— Замок выглядит очень… — Она сделала паузу, разглядывая толстые стены, которые, казалось, угрожающе нависали над ними. — Безопасным.
— Опустив решетку ворот, с севера или с востока можно противостоять большой армии, — заметил старшина стражников. — С той башни можно увидеть приближающиеся войска, когда те будут еще в полудне пути отсюда. Защитников замка невозможно застать врасплох.
— Если враг будет приближаться с ожидаемой стороны, — заметила Ракель.
— Вы правы, госпожа. Предполагается, что другие замки, расположенные на западе и на юге, должны будут остановить захватчиков, надвигающихся с этих направлений.
— А в действительности?
— На войне, моя госпожа, всегда случаются неожиданности. Мой опыт показывает, что враг всегда появляется оттуда, откуда его меньше всего ждешь. Так что…
— С этой стороны вы и готовитесь отразить нападение?
— Верно. Посмотрите вокруг. Тот, кто решит напасть на нас, должен подойти спереди или слева, — сказал он, указывая на подходящие для засады места.
Она кивнула.
— А откуда еще нужно ждать засаду?
— Вы заметили, что вслед за нами еду двое всадников?
— За нами?
— Да. Всадники стараются остаться незамеченными.
— Я не знаю, — тревожно сказала она.
— И я не знаю.
И он повернул, чтобы поговорить с капитаном.
Хозяин и хозяйка замка спустились во внутренний двор, чтобы поприветствовать путешественников. Хозяин сразу повел Беренгера в замок, а его супруга и дворецкий принялись размещать гостей. Через некоторое время к лекарю подошел мальчик-паж.
— Прошу прощения, господин, — обратился он, — господин Исаак — это вы?
— Да, это я.
— Мой господин и его преосвященство епископ просят вас присоединиться к ним в кабинете его светлости.
— Конечно. Но сначала скажи мне, — сказал Исаак, — проживает ли в этом замке монах?
— Отец Джил? Да, господин Исаак.
— Отведи меня к нему после того, как я поговорю с его светлостью.
— Он тоже в кабинете, господин Исаак, — сказал паж.
Когда они пришли, Беренгер и Жилберт были одни.
— Жилберту надо вернуться в Жирону, господин Исаак, — сказал епископ. — Он собирается уехать завтра и прибыть в Жирону через три дня. Он переоденется монахом и поедет один.
— Это облачение — прекрасная защита, — сказал Жилберт. — Я буду в полной безопасности.
— Монах, в одиночку скачущий по горам не хуже королевского гонца? — спросил Исаак. — Вы привлечете всеобщее внимание.
— Я говорил ему об этом, — сказал Беренгер. — Без сомнения, гораздо безопаснее спокойно поехать с нами.
— Согласен. Вам действительно нужно срочно в Жирону, дон Жилберт?
— Да, мастер Исаак.
— Лучше прибыть на три дня позже, или вообще не приезжать? — спросил лекарь.
— Вы думаете, что дорога настолько опасна? — ответил Жилберт.
— Всю дорогу за нами кто-то ехал, — сказал Беренгер. — Но у нас есть охрана, которая способна справиться с неприятелем. Мне и даже моим священникам есть чем защитить свою жизнь. В одиночку вы вряд ли справитесь даже с одним противником.
Жилберт беспомощно поднял руки.
— Я сражен вашей мудростью, — ответил он. — Я поеду с вами. С радостью.
— Даже путешествуя с нами, вы должны оставаться в этом облачении. Уверяю вас, Исаак, в нем его совершенно невозможно узнать. Но, чтобы быть более убедительным, вам придется убрать эти локоны.
— Я боялся, что вы решите выбрить мне голову, — сказал Жилберт.
— Мы не будем брить ее, — ответил Беренгер. — Некоторые монахи по многу месяцев не бреют макушку, несмотря на строгие предписания. Если вы подрежете волосы покороче, вы станете похожи на странствующего монаха, отношение к которому несколько более снисходительное.
— Повинуюсь, ваше преосвященство, — сказал Жилберт.
— Отлично. Но я вынужден настоять на том, чтобы вы держались поближе к отцу Бернату или отцу Франсесу. Тогда, если кто-то обратится к вам с просьбой выслушать его исповедь, вы можете обратиться к одному из них.
— Конечно, ваше преосвященство, но…
Епископ не выдержал и расхохотался.
За ужином говорили о войне. Беренгер довольно резко отзывался о других епископах, ему довольно смело вторил Бернат. Жилберт, теперь очень похожий на монаха, и женщины слушали.
— Скажите мне, господин, — сказал Беренгер, выбрав момент, когда в беседе наметилось затишье, кто такой Гонсалво де Марка? Мы несколько раз случайно встретились с ним на дороге.
— Дон Гонсалво, — уточнил хозяин. — Странный человек, не правда ли?
— Всеобщий друг, — горько сказала его жена, — который любит соседа как брата, но любовью Каина.
— Я знаком с ним, как и большинство живущих поблизости людей, — добавил ее муж, — но я не могу сказать, что хорошо его знаю. И я совсем не жажду узнать его поближе.
— Мы заметили, что он довольно утомителен. Его богатство и отличная родословная не могут компенсировать его дурных деревенских манер, — заметил Беренгер.