Первый забег на июньских скачках в Таусестере должен был начаться в шесть вечера. Я всегда любил приезжать за час до назначенного времени, чтобы поймать в свои сети самых первых игроков, желающих сделать ставку. К тому же нужно было время установить оборудование, проверить, нет ли у нас проблем в этом плане — разрядившихся батарей или слабого беспроводного сигнала Интернета. А потому я въехал через арку на территорию ипподрома без нескольких минут пять и припарковал машину в тени большого дуба в центре стоянки.
Мне всегда нравилось ездить в Таусестер, и не только потому, что здесь не было ограничений на вход для зрителей и для букмекеров тоже. Мне нравились зеленая территория, беговые дорожки на пологих холмах Истон-Нестон, недавние усовершенствования, которые ввели здесь для удобства зрителей и букмекеров.
Поскольку ипподром располагался примерно на полпути между Кенилвортом и Хай-Ньюкомб, мы с Лукой договорились встретиться уже на месте, и каждый ехал на своей машине. Так что пришлось мне самому выгружать оборудование и везти его на тележке.
Сектор для букмекеров располагался здесь довольно необычно — между трибунами, а не перед ними, в отличие от большинства других ипподромов. Сделано это было потому, что трибуны построили очень близко к беговой дорожке, что, по моему мнению, было вполне разумно, так как обеспечивало зрителям хороший обзор.
Когда я подкатил тележку к нашему отсеку, Лука уже ждал меня там.
— А где Бетси? — осведомился я.
— Она не приедет, — ответил он. — И не думаю, что вообще когда-нибудь появится снова.
— Вот как?..
— Вчера собрала все свои вещи и съехала с моей квартиры, — пояснил он.
— Мне очень жаль, — пробормотал я, покривив душой.
— А мне — нет, — сказал Лука. — Правда. — Он умолк на секунду-другую. — Хотя, наверное, буду по ней скучать. — Снова пауза. — Особенно в постели. О, в этом деле она была просто супер, — и он улыбнулся мне.
— Слишком много информации, Лука, — со смехом заметил я. — Слишком много, это лишнее.
Какое-то время мы устанавливали оборудование в полном молчании.
— Думаю, нам нужно нанять нового помощника, — сказал Лука.
— Да, — кивнул я. — Есть идеи?
— Один парень из электронного клуба. Жуть до чего толковый.
— Ну нет, мне хулиганы-малолетки не нужны.
— Он парень хороший, — сказал Лука. — Просто попал в плохую компанию.
— Кстати, об электронном клубе, — заметил я. — Ты говорил полиции о микрокодере?
— Да, — ответил он. — Прости. Сожалею.
— Я тоже. Меня из-за этого вчера чуть не арестовали.
— Извини, ради бога! Мне и голову не приходило, что Джим коп, пока он сам не сказал.
— А ну-ка расскажи поподробнее, — попросил я.
— Этот парень, Джим, он помогал нам в клубе, вдруг звонит мне вчера утром и спрашивает о той черной коробке, пульте, который ты дал мне посмотреть. Как раз Джим и помогал мне разобраться. Это он поначалу решил, что это осциллограф. Ну и вот, он так небрежно спрашивает, откуда у меня этот прибор, ну я ему и сказал, что от тебя. И не думал, что делаю что-то плохое. А потом вдруг Джим и говорит: «Моему боссу это будет интересно». Тогда я и спрашиваю, кто босс, а он сказал, что это старший инспектор, вроде из полиции.
— Мог бы меня предупредить, черт возьми, — буркнул я и продолжил возиться со скобой, на которой крепилось наше табло.
— Извини, — сказал Лука. — Но Джим позвонил прямо в разгар нашего семейного кризиса. Бетси обвинила меня в том, что я спал с ее сестрой Милли.
Я поднял голову и удивленно уставился на него. Наверное, можно простить его за то, что забыл сообщить мне о звонке Джима.
— А ты спал? — с любопытством спросил я.
— Не твоего ума дело, — рассмеялся он в ответ. — Да нет, не то чтобы спал…
— Тогда из-за чего сыр-бор? — не отставал я.
— Просто поцеловал ее. Всего один раз. На вечеринке в честь дня рождения. Ну, помнишь, мы поехали туда прямо из Аскота. А Бетси нас застукала.
