— Нет, — сказала низенькая.
— Нет, — с сомнением сказала вторая. — Я видела их только со спины из окна.
— А где остальные?
— На дальних полях. По должен скоро вернуться: хозяин хотел видеть его сегодня утром.
Сказав это, она снова разрыдалась, уткнувшись в свой передник, раскачиваясь взад-вперед.
— Мы можем дождаться его? — спросил Жилберт, поворачиваясь к своему спутнику. — Я хотел бы дать ему кое-какие инструкции. Но потом мне нужно будет поехать в Таррагону.
— Конечно, дон Жилберт, — ответил капитан.
Жилберт повернулся к женщинам.
— Пока только вы и По будете знать, что я жив. Иначе меня будут преследовать и зарежут, как дядю, а вас отошлют прочь, и вам придется зарабатывать себе на жизнь неизвестно где, а то и вовсе голодать. Вы понимаете? Ни слова. По проследит за тем, чтобы мой дядя, Рамон и Хосеп были похоронены; а вы даже имени моего не произносите. Если вы сумеете удержать язык за зубами, то по возвращении я вас хорошо вознагражу. Я дам вам больше, чем вам могут дать за предательство убийцы.
— Да, дон Жилберт, — ответили обе женщины.
— Отлично. — Он вытащил свой кошелек и передал его Ракели. — Пожалуйста, госпожа Ракель, возьмите две монеты и дайте по монете каждой женщине. Многое трудно сделать одной рукой.
— Конечно, дон Жилберт, — сказала Ракель.
— Вы получите больше, намного больше, когда я вернусь, — продолжил молодой человек, — если вы будете мне верны.
— Мы будем вам верны, дон Жилберт, — сказала невысокая женщина, и ее голос задрожал.
— Теперь, когда вернется По, приведите его ко мне, и ничего никому не говорите. А сейчас принесите мне одежду.
Вскоре после этого четверо всадников вернулись по извилистой тропе на основную дорогу. Жилберт ехал в более подобающем ему наряде, приличествующем дворянину, и сидел верхом на лошади. Капитан вел в поводу мула епископа.
Большинство путников заметили быстрый ручей, узкую дорогу и клочок черной ткани, развевающийся на ветке, и остановились.
— Мы могли бы подождать здесь, а заодно напоить животных, — сказал один из стражников. — Они должны быть где-то рядом.
— Согласен, — небрежно бросил старшина стражников. — Пожалуй, я поеду по этой дороге навстречу капитану.
— Я поеду с вами, — сказал стражник.
— А если на нас снова нападут? — нервно спросил священник из женского монастыря.
— Зовите на помощь, — ответил старшина стражников. — Мы будем недалеко.
Они натолкнулись на капитана у первого же поворота дороги. Он приближался к ним, ведя в поводу мула. Рядом ехал Жилберт на лоснящейся гнедой кобыле. Казалось он вот-вот упадет. Его поддерживали Ракель и ее отец. Прежде чем они успели сказать что-нибудь, капитан жестом призвал к молчанию. Он указал назад на дорогу, и небольшая компания без единого слова вернулась на прежнюю дорогу.
— Снимите дона Жилберта с коня и положите на повозку, — спокойно сказал капитан. — Иначе он вскоре рухнет без сознания. Мы подождем, пока лекарь осмотрит его, а затем двинемся как можно быстрее.
Старшина стражников кивнул, с любопытством отметив, что его капитан обращался с молодым человеком в дворянской одежде с шутливой почтительностью. Капитан снял черную тряпку с ветки и, как только дона Жилберта уложили на повозку, велел двигаться вперед.
Они проехали совсем немного, когда Фелип поравнялся с мулом Исаака. Он улыбнулся Ракели и взял у нее узду.
— Как там молодой господин? — спросил он. — Ходят ужасные слухи.
— Вам так интересно? — спросил Исаак.
— Мы присматривали за ним в ту первую ночь, когда его жизнь висела на волоске, — сказал Фелип. — Возможно, его спасла и наша скромная помощь.
— Понимаю, — сказал Исаак. — Его дядя был жестоко убит. Вместе с дворецким и привратником. Он потрясен.
— Но зачем кому-то делать это? — спросил Фелип.
— Возможно, этот человек полагал, что дядя будет претендовать на состояние дона Жилберта.
— Уверен, господин Исаак, вы не считаете, что молодой человек сам приказал убить своего дядю.
— Нет, я так не думаю, — сказал Исаак. — Пока дон Жилберт жив, его дядя не имел никакого права претендовать на его имущество. Избавиться от дяди имело бы смысл только после смерти дона Жилберта.
— Тогда, почему сначала убили его дядю? — спросил Фелип. — Слишком долгий путь к цели.
Оставшаяся часть дня тянулась мучительно долго. У каждого верстового столба капитан проверял положение солнца и понуждал утомленных путников идти быстрее. Тени стали короче, а затем снова вытянулись.
— Мы не можем наверстать потерянное этим утром время, — сказал он старшине стражников.
— При всем моем уважении, капитан, — ответил старшина, — мы не доберемся до города сегодня вечером. Люди не дойдут.
— Старшина, пошлите Энрике вперед, пусть найдет хорошую гостиницу. Или дом, в котором можно устроить и накормить сразу столько людей.
— Еда у нас есть. Мы поедим на обочине. В любой гостинице нам дадут напиться и разместят на ночлег, пусть даже на соломе под крышей конюшни.
Дорога шла почти прямо на юго-запад, в сторону моря, а затем, когда солнце уже начало клониться к западу, начала плавно поворачивать.
— Мы приближаемся к морю, — сказал главный повар поваренку. — До него уже совсем недалеко.
— А что это там, посреди дороги?
— Это арка, — ответил повар.
— А зачем?
— Кто знает? Но город в десяти милях от этого места.
— Еще десять миль? — разочарованно протянул поваренок.
— Не волнуйся, — сказал повар. — Мы скоро остановимся.
Эта гостиница ничем не отличалась от других подобных заведений. Переполненная, шумная и не очень чистая, в ней подавали дешевое вино и отвратительную еду. Но, несмотря на качество пищи и вина, а также на безвкусие обстановки, заведение пользовалось популярностью. На лавках практически не было свободных мест, а хозяин не успевал подносить вино.