Я выключил свет, открыл дверь, уселся в темноте и стал смотреть на противоположную комнату, проклиная все на свете. Я ощущал себя слепцом, который ищет в темном чулане черную шляпу, хотя ее там вовсе нет.
Незадолго до полуночи, в пальто и шляпке, вернулась Минни Херши, видимо, с улицы. Меня она как будто не заметила. Я осторожно встал и попытался заглянуть в комнату, когда она открывала дверь, но ничего не разглядел.
Минни оставалась у Габриэлы до часу, потом вышла, бережно затворила за собой дверь и пошла по коридору на цыпочках. Глупая предосторожность-коридор и так был выстлан толстым ковром. Но как раз из-за этой глупости я опять занервничал. Я встал и тихонько окликнул ее:
- Минни.
Она, видимо, не услышала и продолжала так же, на носках, удаляться. Мне стало совсем не по себе. Я быстро догнал ее и остановил, схватил за худую руку.
Ее индейская физиономия была непроницаемой.
- Как она там-спросил я.
- Нормально, сэр. Вам бы... оставьте ее в покое, - забормотала Минни.
- Ничего не нормально. Что она делает
- Спит
- Под наркотиком
Она подняла злые вишневого цвета глаза, но тут же опустила их, ничего не ответив.
- Она тебя посылала за наркотиком-не отставал я, крепче сжав ее запястье.
- Мисс Габриэла посылала меня за... за лекарством... да, сэр.
- Приняла и заснула
- Да, сэр.
- Пошли, посмотрим, - сказал я.
Мулатка попыталась вырвать руку, но я держал крепко.
- Оставьте меня в покое, сэр, а то закричу.
- Сначала сходим, посмотрим, а там, может быть, оставлю, - сказал я и, взяв ее за плечо другой рукой, повернул к себе. - Если собираешься кричать, то начинай.
Идти в комнату хозяйки Минни явно не хотелось, но и тащить ее не пришлось. Габриэла Леггет лежала на боку и спокойно спала-одеяло на плече мерно поднималось и опускалось. Маленькое бледное личико со свалившимися на лоб каштановыми завитушками казалось во сне детским.
Я отпустил Минни и вернулся к себе. Сидя в темноте, я понял, отчего люди начинают грызть ногти. Просидев так около часа, если не больше, я обругал себя старой бабой, снял ботинки, выбрал кресло поудобнее, положил ноги на другое кресло, накинул на себя одеяло и заснул перед открытой дверью, за которой виднелась дверь Габриэлы.
2. УВЯДШИЕ ЦВЕТЫ
В каком-то полусне я разомкнул веки, решил что задремал всего на мгновенье, сомкнул их, провалился опять в забытье, затем все-таки заставил себя проснуться. Что-то было не так.
Я с трудом открыл глаза, закрыл, открыл снова. Я понял, что было не так. И при открытых и при закрытых глазах. одинаково темно. Но это объяснимо: ночь темная, а окна моей комнаты не выходят на освещенную улицу. Нет... ведь ложась, я оставил дверь открытой, и в коридоре горели лампы. Теперь света в дверном проеме, через который виднелся вход в комнату Габриэлы, не было.
Я уже достаточно опомнился и не стал резко вскакивать. Задержав дыхание, я прислушался-все тихо, только на руке тикают часы. Поднес светящийся циферблат к глазам. семнадцать минут четвертого. Я спал дольше, чем мне показалось, а свет в коридоре, видимо, погасили.
Голова у меня была тяжелой, во рту-помойка, тело затекло и онемело. Я откинул одеяло и через силу встал с кресла-мышцы не слушались. В одних носках я проковылял к выходу и наткнулся на дверь. Она была закрыта. Я распахнул ее-свет в коридоре горел, как прежде. Воздух снаружи был удивительно свежим и чистым.
Я обернулся назад и принюхался. В комнате стоял цветочный запах, слабый, затхлый-так пахнут в закрытом помещении увядшие цветы. Ландыши, луноцветы, какие-то еще. Некоторое время я стоял, пытаясь выделить отдельные запахи, серьезно размышляя, не примешивается ли к ним слабый аромат жимолости. Я смутно припомнил, что мне снились похороны. Пытаясь восстановить в памяти сон, я прислонился к косяку и снова задремал.
