Хотя по всем правилом настало время чая, девять столов были пусты. За десятым парочка тучных матронх поглощали такие вредные для них сласти.
Из дальнего угла вышла Джулия, неся графин с водой. При виде Уэбстера она улыбнулась. Он и забыл, что вполне может её там встретить, и сейчас воспрянул духом. Если девушка заметит, что он вошёл: но не вышел, у неё появятся вопросы.
Привет! - сказала она. - Что вас сюда привело? Потянуло на сладенькое?
Нет, мэм, мисс Моженэ прислала за мной кузину Перл, и вот я здесь.
Правда? Интересно, зачем она вас вызывала. Вы найдете её в кухне, там, за кладовой. И знаете что? Завтра она позволит мне самой заняться выпечкой, потому что ей куда-то нужно уходить. Здорово, верно?
Верно, - кивнул старик, чувствуя досаду. Золушка не просто будет горбатиться над горячей плитой, на ещё и радовалась этому!
Я хочу сказать, прекрасно, что она мне доверяет, - неуверенно продолжала Джулия, почувствовав неодобрение Уэбстера. - Она сказала, что позволит мне заменить её и в субботу, если я завтра справлюсь.
Ну, если вам так это нравится, - старик пожал плечами. - Полагаю, могло быть и хуже.
Он действительно так считал. Что бы Мишель ни делала в пятницу и субботу, вместо того, чтобы заниматься выпечкой, Джулия не должна быть в это вовлечена.
В кладовой Уэбстер обнаружил довольно скудный набор фарфора и столовых приборов. Туда вела распашная дверь, но между кладовой и кухней дверь была обычная, с двойным замком. Сейчас она стояла настежь. За ней у небольшого столика сидела Мишель и смотрела на него.
За домом был небольшой дворик, но без садика. Вместо этого землю забетонировали - идеально для убийцы, если он собрался бросить жертву в реку, но совершенно непрактично для любителей свои жертвы закапывать. Проблема была в слишком ярком солнечном свете, так что Уэбстер не мог толком разглядеть лицо Мишель. Он видел только силуэт, и оставалось лишь догадываться, смотрит она на него с ненавистью или кровожадно облизывается.
Ну, вот и вы, - приветливо заговорила МИшель. Это ещё ничего не значило. Разве дикарь не может приветствовать миссионера, заскочившего на ленч?
Думала, вы никогда не придёте, - продолжала девушка. - Я хочу изменить ваше расписание, если не возражаете.
Если это всё, что она хочет изменить, то он легко отделался. - Не возражаю, - поспешил заверить Уэбстер.
Я бы хотела, чтобы завтра вы помогли нам здесь, обслуживать гостей за столиками. Мне надо уехать, а мисс Аттербери будет занята на кухне.
Да, мэм, она мне говорила. Вы хотите, чтобы я взял на себя её функции хозяйки?
Ей нравится думать о себе, как о хозяйке, - довольно язвительно заметила Мишель. - Но по сути, она просто официантка. Так вы не возражаете? Я заплачу вам, как обычно, и можете оставить себе все чаевые. Начнете в одиннадцать утра, и до семи.
А как же быть с работой у мистера Аттербери? Я мало что успею всего за час, перед тем, как прийти сюда.
Забудьте. С ним я уже договорилась. Кстати, надеюсь, вы захватили всё с собой? Потому что возвращаться туда вам уже не надо.
А почему, мисс? - старик позволил себе придать голосу оттенок недовольства: если он воспримет все указания слишком покорно, она может что-то заподозрить.
Потому что дядя встречается со своей приятельницей и попросил меня очистить территорию.
В кладовую вошла мисс Джулия.
Джулия! - повернулась к ней Мишель. - У нас кончается ваниль, вероятно, в доставке о нас просто забыли. Ты не можешь сходить купить маленькую упаковку, чтобы хватило на завтра?
Конечно, - просияла Джулия. Она даже не спросила денег на покупку, а тут же надела пальто и вышла.
