинув меня медленным горящим взглядом, он встал и подошел ко мне.
— Тебе идёт этот цвет, — довольно заметил он, взяв мои руки в свои.
— Спасибо, Эдвард, наряды превосходные, — прошептала я, тая от его прикосновения. — И эти украшения…
— Ты достойна намного большего, — он поднес мою ладошку к своим губам и оставил на ней легкий нежный поцелуй.
— Я…
Дверь в кабинет с громким стуком отворилась, на пороге возник испуганный стражник.
— Что? — резко спросил король.
— П-принц и принцесса…
Посмотрев в окно, я досадливо прикусила губу. Так увлеклась примеркой и не заметила, что солнце село, а значит, Кристиан и Белоснежка уже покинули замок.
— Что с ними?
— И-и-исчезли, — заикаясь произнес стражник и вжал голову в плечи, явно опасаясь реакции короля.
«Что? Опять?»
Но Эдвард, к моему удивлению, и к явному облегчению стражника, лишь усмехнулся и спокойно уточнил:
— Как?
— Так… прибыла карета, как вы и велели, принц и принцесса отбыли точно на закате. Четверо вооруженных всадников выехали за ними следом в сопровождение и…
— И? — поторопил его король.
— В штайге от замка карета вдруг свернула с главной дороги. Когда всадники оказались рядом, от нее остались только щепки, все покрытые толстой коркой льда. А Их Высочеств и след простыл…
— Понятно, — хмыкнул Эдвард.
— Прикажете отправить за ними поисковой отряд?
— Нет. Вы свободны.
Если стражника и озадачил ответ короля, он никак это не показал и поспешил удалиться.
— Ты знаешь, куда они могли сбежать?
— Есть у меня одно предположение, — улыбнулся Эдвард, поворачиваясь ко мне.
— И ты не будешь их искать? — с сомнением посмотрела на короля.
— Теперь их жизнь в их собственных руках. И я верю, что она сложится лучшим образом.
«Огонь и лёд — довольно необычное сочетание, — впервые задумалась о том, что Кристиан, как и Эдвард, очень сильный маг. — В случае опасности, думаю, он сможет защитить себя и Белоснежку».
Эдвард снова взял меня за руки и проникновенно посмотрел в глаза.
— Гримхильда… Хильда, хотел тебе сказать… эти проведенные вместе несколько седмиц многое изменили в моей жизни.
— Конечно, ты столько о себе узнал, пока притворялся обычным торговцем, — хохотнула я.
Король усмехнулся, но взгляд его тут же снова стал серьезным.
— Самые большие перемены произошли здесь, — он поднес мою ладошку к своей груди, там, где гулко билось сердце. — Впервые за долгие годы я начал чувствовать… благодаря тебе. Ты…
В кабинет снова вбежал стражник.
— Не сейчас, — бросил Эдвард, не отводя от меня взгляда.
— Но, Ваше Величество…
— Ну что еще? — в стальном взгляде полыхнула злость.
— Ваше Величество, заключенный просит об аудиенции. Говорит, что хочет вам всё рассказать.
— Который?
За прошедший день люди короля помимо служителей министеррата задержали и всех, кто нёс службу в замковой страже, но, получив взятку, переметнулся на сторону заговорщиков.
— Граф де Фомберг.
Король удивленно вскинул брови.
— Даже так?
— Он был очень эмоционален, Ваше Величество. Чуть ли не головой о стенку бился и кричал, что должен вам что-то сообщить. Говорит, что это срочно.
Эдвард нахмурился, поворачиваясь ко мне. Улыбнувшись, я мягко сказала:
— Кажется, это может быть важно. Иди, я подожду тебя здесь.
Когда за королем закрылась дверь, я радостно выдохнула и упала в кресло, так как уже едва держалась на ватных ногах.
— К-хм, Ира… — позвал из внутреннего кармана Роджер.
— М-м? — достав зеркальце, посмотрела на сосредоточенную маску.
— Тебе не кажется, что король только что собирался сделать предложение?
— О, Роджер! Ты тоже об этом подумал? — я глупо улыбалась, в голове поселилась легкость, а в животе странное волнительное ощущение.
— Соприкасаясь с другими зеркалами, я оставляю на них метку и могу потом использовать их, чтобы наблюдать… помнишь, как с сережками в Блэкверне?
Я рассеянно кивнула, лишь вполуха слушая, что говорил Роджер. Мысли мои бежали уже далеко вперед, в прекрасное сказочное будущее с мужчиной мечты.
— Послушай, Ира, — на мгновение замявшись, Роджер твердо произнес, — мне нужно тебе кое-что показать.
Голос друга звучал непривычно серьезным. Удивленно поднеся к лицу зеркальце, я внимательно всмотрелась в проявляющееся изображение. В маленькой ажурной рамке отобразились очертания знакомой комнаты. Дверь распахнулась.
— Вносите, — произнес знакомый властный голос.
В комнату вошли двое мужчин с большими черными коробками в руках. Опустив их на кровать, они спешно удалились. Спустя несколько секунд внутрь прошел Эдвард и закрыл за собой дверь. Увидев, как король достает из кафтана знакомую шкатулочку, я улыбнулась.
Опустив её рядом с принесенными из ателье коробками, он осмотрелся по сторонам и подошел к туалетному столику. Так как он приближался к зеркалу, через которое и велось наблюдение, фигура короля в изображении увеличивалась, пока почти полностью не заполнила собой всё пространство. Взяв со стола лист пергамента и перо, король начал выводить послание, содержание которого было мне хорошо известно.
— Это женщина уже практически моя, — самодовольно произнес он. — А значит, моим скоро станет и её королевство.
В зеркале можно было отчетливо увидеть, как его губы растянулись в холодной, расчетливой улыбке. Он подошел к кровати и, небрежно бросив пергамент на коробки, вышел из комнаты, насвистывая веселую мелодию. Изображение растворилось.
— Роджер, что это? — спросила дрогнувшим голосом.
— Не знаю, — раздалось унылое в ответ. — Но тебе следовало этого увидеть до того как… Ира? Что ты делаешь?!
Мне вдруг стало невыносимо тесно в кабинете. В груди разрастался болезненный жар от невозможности сделать вдох. Перед глазами стояла эта холодная улыбка. Подбежав к стене, я начала хаотично надавливать на выступающие камни, в надежде найти тот, что открывал дверь в потайной ход.
— Постой, может, не стоит… — неуверенно начал Роджер.
Нужный камень нашелся, раздался тихий щелчок и в стене появилась долгожданная дверь. Не оборачиваясь, не задумываясь, не сомневаясь, я бросилась в темный проход и дала волю горьким слезам.