— Да будет тебе, — сказал я. — Каждый имеет право поцеловать и поздравить девушку с днем рождения.
— Только не взасос, — заметил он. — И не в саду, за кустами.
— Ах, вон оно что. — Это многое объясняло. Бетси сильно охладела к Луке со дня той вечеринки, теперь я понимал почему.
— Ну и что собираешься предпринять? — спросил его я.
— Да ничего, — ответил он. — Пусть все уляжется, утрясется. А там видно будет.
— Но ведь она может и не вернуться, — заметил я.
— Вернуться? Ты что, с ума сошел? Я просто думал выждать, чтоб все успокоилось, прежде чем пригласить Милли на свидание. — Он усмехнулся, а я так и не понял, всерьез он говорит или просто хочет шокировать своего нового партнера по бизнесу. Зная Луку, можно было предположить и то и другое одновременно.
Вечер выдался чудесный, народу на скачках было полно, многие хотели рискнуть и сделать ставку. Большинство зрителей были одеты самым непритязательным образом — шорты и футболки. Разительный контраст по сравнению со строгим утренним дресс-кодом скачек в Аскоте, куда как проще и веселей. Бары бойко торговали самыми разными напитками, чему способствовала теплая погода, и во время соревнований атмосфера на ипподроме царила самая непринужденная.
Мы с Лукой работали как заводные: брали деньги, выдавали билетики, старались выплатить выигрыш без всякого промедления — чувствовалось, что нам не хватает помощника. Но, несмотря на занятость, для букмекера такой день только в радость.
Человек, хотя бы в малой степени не наделенный талантом шоумена, никогда не сможет стать хорошим букмекером. Мне нравилось стоять на платформе, выкрикивая соотношения ставок, переговариваясь с людьми.
— Да будет тебе, друг! — крикнул какой-то толстяк из разряда профессионалов. — Разве это честно, чтоб Эллис Мобиль шла только три к одному? — Он взглянул на имя, выведенное на табло. — Как можем мы «доверять Тедди Тэлботу» при таких расценках?
— Если сам оседлаешь ее, можешь хоть десять к одному ставить, — парировал я.
Все вокруг так и покатились со смеху.
— Да он и на велосипед-то никогда не сядет, — заметил один из игроков.
— А если сядет, то велик пополам переломится! — крикнул второй.
— Даю двадцатку на эту малышку, — сказал толстяк и сунул мне банкноту.
— Двадцать фунтов на номер два при соотношении четыре к одному, — бросил я через плечо Луке. — В виде особого одолжения.
— Надо же! — изумился толстяк. — Да ты настоящий джентльмен.
На этот счет не уверен, но если не привнести в бизнес оживления, тогда бизнесмен из тебя никудышный.
Эллис Мобиль пришла к финишу первой, обогнав остальных лошадей на четыре корпуса при стартовой цене три к одному. Толпа приветствовала ее финиш радостным ревом крепко подвыпивших мужчин, которые толпились у нашей стойки.
— Молодчина, — сказал я толстяку, который сиял и улыбался от уха до уха.
— Нет, ей-богу! — воскликнул он. — Я только что разбогател благодаря этому парню! Он мне целую единицу накинул.
— А это, доложу я вам, большая разница, — заметил кто-то из его компании.
И все они громко загоготали и заказали еще пива.
— На взвешивание! — возвестил голос комментатора.
Я выплатил толстяку восемьдесят фунтов плюс еще его двадцатку.
— Здорово, — сказал он, запихивая деньги в карман. — Буду доверять Тедди Тэлботу все семь дней в неделю.
Я дал ему лучшую расценку, и это стоило мне двадцати фунтов. Но этот человек и девять его друзей полностью компенсировали мою потерю, проиграв в остальных забегах. И улыбки не сходили с их лиц.
Вообще вечер выдался интересный, ставок было много, забеги выигрывали то фавориты, то аутсайдеры.
Наш суммарный доход составил где-то около девяти процентов от общего оборота, и, упаковывая оборудование и складывая его в тележку, мы с Лукой выглядели уставшими, но довольными.
— Ты где оставил машину? — спросил я.