Когда моя голова совсем свесилась, а шея заныла, я проснулся и кое-как разлепил глаза. Ноги казались чужими, деревянными. Я стал тупо гадать, почему я не в постели. Есть же какая-то причина, только какая Мысли сонно ворочались в голове. Чтобы не упасть, я оперся рукой о стену. Пальцы коснулись выключателя. Ума нажать на кнопку хватило.
Свет резанул по глазам. Прищурившись, я увидел знакомую комнату и вспомнил, что у меня тут дело, работа. Я отправился в ванную, подставил голову под холодную воду и немного пришел в себя, хотя в мозгах все еще была каша.
Выключив у себя свет, я пересек коридор и прислушался перед дверью Габриэлы. Ни звука. Я открыл ее и переступил порог. Мой фонарик осветил пустую кровать со сбитым в ноги одеялом. Вмятина от ее тела была на ощупь холодной. В ванной и гардеробной-ни души. Под кроватью валялись зеленые тапочки, на спинке стула висело что-то, похожее на халат.
Я вернулся в свою комнату за ботинками и пошел к главной лестнице, намереваясь прочесать дом сверху донизу. Я решил, что сперва буду действовать тихо, а если ничего не найду, что всего вероятнее, то подниму бучу-начну ломиться в двери и всех перебужу. Мне хотелось найти девушку как можно скорее, но поскольку она исчезла уже давно, две. три минуты сейчас не играли роли: бегать сломя голову я не собирался, но и тратить время не стал.
Я был между третьим и вторым этажами, когда внизу что. то промелькнуло-уловить мне удалось только какое-то движение от входных дверей в глубь дома. Смотрел я в сторону лифта, а входную дверь загораживали перила. В просветах между стойками и мелькнуло что-то. Я сразу повернул голову, но было уже поздно. Мне показалось, я заметил чье-то лицо, но так показалось бы любому на моем месте, в действительности я видел лишь нечто светлое.
Когда я добрался до первого этажа, в вестибюле и коридорах было пусто. Я направился в глубину здания, но тут же замер. В первый раз с тех пор, как я проснулся, до меня донесся посторонний звук. За входной дверью, на каменных ступеньках крыльца шаркнула подошва.
Я подкрался к двери, распахнул ее левой рукой, а правую опустил к пистолету.
На верхней ступеньке крыльца стоял Эрик Коллинсон.
- Какого дьявола вы тут делаете-мрачно спросил я.
Возбужденно, сбиваясь, он рассказал мне целую историю. Насколько я понял, Коллинсон каждый день звонил доктору Ризу и справлялся о здоровье Габриэлы. Сегодня, то есть уже вчера, ему не удалось застать доктора. Он даже позвонил в два часа ночи, но ему сказали, что доктора еще нет и никто из домашних не знает, где он и почему не пришел. После этого ночного звонка Коллинсон поехал к Храму с надеждой увидеть меня и выяснить, что с девушкой. Он и не собирался подходить к дому, пока не увидел, как я выглядываю из двери.
- Кого вы увидели
- Вас.
- Когда
- Вы выглянули всего минуту назад.
- Вы видели не меня, - сказал я. - Что же вы все-таки видели
- Кто-то высунулся. Я решил, что вы, и подошел. я сидел в машине на углу. С Габриэлой ничего не случилось
- Ничего, - ответил я. Расскажи я ему, что она исчезла, он бы взбеленился. - Говорите потише. Значит, домашние Риза не знают, где он
- Нет... и волнуются. Пусть себе, лишь бы Габриэла была здорова. - Он положил руку мне на плечо. - Можно мне поглядеть на нее
Малый он был высокий, крепкий, молодой, за Габриэлу готов в огонь и воду. Я понимал-что-то случилось. Только не знал что. Помощь мне могла понадобиться, так что прогонять его не стоило. С другой стороны, и рассказывать правду не стоило-начнет еще рвать и метать.
- Заходите, - сказал я. - Надо осмотреть дом. Хотите сопровождать меня-прошу. Только тихо, а дальше-посмотрим.
Коллинсон пошел с таким видом, будто я-святой Петр, открывший ему врата рая. Я закрыл дверь и повел его через вестибюль. Кругом никого не было. Но недолго.