— Приятель Павла Козлова. И не делайте вид, что вы меня не узнали. Вы же смотрели кассету о поездке Павла вместе с ним Алевтиной Васильевной.
Полянский словно собрался воскликнуть: «Ба! Знакомые все лица!», но вовремя понял, что это прозвучит неубедительно.
— Да, — обиженно буркнул он в сторону и презрительно усмехнулся: — С Ельциным в обнимку.
Эти слова и тон, которым они были произнесены, должны были означать: «Пьяный в стельку». Павел и Евгений поочередно снялись рядом с куклой, обликом повторявшей Президента, сделанной в масштабе «один к одному».
— Ну вот, видите?
— Вижу, — шумно выдохнул дым Полянский. — Чего вы от меня хотите?
— Посмотреть эту видеокассету — и ничего больше. Потому-то я и спросил, есть ли у вас видеомагнитофон.
— Есть, но он… неисправен. К тому же поздно.
— А вы не могли бы дать мне на время эту кассету? Я найду возможность посмотреть ее в другом месте.
— Нет.
— Почему?
— Потому что у меня ее нет.
— Где же она?
— Это была не моя кассета.
— Я понимаю. Но вещи Павла забрала Алевтина Васильевна. Кассеты среди них нет.
— Послушайте, уж не подозреваете ли вы меня в том, что украл эту чертову кассету?!
— Тише, Виктор Денисович, тише, — оглянулся Евгений. Зачем же так кричать — люди спят… Да, подозреваю. Но вам-то что до моих подозрений? Совесть ваша чиста, да и у меня нет никаких доказательств.
— Ну, знаете! — швырнул Полянский оземь недокуренную сигарету. — Вы… вас… Какие у вас основания?! Если вы кого-то… какие-то органы представляете, то, пожалуйста, вызовет меня повесткой, официально.
— А вы хотите?
— Чего?
— Официального следствия?
— Меня уже приглашали в качестве свидетеля. И мне нечего добавить к тому, что я уже сказал.
— А в качестве подозреваемого вас еще не приглашали?
Пауза длилась несколько секунд.
— Вы что, думаете, что это я… убил Павла?! — спросил Полянский упавшим голосом.
— Нет, что вы! — успокоил его Евгений. — Я так не думаю. Я на своем веку повидал убийц и должен вам сказать, что ни на одного из них вы не похожи. Вы можете разве что кота бездомного убить.
— В чем же вы меня тогда подозреваете?
— В краже видеокамеры «Сатикон», принадлежавшей Козлову, — Евгений достал из кармана крышку от объектива и поднес к запотевшим очкам Полянского.
— Что… На основании этого вы решили…
— Нет, конечно. Хотя и интересно было бы узнать, как эта крышка появилась в редакции.
— Понятия не имею.
— Куда подевалась камера, вы тоже понятия не имеете?
— Почему же? Павел ее продал. Перед отъездом он занимал деньги.
— У кого?
— Не знаю.
— Следователю вы тоже сказали, что камеру продал Павел?
— Да!
— Вы выпивали вместе с Павлом?
— Нет!
— Откуда же вам известно, что у него в комнате было восемь бутылок из-под французского вина «Рошель»?
— Видел, как их выносила уборщица.
— Когда?
— Не помню.
— Уборщица выносила их вечером девятого числа, когда комендант распорядился убрать комнату — до этого комната была опечатана милицией. А при нашей первой встрече вы сказали, что бутылки вынесли из комнаты третьего марта.
Полянский молчал.
— Бутылки я видел, когда открыл дверь.
— Вы же говорили, что не заходили в комнату после убийства?
— Не заходил. Они стояли в углу в прихожей.
— Кто же поставил их в шкаф? Уборщица говорит, что забрала их из шкафа.