— В центре парковки, — ответил Лука. — А ты?
— Вон там, — я показал. — Так что у нас еще на этой неделе?
— Завтра днем Вустер, в четверг вечером и в пятницу днем Варвик, в субботу Лестер, — ответил Лука. Он всегда помнил такие вещи лучше, чем я. Примерно раз в шесть недель мы с ним садились и составляли расписание интересующих нас скачек, близилось время, когда придется сделать это снова.
— Тогда лучше все сложить в мою машину, — сказал я.
— Да, — кивнул он. — Я тебе помогу.
И вот мы покатили тележку вверх по холму к стоянке у главного входа, где я оставил свою машину. Вокруг нас клубилась толпа счастливых зрителей, многие катили на велосипедах в лучах закатного солнца. Одной из причин популярности вечерних скачек являлся тот факт, что даже в Южной Англии на протяжении целых двух месяцев, в самый разгар лета, солнце садилось только после девяти.
— Так как насчет твоего дружка, юного правонарушителя? — спросил я, толкая тележку. — Может, на неделе он как-нибудь придет с тобой? И я на него посмотрю.
— Выясню, — ответил Лука. — Только никакой он не правонарушитель. Он хороший парень, иначе бы я не предложил.
— Ладно, ладно, — с улыбкой произнес я. — Узнай, хочет ли он прийти и понаблюдать за нашей работой на этой неделе. Кстати, как его звать?
— Дуглас, — ответил он. — Дуглас Мастерс.
Да, не слишком подходящее имя для малолетнего правонарушителя, подумал я. Но это еще ничего не означает. Киппер — тоже не очень подходящее имя для убийцы, но ведь он им был.
— Просит звать его Дугги. Так я могу сказать ему, что есть работа?
— Можешь, — ответил я. — Но только ничего не обещай. Пусть сперва пройдет собеседование.
Привалившись спинами к дубу, нас ждали на стоянке двое здоровенных парней. Я их сразу узнал — те самые, что на меня напали. И, как и тогда, одеты в белые рубашки с короткими рукавами и черные брюки.
Я остановился ярдах в десяти от них.
— Какого черта надо? — крикнул я.
Лука удивленно посмотрел на меня.
— Э-э?.. — неуверенно протянул он. Ясно, что он не видел их прежде, а если даже и видел, так и не понял, зачем они нас здесь поджидают.
— Лука, — начал я, — это те самые два джентльмена, которые передали мне сообщение на стоянке в Кемптоне.
— О, — сказал он. Вот именно, «о».
Я посмотрел на ботинки этих типов. Большие, с металлическими набойками, те самые тяжелые ботинки, что были на них тогда.
— У нас еще одно сообщение, — сказал первый громила. Он был выше своего товарища, он же говорил со мной тогда в Кемптоне. А тот, второй… его тоже нельзя было назвать маленьким. Оба ростом выше шести футов. Зато удар, который нанес мне в бок тот, кто поменьше, был с размахом, на добрых несколько дюймов шире, чем у первого громилы. И пока что он просто стоял рядом, сжимая кулаки.
«Нет, вряд ли они снова будут меня избивать, — подумал я. — Особенно здесь, в этом прекрасном месте, у ипподрома, где кругом толпы людей».
— Какое еще сообщение? — спросил я. Нас разделяло около десяти ярдов, и я решил, что, если они приблизятся хотя бы на шаг, я развернусь и побегу. Десять ярдов — вполне приличное преимущество, и я смогу отбежать в относительно безопасное место, к бару под трибунами, где после скачек царило оживление.
— Лука, — тихо шепнул я своему помощнику на ухо. — Если только дернутся, беги. Быстро, как ветер.
Выражение его лица говорило само за себя. Видно, до настоящего момента он не понимал, в какой находится опасности.
— Босс просил передать, что хочет с тобой поговорить, — сказал громила.
— А ты передай своему боссу, чтобы шел куда подальше, — ответил я.
— Он хочет делать с тобой бизнес, — не отставал громила.
— И все равно скажи, чтоб шел к черту, — сказал я. — У меня другие понятия о бизнесе.
— Он хочет его купить, — сказал громила, игнорируя мой ответ.
Я так и застыл в изумлении.
