- Да уж, - пробормотал он. - Это кль-ово! Я тащь-усь! Тьфу ты! Даже не умею подделать этот дурацкий жаргон. И никогда не думал, что черт меня занесет на подобный концерт.
Но вот все приготовления остались позади. Наконец на сцене открылась боковая дверца и вышел Филипп Приколов. Зал взорвался аплодисментами, криками и оглушительным свистом. Певец расплылся в белозубой улыбке. Он прошелся по сцене туда, обратно, подошел к самому краю, под прожекторы. Родители ахнули и стали переглядываться. На груди Приколова в подвеске покачивался кошачий глаз! Точно такой же, как в музее... Но мамы и папы ведь не знали, что у певца - подделка номер два!
Приколов напряженно вглядывался в лица людей, сидяших в первых рядах. При этом он покачивал подвеску с камнем, словно пускал в зал световых зайчиков. Но никаких зайчиков не было. Не было даже переливов света. Словно на камне просто был нарисован кошачий зрачок, сверху покрытый каким-то прозрачным составом. Камешек, конечно, немного поблескивал... Как всякая стекляшка. Но не больше.
С каждой секундой Филипп Приколов мрачнел все больше. Он заметил, что публика абсолютно не обращает на камень внимания!
- Песни давай! - грубо прокричали отуда-то из задних рядов. - "Зайку" и "Любимую"! И без фанеры!
У сцены стояли лицом к залу два телохранителя. Серый, встретившийсь с Филей взглядом, подмигнул. Приколов, не обращая внимания на крики, рассматривал камень. Он вертел его и так, и сяк, поворачивая под светом. Камень безмолствовал. То есть совсем не отвечал на свет.
- Пора! - шепнула Аня и встала.
За ней сразу же поднялась Аська. Девчонки направились к сцене по двум проходам и поднялись с обеих сторон по ступенькам. Телохранители даже не шелохнулись.
"Наверное, Аська постаралась, - понял Филя. - Предупредила Серого о своем выходе".
Приколов растерянно смотрел на девочек. И вдруг глаза его расширились до того, что показалось, будто глазами он и собирается петь! Приколов переводил изумленный взгляд с Аськи на Аню и обратно. Вместе с ним и публика повторяла эти движения головой - туда-сюда, туда-сюда. Как будто следила за игрой в пинг-понг.
В руках Аська и Аня держали по сверкающему, переливающемуся камню. Эти камни сами ловили свет прожекторов и отбрасывали в зал яркие блики, словно играли с каждым зрителем в отдельности в таинственную и странную игру. У Аськи шар был все-таки ярче и ослепительней. Кошачий зрачок в нем словно вертелся во все стороны и даже оглядывался на Аську.
Зал ахнул. И тут наконец грохнули аплодисменты! Зрители, наверное, подумали, что этот фокус включен в ритуал выхода артиста на сцену, и по достоинству оценили его. Но Приколов оставался таким же растерянным. Аська медленно подошла к нему, вытащила фальшивый камень из подвески и вложила свой, настоящий.
- Только на один концерт! - сказала она. - А эту стекляшку я верну обманщику.
Аська обернулась, выискала взглядом Гену Испанца, подошла к краю сцены и аккуратно, чтобы никого не задеть, бросила ему шар.
- Вы сделали фальшивый камень! - громко крикнула она. - Пусть все об этом знают!
Зал взревел от восторга. Испанец поймал шар, сгорбился и бросился к выходу. Он так спешил, что даже повалил нескольких человек у двери. Хорошо еще, что не задавил своим огромным весом!
Филипп Приколов все-таки был артистом. Он воздел руки, кланяясь, принимая аплодисменты на свой счет. Ну и, конечно, жестами приглашал кланяться Аню с Аськой.
Аня тоже подошла к нему и протянула второй шар.
- Спойте, пожалуйста, песню "Крутится-вертится шар голубой", попросила Аня. - Она у вас очень хорошо получается.
Приколов даже побледнел от волнения.
- Вообще-то это песня про шарф, - тихо сказал он, улыбнувшись. - Про шарф голубой. Но пусть сегодня это будет шар!
И он запел - без музыкального сопровождения, держа на вытянутых руках Анин шар. Аськин сиял у него на груди. Публика замерла так, что в паузах даже слышны были цикады.
Аська с Аней потихоньку спустились в зал. По дороге Аська шепнула Сергею:
- Испанец унес фальшивый шар. А вот тот камень на груди у Филиппа настоящий. А в руках у него - дубликат, но тоже настоящий. Вы поняли?
Сергей кивнул, улыбаясь.
- Не волнуйся, я буду их охранять, - пообещал он.
