Окончательно распогодилось. По улице проследовала толпа разгоряченных мужчин. Судя по следам крови на лицах, изорванной одежде, отчаянной жестикуляции и возбужденным голосам, где-то неподалеку произошла драка. Со стороны Столичного шоссе проскочили две машины «скорой помощи». Накануне в городе взорвали недостроенную АТС — об этом писали газеты. Приморск, где, по впечатлению Евгения, каждый второй носил милицейскую форму, чинный и благородный, искусственно прилизанный перед предстоящими выборами губернатора, начинало лихорадить. На столбе напротив переговорного пункта алел предвыборный листок: с фотографии смотрел улыбающийся Гридин; рядом была нарисована большая цифра «1» и написано слово «Да!». Кто-то пририсовал к «1» поперечину, и теперь она выглядела как свастика; слово «Да!» было крест-накрест зачеркнуто и сверху написано «Нет!».
«Париж! Пройдите в первую!» — прогундосил динамик.
Евгений метнулся от окна к телефону.
— Алло!.. Алло!.. «Минуточку, ожидайте».
Ожидание показалось нестерпимо долгим, сердце стучало как после часовой пробежки. «Говорите!..»
— Алло!..
— Женя! — послышался родной голос. — Женя, ты?
— Я, я, Валерия, привет!
— Боже! Ну почему ты не звонил?! Куда ты пропал?!
— Как вы там?
— У нас все хорошо. Женя, я выслала тебе вызов!
— Вызов?! Что-нибудь…
— Ничего не случилось. Просто ты мне нужен.
— Для чего?
— Что значит «для чего»?! Для жизни!
— Повтори.
— Что ты себе вбил в голову?! Почему уехал так странно?! Не писал, не отвечал на письма?! Если тебе меня не жалко, пожалей Шерифа. Он извелся, места себе не находит. Ты меня слышишь?
— Да…
— Скажи же что-нибудь!
— Приеду, тогда и скажу.
— Сейчас приезжай. Деньги у тебя есть?
— Навалом!.. Валерия… — Евгений никак не мог справиться с волнением.
— Брось все к чертям и приезжай! Что это за Приморск такой, что ты там делаешь?
— Отдыхаю. У самого синего моря.
— Здесь тоже есть море.
— Я знаю. Как Жаклин?
— Замечательно. Сдает экзамены в музыкальный колледж. Все тебя вспоминают каждый день — и Жаклин, и Мишель, и Кристиан Марселей. Он обещает тебе работу в своем агентстве.
Евгений молчал.
— Алло!.. Ты меня слышишь?
— Слышу…
— Шериф, голос!
Евгений едва не выронил трубку, услыхав знакомый лай.
— Ну как?..
— Валерия, я приеду! Обязательно приеду! Но для этого мне нужно вырваться из Приморска. Ты мне можешь помочь?
— Что я должна сделать?
— Нужно поехать в Аньер. 7-бис, рю Дарю. Или позвонить. Телефон: 23.53.80.09. Там живут Лев и Римма Климанковичи. В январе у них гостил одноклассник Льва Павел Козлов. Он навещал какого-то писателя-эмигранта. Предположительно — в Париже. Лев снимал его на видеокассету и должен знать, кто он такой и чего Павел хотел от этой встречи. Сделать это нужно срочно, Валерия. Я перезвоню тебе ночью. Сможешь?
— Кто этот Павел Козлов?
— Тот самый парень, с которым мы возвращались из Парижа в одном купе. Его убили здесь, в Приморске, в начале марта.
— Господи!.. Господи, Женя, ты опять влез в историю!
— Не будем об этом. Как конкурс?
— Я не пошла туда. Поздно, Женя… Приедешь — расскажу
— Я никуда не уезжал, Валерия, слышишь?.. Я с тобой с того самого дня, когда ворвался в твой гостиничный номер в Киеве. Помнишь?
— Еще бы!.. Умоляю тебя: ни во что не вмешивайся, брось все! Женя!..
«Заканчиваем разговор».
— Поезжай в Аньер, найди Климанковича!
«Заканчиваем…»
— Береги себя!..
Разговор прервали. Евгений сидел в душной кабине минуту, две, три… Силы покинули его, мозг отказывался работать. Он думал лишь о том, что Валерия права, тысячу раз права: в мире есть много морей, и все они — самые синие; есть другая жизнь — тихая, светлая, и половина жизни еще не прожита. От того, что он найдет очередного убийцу очередного журналиста, ничего в этой жизни не изменится. Их ищут и находят, как искали и находили во все времена. Пока он сидел в этой кабине с зажатой в руке трубкой, на свет появились сотни новых убийц и новых жертв. Одним суждено убегать, другим — догонять; в этом противостоянии сокрыт бесконечный цикл истории, и возможно — это основной закон, по которому строится жизнь. Когда он вы полнит свою миссию — ненужную, никем не предписанную, не свойственную природе человека, призванного любить и созидать, — Земля все так же будет вращаться вокруг своей оси, наклоненной под углом в двадцать три градуса…
Евгений положил трубку и вышел.