— Что? — спросил я, не веря своим ушам.
— Он хочет купить твой бизнес.
— Денег не хватит, — буркнул я в ответ.
— Ты, видно, не понял, — сказал громила. — Мой босс хочет твой бизнес и готов за него заплатить.
— Нет, — я уже почти кричал. — Это ты ничего не понял. Мой бизнес не продается. А даже если б и продавался, я б ни за что не отдал бы его твоему боссу, ни за какие бабки. Так что вали и скажи своему боссу, чтоб шел в задницу.
Громила заиграл бицепсами, физиономия налилась краской.
— Мой босс говорит: или ты продаешь его по-хорошему, или он сам заберет, но уже по-плохому.
— А кто он, этот твой босс? — спросил я.
Он не ответил, но сделал ко мне шаг. Преимущество в расстоянии сократилось до девяти ярдов.
— Стой на месте! — крикнул ему я. Он остановился. — Кто твой босс? — снова спросил я. И снова он не ответил. И снова сделал еще шаг. Восемь ярдов…
Я уже собрался бежать, но тут за спиной раздался голос:
— Привет, Тедди Тэлбот. Ты в порядке? — Я обернулся и облегченно выдохнул. Ко мне через всю стоянку спешил толстяк, тот самый, который сделал у нас ставку, причем не один, а в сопровождении своих дружков. — Помощь нужна? — осведомился он слегка заплетающимся языком.
Я повернулся к громилам.
— Не помешала бы, — ответил я. — Но знаешь, у меня такое ощущение, что эти двое сейчас свалят.
И действительно, они решили сдаться, развернулись и двинулись прочь. Мы с Лукой стояли в окружении нашей кавалерии и наблюдали за тем, как громилы подошли к черному «БМВ 4×4», сели в него, тронулись с места, потом выехали через арку на Лондон-роуд. Я постарался запомнить номер машины.
— Что за парни на тебя наехали? — спросил мой новый приятель-толстяк.
— Есть типы, готовые на все, лишь бы выбить проигранные деньги из букмекера, — ответил я. — Но благодаря вам, ребята, сегодня у них это не вышло.
— Ты хочешь сказать, они решили тебя ограбить? — спросил один из компании.
— Это уж точно, — ответил я, хотя на самом деле дело обстояло не совсем так.
— Молодец, что сказал, — заметил он. — Я полицейский.
Тут мужчина достал из кармана удостоверение, и я прочел: «Полицейский констебль Николас Бучер, полиция Норгемптоншира». Стало быть, сегодня не на дежурстве, решил я, глядя на его пеструю гавайскую рубашку, мешковатые шорты и тапочки на босу ногу.
— Я запомнил номер их машины, — сказал я.
— Это хорошо, — ответил констебль Бучер. — А что точно они тебе говорили? Требовали отдать деньги?
— Нет, — ответил я. — Просто не успели. Потому как вы, ребята, подоспели как раз вовремя, ну и они испугались и дали деру. Так что я могу только предполагать, что они хотели. Такое со мной уже не впервые.
— О, — разочарованно протянул полицейский. Дело испарилось прямо на глазах. — Ну тогда я мало что могу сделать, раз они не требовали от тебя денег. Но они наверняка угрожали, верно?
— Мне показалось, что да. От них исходила угроза, — ответил я.
— Мы не можем арестовывать людей только за то, что кому-то что-то показалось, — с иронией заметил он.
— Нет, конечно, я понимаю, — пробормотал я. — Но все же хотелось бы знать, кто они такие, чтоб избежать встречи в будущем.
— Номер машины? — спросил он.
Я продиктовал ему.
— Ничего не обещаю, — заметил констебль. — Это, знаешь ли, против правил.
Он достал из кармана мобильник и набрал какой-то номер.
— Джек, — сказал он, — это Ник Бучер. Можешь пробить мне одну машину? Регистрационный номер Виктор-Кило-Пять-Пять-Зулу-Ноябрь-Виктор. — Затем он ждал ответа. — Да, — сказал он, потом снова слушал. — Спасибо. — И отключился.
— Прости, друг. Эта машина зарегистрирована на компанию, а не на частное лицо. Так что ничем не могу помочь.