Когда девочки уселись, песня закончилась. Таких аплодисментов этот летний кинотеатр, наверное, ещё не слышал. Только родители не аплодировали. Папы, раскрыв рты, уставились на своих детей. А мамы переглядывались и что-то шептали друг другу. В таком шуме шепот должен быть очень громким. Поэтому ребята услышали Сонин голос:
- Вот и весь конкурс! Наши дети подарили нам самое лучшее завершение истории с камнем.
Через час после концерта в том же кафе у самого моря, где уже однажды побывали Аська с Филей, за сдвинутые столики уселась многочисленная компания. Серый засмеялся:
- Заметьте, здесь те же люди, что и на заправке. Помните?
- Плюс Коля, - поправил Филя. - А вообще-то здесь хотелось видеть и Филиппа Приколова, и Ивана Фроловича. Тогда бы уж точно - все светлые силы собрались за одним столом. Победители!
- Ты это о чем? - спросил Лев Николаевич.
- Да так, - засмущался Филя. - Вспомнил сказку одну...
- Клиент мой сейчас в подавленном состоянии, - сказал Серый. - Гад все-таки этот Испанец! Хорошо еще, что Филипп не успел ему деньги отдать. Большие деньги, между прочим. Так что ему сейчас не до празднования. Он хочет завтра к вам в палаточный городок прийти. Можно?
- Конечно, можно! - необычно громко воскликнула Аня.
И тут же смутилась.
- Правда, он сейчас в сомнениях, - сказал Сергей. - Купить-то оба эти камня нельзя, раз они музейные. А Генкина халтура Филиппу даром не нужна. Вот он и думает, где найти камень, чтобы сделать точно такую подвеску, как у певца этого старинного была.
- Ничего не надо искать! - воскликнул Филя. - Я ему завтра не постесняюсь это прямо сказать. Петь надо хорошо, а не камни публике показывать. Тогда все будет нормально. В искусстве легких путей не бывает, - важно добавил он случайно где-то слышанную фразу.
Все засмеялись. Один Коля был грустным.
- Как обидно, когда добрые и человечные истории используются таким непристойным образом, - вздохнул он. - И кто бы мог подумать, что этот Испанец так хитер? Если бы не любопытство ребят, он бы наверняка провернул свое дельце. И деньги бы получил с господина Приколова.
Серый покачал головой:
- Да, чудом сорвалось. А я ведь ни о чем и не знал. Ну, покупает Филипп какой-то камень у местного ювелира, мне-то что? Камень ценный, меня из-за этого специально из Москвы вызвали - нормальная ситуация. Я только удивился, что Испанец так странно себя ведет. Он же Приколову с прошлого года этот камень найти обещал. Филипп специально этим летом опять сюда приехал, как договорились, а тут вдруг Гене ещё три дня понадобилось на поиски. Ну, теперь-то я разобрался, что к чему. Не поленился, сбегал после концерта в музей, к сторожу, взял его так за маечку аккуратно... Пяти минут ему хватило для рассказа!
- Расскажи-ите, - канючливым голосом попросила Аська.
- Ладно, заслужили, - кивнул Серый. - Да мне и минуты хватит. В общем, историю про того старинного певца Испанец Филиппу ещё в прошлом году рассказал. Ну, а артисты - они такой народ... Я-то знаю, со многими работал. Им только подай что-нибудь такое... необычное. Филипп мой и загорелся: вынь-положь ему этот кошкин глаз. Кстати, Испанец сразу все честно рассказал: и что в музее камень уже поддельный, и что найти настоящий будет трудно. Но возможно... А у Филиппа весь год - провал за провалом. Ну, он и рванул в Коктебель за спасительным камнем. А тут Испанец вдруг: подождите три дня. Филипп даже концерт перенес, чтобы камень сразу на публике попробовать. Ну, а дальше мне сторож рассказал, как все было.
- Тот сторож, что в бейсболке? - спросил Филя.
- Да, - кивнул Сергей. - Он этот кошкин камень из музея позаимствовал и на одну ночь Испанцу дал. Не за "спасибо", конечно, хотя Гена уверял, что за одну ночь никто вообще камня не хватится. Тем более что они и мента задействовали.
- Но почему же милиционер согласился участвовать в краже? - удивленно спросила Аня.
Сергей хмыкнул:
- Почему-почему... Известно, почему. - Покосившись на Анино взволнованное лицо, он пожал плечами. - Ну, не знаю. Может, они с Геной друзья детства. Вот милиционер и помог. Исключительно из дружеских чувств... Короче, Гена за ночь снял с камня мерку, а потом три дня делал дубликат. А дальше вы и без меня все знаете. Довольно простая история.