У Мишель был явный талант убирать людей с дороги. Чтобы Джулия не вернулась и не помешала, Мишель захлопнула дверь, ведущую на кухню, и заперла её.
Вот оно, подумал Уэбстер. Но теперь, когда солнце не било ему в глаза, он увидел, что Мишель смотрит на него без особой ненависти.
Что вы делаете в субботу вечером? - спросила она. Старик чуть не рассмеялся: он считал, что к тому времени будет уже мёртв.
Ничего, мисс, - ответил он. - А что бы вы хотели?
У меня будет вечеринка, у нас с мисс Уилсон. Придут самые влиятельные люди Нью-Йорка.
Уэбстер тут же вспомнил список, найденный под бельем в комоде Аттербери. Стены в доме миссис Фостер должны быть резиновыми, чтобы вместить столько важных персон. Впрочем, может быть, придут не все? Может, Перл и Мишель просто будут сидеть, как две Стеллы Даллас, спина к спине.
Но если эту вечеринку спонсируют Макруни с Диамонте, на неё заявятся соглядатаи. Уэбстер подумал, что Кейси рад будет получить приглашение.
Мишель приняла как должное, что Уэбстер её не подведёт. И она была права. Его никому не удалить с поста, даже парой лошадей не сдвинуть. Как и мисс Джулия, о деньгах он спрашивать не стал.
Можете надеть тот же костюм, что и в прошлый раз? - спросила Мишель.
Да, мисс, но у меня есть и получше. Черные атласные бриджи до колен и фрак с белыми аксельбантами. Белые чулки, черные туфли с серебряными пряжками. И белый парик с черной бархатной лентой.
Когда-то давным-давно Уэбстер играл Фаустино, чёрного слугу при дворе Людовика IV. Никогда он не думал, что будет случай сыграть его ещё раз.
Очень элегантно! - кивнула Мишель. - Сможете прийти к половине девятого? Гости приглашены на девять, но надо всё подготовить.
Я приду, - пообещал Уэбстер.
Он гадал, что ещё задумала Мишель. В конце концов, нельзя просто пригласить таких важных шишек и не подумать о программе вечера. Такие персоны не станут просто жевать тосты с мармеладом.
Глава 20
Вечер выдался спокойным. Позвонив в больницу, он узнал, что Стелла продолжает поправляться, но её норма посетителей на этот день исчерпана, так что ему не пришлось напрасно утруждать свои старые кости. Он только попросил передать ей привет.
Когда в пятницу утром Уэбстер явился в "Лейзи Сьюзен", Джулия уже работала. Как ребенок, попавший в химическую лабораторию, она совала нос во всё: два миксера жужжали на полных оборотах, а на плите были включены все четыре горелки.
Привет! - просияла она. - Я готовлю пироги "Леди Балтимор", "Джордж Вашингтон", и шарлотку по-русски.
Звучит очень интригующе, - кивнул Уэбстер.
Джулия не поняла шутки, она была слишком поглощена работой. Уэбстер отметил, что впервые она не принялась болтать о Лео Хейринге, и немало этому порадовался.
В самом деле, вспомнила она про этого субъекта не раньше полудня, и то только потому, что он позвонил. Для Уэбстера день выдался нетрудным. Даже две толстухи не явились, чтобы поесть сладкого; вероятно, расплачивались за вчерашнее обжорство где-нибудь в душном спортзале.
Девушка, совмещавшая должность кассира и телефонистки, наоборот, постоянно была занята. Уэбстера раздражало, что через стекло он ничего не слышит. Один звонок поступил от Лео, и его переключили на аппарат в кухне.
Уэбстер услышал, как там раздался звонок, и чуть позже заглянул туда в надежде, что Джулия ему всё расскажет. Даже если разговор был скучный, всё же интересно. Джулию он застал перед треснувшим зеркалом, в которое она смотрела, открыв рот и произнося "А-а-а".
Увидев его отражение, девушка обернулась.
Мой голос вам кажется грубым? - с вызовом спросила она.