— Какую компанию? — спросил я.
— Под названием «ХРФ Холдинг Лимитед», — ответил он. — Что-нибудь тебе говорит?
— Нет, — ответил я. Покосился на Луку, но тот только пожал плечами. — В любом случае спасибо.
— Ну, вы у нас теперь в порядке, ребята? — спросил полицейский констебль Бучер. — Потому как я должен развезти этих пьяниц по домам. Сегодня меня назначили водителем.
— Понимаю, — сказал я. — Спасибо вам.
— До встречи, Тедди, — сказал толстяк, пошатываясь и обдавая меня запахом перегара.
И вот вся дружная компания залезла в белый микроавтобус, новые мои друзья попадали на сиденья. А потом старательно махали мне руками в окна, пока несчастный и трезвый, как стеклышко, полицейский констебль Бучер увозил их со стоянки. Я махнул в ответ и рассмеялся.
— «ХРФ Холдинг Лимитед», — пробормотал Лука. — Мы их знаем?
— Лично мне название ничего не говорит.
— И что тогда?
— Думаю, что эта самая «ХРФ» — родительская компания, — сказал я. — И вроде бы я знаю одного из ее отпрысков.
До дома я добрался меньше чем за час, и это притом, что пришлось немного покружить, проверяя, не преследует ли меня черный «БМВ 4×4» с парой громил.
«Хвоста» обнаружить не удалось, впрочем, следить за мной им было вовсе необязательно. Я был уверен — кем бы он там ни был, их босс, он без труда мог бы выяснить, где я живу, если бы захотел. Для начала, мои имя и адрес значились в электоральном списке, и мне не хватило ума сохранить эту информацию в секрете.
Я пару раз проехал по Стейшн-Роуд посмотреть, не припаркован ли где черный «БМВ». Но видно его не было, а проверять каждую улицу в Кенилворте я был не в состоянии.
И вот я остановил машину перед домом, поставил ее на сигнализацию и спокойно направился к двери.
— Привет. — Софи вышла мне навстречу. — Удачный был день?
— Очень, — ответил я. — Мне всегда нравилось в Таусестере, особенно вечерние скачки.
— Кого я вижу! — радостно воскликнула Элис, выходя из кухни с двумя бокалами белого вина. И с улыбкой протянула один Софи. «Не слишком хорошая идея, — подумал я, — сочетать алкоголь с приемом лекарств», — но промолчал. На данный момент куда важнее поддерживать доверие и хорошее отношение между сестрами.
Пока я был на скачках, они выезжали на машине Элис. И я подумал: может, они все же ездили повидаться с родителями, а не в Лимингтон-Спа за покупками, как уверяли? Однако и признака возбуждения у Софи я не заметил, так что не был до конца уверен. А лезть с расспросами не собирался. Мы прошли на кухню.
— Ну а у вас, девочки, удачный был день? — спросил я.
— Чудесный, — выпалила Софи.
— Когда вернулись?
— Около семи.
— Вы ели? — Я взглянул на часы. Уже половина десятого.
— Ели, — ответила Софи. — Но кое-что и тебе оставили, зная, что ты приезжаешь с вечерних скачек голодный, как волк.
Что правда, то правда, просто не всегда дома было что поесть. Последние пять месяцев я чаще выпивал стаканчик неразбавленного виски и заваливался спать.
— А мы тут лакомились хрустящим картофелем с подливкой, — со смехом заметила Элис.
«И еще, если уж быть честным до конца, белым вином», — подумал я. Причем Софи выглядела совсем трезвой, а вот Элис была заметно подшофе.
— Ты знаешь что-нибудь о рюкзаке? — спросила Софи, разогревая мне ужин в духовке.
— Что? — резко спросил я.
— О рюкзаке, — сказала она. — Приходил какой-то мужчина. Сказал, что хочет забрать рюкзак. Сказал, что ты знаешь, о чем речь.
— Какой еще рюкзак? — похолодев, пробормотал я.
— Красно-черный, — ответила она. — Этот человек сказал, что отдал его тебе на хранение. И должна заметить, был очень настойчив. Кажется, ему страшно не понравилось, когда я ответила, что ничего об этом не знаю.
«О господи», — подумал я.
