-- Что там написано? -- Опросил он у Келла.
--Опасно, -- ответил Келп. -- Высокое напряжение.
Дортмундер посмотрел на него, но Келп, отвернувшись к окну старательно избегал встретиться с ним взглядом. Дортмундер покачал головой и еще раз посмотрел на здание. Он увидел железнодорожные рельсы, отходившие от пути, по которому они ехали. Рельсы делали поворот, проходили под электрифицированной оградой и пересекали больничную территорию.
Они пожелтели от ржавчины и были замаскированы цветочными клумбами. Человек двадцать в белых пижамах прогуливаясь по лужайке под наблюдением людей в голубой униформе, 'видимо сторожей.
-- Пою мне не кажется, что это простое дело, -- сказал Дортмундер.
-- Подожди немного.
Поезд начал замедлять ход, в то время, как лечебница исчезла из их глаз. Дверь в конце вагона открылась, просунул голову
-- Новый Маккена!
Келп и Дортмундер переглянулись, нахмурив брови. Они посмотрели в окно. На щите было написано: "Новые Микены".
-- Новый Маккена! -- надрывался контролер.
-- Я его, по-моему, ненавижу, -- сказал Дортмундер.
Он встал, и четверо последовали его примеру. Поезд остановился со страшным лязганьем. Контролер злобно следил за тем, как они выходили.
-- Я думал, вы не с ними, -- сказал он Марчу.
-- С кем? -- спросил Марч, выходя на платформу.
Дортмундер с компаньонами пересек вокзал, чтобы выйти с другой стороны, где им предложил свои услуги толстый усатый мужчина, уверявший, что его "фразер" 1949 года -- такси.
-- Мы можем пройти пешком, -- предложил Келп Дортмундеру. -- Это недалеко.
Психушка действительно была неподалеку. Объявление гласило:
"Санаторий "Лунный свет". За электрифицированной оградой сидели на складных стульчиках и болтали два вооруженных стража.
-- Кого они так старательно охраняют? -- спросил Дортмундер.
-- Рудольфа Гесса?
-- Это называется сумасшедшим домом максимальной безопасности,
-- пояснил Келп. -- Он отведен для самых богатых психов. Большинство из них уголовники, но их семьи настолько состоятельны, что могут держать их здесь, а не в государственных лечебницах.
-- Я потерял целый день, -- проговорил Дортмундер. Я мог бы продать полдюжины энциклопедий. Воскресенье -- хороший день для продажи энциклопедий. Муж дома: ему говоришь, что он получит еще сверх того книжную полку, которую он сможет собрать сам, и он достает бумажник.
-- Ты хочешь сказать, что дело не выгорит? -- спросил Чефуик.
-- Вооруженная охрана, высокое напряжение, не говоря уже о заключенных... Тебе хочется побыть среди них?
-- Я надеялся, что ты что-нибудь придумаешь, -- размечтался Гринвуд. -- Должен же быть какой-то способ попасть туда!
-- Разумеется, способ есть. Приземлиться с парашютом. Но как оттуда выйти? -- спросил Дортмундер.
-- А если обойти кругом? -- предложил Марч. -- Может, что-нибудь и увидим.
-- Пушки, например, -- вставил Дортмундер. -- Меня бы это не удавило.
-- Нам нужно убить целый час до прихода поезда. Обойдем кругом за это время, -- предложил Келп.
Дортмундер пожал плечами.
Ради бога.
Компаньоны обошли лечебницу и не увидели ничего обнадеживающего.
У тыльной стороны здания они вынуждены были покинуть асфальтовое шоссе и идти полем. Когда пересекали ржавые рельсы, Чефуик с удовлетворением отметил:
-- Свои пути я держу в лучшем состоянии.
-- Ими давно не пользуются, -- заметил Келп.
-- Смотрите, -- сказал Марч, -- какой-то псих подает нам знаки.
Это действительно было так. Около клумбы кто-то в белом приветствовал их взмахом руки. Другой рукой таинственный незнакомец прикрывал глаза от солнца. Он улыбался.
Они тоже приветливо помахали ему, но тут Гринвуд воскликнул:
--Э! Да ведь это Проскер!
Все замерли с поднятыми над головой руками.
-- Ну да! Это он! -- подтвердил Чефуик. он допустил руку и все последовали его примеру. Там, около клумбы с цветами, Проскер приветствовал их издевательскими жестами, потом захохотал. Он сложился пополам, стал хлопать себя по коленкам, охваченный безудержным смехом. Он попытался еще и махать руками, но, потеряв равновесие, чуть не упал.
-- Гринвуд, -- сказал Дортмундер, -- дай мне твою пушку.
-- Нет, нет, -- запротестовал Гринвуд, -- он еще не вернул изумруд.
Только нет никакой возможности наложить на него лапы Марч. -- Так что один черт.
-- Это мы еще посмотрим, -- возмутился Дортмундер, угрожая Проскеру кулаком.
Тот так смеялся, что даже сел на землю. К нему подошел сторож, но ничего не сделал.
-- Просто сердце кровью обливается, что мы не можем делаться до этого подонка, -- горевал Келп.
-- Можем, -- мрачно решил Дортмундер.