— Так ты ему не отдала? — спросил ее я.
— Конечно, нет, — ответила Софи. — Даже не знала, что у нас в доме хранится красно-черный рюкзак. Где он?
— В буфете под лестницей, — ответил я. — А этот человек… пытался войти в дом?
— Нет, — немного удивленно ответила она. — С какой стати он должен входить?
— Я просто спросил, и все, — ответил я. — Расскажите толком, как все было.
— Я попросила его уйти. И сказала, что он может вернуться, когда ты будешь дома.
— А потом мы заперли все двери, открыли бутылку и стали ждать, когда ты вернешься, — с улыбкой заметила Элис.
Их обеих ничуть не встревожил приход этого человека. Наверняка потому, что они не понимали всей серьезности ситуации. Но откуда им было знать?..
— Когда это было? — спросил я.
— Около восьми, — ответила Софи.
— Можете описать этого человека? — спросил я сестер.
— Довольно противный, — сказала Элис.
— В каком смысле противный? — спросил я.
— Ну, не знаю, — протянула она. — Просто противный, и все. И на нем был капюшон, низко надвинутый на лоб, и шарф. Это надо же, так вырядиться в теплый день.
— А глаза его разглядели? — спросил я. — Такие близко посаженные, верно?
— Да, — ответила Элис и взмахнула рукой. — Точно! Наверное, поэтому и показался мне таким противным.
Так, значит, это был мистер Близко Посаженные Глазки, или, как называл его Пэдди Мёрфи, Киппер. Он все же нашел меня.
— Что же нам теперь делать? — громко воскликнула Софи. Она была явно напугана. — Я не хочу, чтоб он возвращался. — И, несмотря на то что в доме было тепло, содрогнулась всем телом.
— Все в порядке, любовь моя, — сказал я и обнял ее за плечи. — Уверен, сегодня он больше не придет.
Тут в дверь позвонили, и все мы так и подпрыгнули.
— Говоришь, уверен? — пролепетала Софи.
— Не подходи, — сказала Элис. — Постоит и уйдет.
И вот все мы трое тихо сидели на кухне и прислушивались.
В дверь позвонили снова, а потом громко забарабанили кулаками.
— Я знаю, вы дома, — прокричал голос с улицы. — Открывайте!
Я встал и вышел в прихожую.
— Кто там? — спросил я через дверь.
— Вот что, мистер Тэлбот, — произнес голос. — У вас находится одна моя вещь, и я хотел бы ее забрать.
— Что именно?
— Рюкзак, — ответил он. — Красно-черный рюкзак.
— Но этот рюкзак принадлежал Алану Грейди, а вовсе не вам, — не подумав, брякнул я. Черт!.. Почему я просто не сказал, что не знаю ни о каком рюкзаке? Тогда, может, он бы и ушел, а теперь точно нет.
— Я звоню в полицию, — сказала Софи, выйдя в прихожую. — Вы меня слышите? — крикнула она через дверь дрожащим голосом. — Я вызываю полицию!
— Зачем, полиция нам ни к чему, — спокойно ответил мужчина. — Просто отдайте рюкзак, и я уйду.
— Отдай ему рюкзак, — сказала мне Софи, глаза у нее от ужаса стали большими, как блюдца. — Пожалуйста, Нед, отдай ему этот чертов рюкзак!
— Ладно, хорошо, — пробормотал я.
Подошел к буфету под лестницей, достал рюкзак. В нем до сих пор было полно вещей отца.
— Иди и отдай, быстро! — дрожа от страха, воскликнула Софи.
Я поднял рюкзак и начал подниматься по лестнице.
— Куда? Ты что делаешь? — крикнула Софи.
— Если думаешь, что я открою этому типу дверь, то ты, наверное… — фразы я не закончил. — Брошу ему вниз, в окно.
Я вошел в спальню и открыл то самое окно, через которое наблюдал за уходом мистера Джона Смита всего неделю тому назад.
Мужчина стоял близко к двери, и разглядеть его не позволяло крыльцо.
— Вот! — крикнул я.
Он резко отшатнулся, тут я его разглядел. Да, тот самый тип, которого я первый раз увидел на автостоянке в Аскоте: синие джинсы, черная куртка с капюшоном, черный шарф прикрывает нижнюю часть лица. А вот тяжелых армейских ботинок видно не было, и я не собирался выяснять, на нем они сейчас или нет. Главное, я хорошо разглядел его глаза — слишком близко посаженные для такого широкого лица.
Я высунул руку с рюкзаком в окно.
— Как твое имя? — спросил я.
— Бросай рюкзак, — сказал он, игнорируя мой вопрос. Акцента в его голосе, указывающего, откуда он родом, я не заметил.
— Твое имя? — повторил я.
— Не твое дело, — ответил он. — Просто давай рюкзак, и все.
— Как ты меня нашел? — спросил я.
— Маленькая птичка напела.
— Какая еще маленькая птичка? — спросил я.
— Не твоего ума дело, — снова сказал он. — Давай бросай рюкзак. — И он поднял руки, готовясь его поймать.
— Да тут только одежда мистера Грейди, — сказал я. — Я ведь его обыскал. Больше ничего нет.
— Отдавай рюкзак, кому говорю!
— На кого работаешь? — спросил я.
— Что?
— На кого ты работаешь? — повторил я вопрос.
— Ни на кого, — ответил он. — Бросай сюда этот чертов рюкзак, быстро!
— А кто такой Джон Смит? — спросил я.
По выражению глаз я понял: он не знает, о ком идет речь. Но ведь, с другой стороны, Джон Смит наверняка вымышленное имя.
— Отдай рюкзак, — злобно прошипел он в точности тем же тоном, каким разговаривал с отцом в Аскоте. — Сейчас же, слышишь? Иначе разнесу твою долбаную дверь ко всем чертям!
Я разжал пальцы и уронил рюкзак. Несмотря на поднятые руки, он не успел подхватить его, и рюкзак упал на выложенную бетонными плитами дорожку. Он быстро поднял его и отчалил, затрусил по Стейшн-Роуд — в точности как тогда, в Паддингтоне, у станции метро «Ланкастер Гейт».
Интересно, как он все же выяснил, где я живу? Если получил информацию, которую я давал коронеру в суде, тогда почему так долго не приходил? Я пытался вспомнить, что делал последние двадцать четыре часа. Что ж, «маленькой птичкой» вполне мог оказаться кто-то из полицейского участка в Бэнбери, где я был вчера, или же кто-то еще из полиции Теймс-Вэлли. Ведь портрет, составленный на компьютере, могли разослать по разным участкам и отделениям, и, возможно, кто-то узнал это лицо, какой-то человек, не отличающийся высокими моральными качествами. Он-то и мог сказать Кипперу, кто помог его составить.
Я никогда не узнаю, как он меня нашел. Оставалось лишь надеяться, что я видел этого типа в последний раз, хотя у меня были большие сомнения на этот счет.
Он сразу же обнаружит пропажу микрокодера и чипов, напоминающих стеклянные зернышки, поскольку в настоящий момент находились они у мистера Джона Смита. Кроме того, я оставил себе три ключа от дома на кольце и паспорта — две фотокопии лошадиных и оба паспорта на разные имена с фотографиями отца.
Впрочем, если Пэдди Мёрфи не лгал, чего никак нельзя гарантировать, тогда этого человека должны прежде всего интересовать деньги. Если знать, где искать, Киппер найдет три пачки банкнот в синей пластиковой упаковке в том месте, где спрятал их отец, — под подкладкой рюкзака. Но стоит к ним как следует присмотреться, и сразу станет ясно, что пакеты эти вскрывали, а потом запечатали снова с помощью прозрачного скотча. А затем, если он пересчитает наличность, то заметит, что в каждой пачке недостает двух тысяч фунтов.
Тогда мне показалось это недурной идеей. Теперь же я сомневался.
— Что, черт побери, все это означает? — спросила Софи, когда я спустился вниз.
Они с Элис стояли в прихожей и взирали на меня со страхом и любопытством.
— Просто нетерпеливый человек, которому понадобилось забрать у меня одну вещь, — ответил я, делая вид, что ничего особенного не произошло.
— Но он… просто ужасный, — пробормотала Софи. — Зачем ты отдал ему эту вещь?
— Но ведь ты сама попросила, — слегка раздраженно ответил я.
— И вообще, чей это рюкзак? — не унималась она.
— Принадлежит человеку по имени Алан Грейди, — ответил я. — Он отдал мне его на хранение.
— А кто такой этот Алан Грейди?
— Ну, просто один человек из Австралии. Я познакомился с ним на скачках в Аскоте.
— Наверное, не слишком обрадуется, узнав, что ты отдал его рюкзак кому-то другому, — заметила она.
Казалось, она забыла о страхе и панике, которые овладели ею, когда этот тип рвался к нам в дом.
— Не думаю, что он будет против, — ответил я, не вдаваясь в дальнейшие подробности. И улыбнулся сестрам: — Так как насчет ужина?
— Он ведь не вернется, нет? — нервно спросила Элис, пока я поедал макароны с сыром. Мы снова сидели за кухонным столом.
— Не думаю, — ответил я. — Он получил то, за чем приходил.
По крайней мере, большую часть, подумал я. Но придет ли за остальным? Вот вопрос. Ведь теперь он точно знает, где я живу, и хотя лично я не очень-то верил в его возвращение, однако у Софи повторное появление мистера Киппера может вызвать настоящий шок.
После ужина я прошел в свой маленький кабинет и снова занялся поисками в Интернете, а сестры улеглись спать.
«ХРФ Холдинг Лимитед» действительно оказалась родительской компанией, и одно ее подразделение было мне хорошо известно. «Тони Бейтмен (Тёрф Экаунтантс Лтд.)» — это полное название — являлась одной из пяти крупнейших городских букмекерских контор. Их офисы были сосредоточены в основном в Лондоне и на юго-востоке Англии, но бизнес быстро расширялся и захватывал новые области, на западе и севере.
Я изучил представленный в сети список компаний по услугам населению и нашел последний годовой отчет «Тони Бейтмен (Тёрф Экаунтантс Лтд.)», отправленный в головную компанию — «ХРФ Холдинг Лимитед». Обе являлись частными компаниями с ограниченной ответственностью, в отчете указывались имена и фамилии директоров и секретарей, прилагался также список держателей акций этого разветвленного предприятия.
Как и в случае с букмекерской конторой «Уильям Хилл», где человека по имени Уильям Хилл уже не было, в отчете и словом не упоминался Тони Бейтмен — ни в качестве директора, ни даже простого держателя акций «Тони Бейтмен (Тёрф Экаунтантс Лтд.)». Должно быть, это имя из прошлого, подумал я, возможно, основателя компании или просто букмекера, у которого в незапамятные времена выкупили бизнес и затем создали эту компанию.
Однако было все же в списке директоров и держателей акций одно знакомое мне имя. Генри Ричард Фельдман, хорошо известная личность в мире британских скачек. Было ему под семьдесят, и состояние он сколотил на застройке районов, прилегающих к докам Лондона и Ливерпуля, хотя кризис и недавнее падение цен на недвижимость сильно на нем отразились. Последние лет двадцать или около того он являлся весьма преуспевающим владельцем лошадей, в основном выступающих в стипль-чезе. Он также являлся единоличным держателем акций «ХРФ Холдинг Лимитед».
Но к чему ему, вернее, «Тони Бейтмен (Тёрф Экаунтантс Лтд.)» вдруг понадобилось покупать мой бизнес?
С 1961 года, когда в Британии букмекерские конторы стали легальными, более крупные фирмы постоянно пытались расширить свой бизнес, перекупая его у маленьких независимых букмекеров. Но гораздо привлекательней в этом плане казались им частные городские букмекерские конторы, за ними шла настоящая охота. Однако относительно недавно они стали посылать своих представителей работать прямо на ипподромах и использовали все свое влияние, чтобы контролировать стартовые расценки.
И вот в их поле зрения попал мой маленький частный бизнес, хотел я того или нет. В «Тони Бейтмен Лтд.» охотились не за мной или Лукой, или же нашими клиентами. Нет, их прежде всего интересовало наше прибыльное место на ипподроме. И, как выяснилось, они готовы были прибегнуть к угрозам и даже побоям, лишь бы заполучить его.
Софи крепко спала, когда я уже после полуночи поднялся наверх. Как всегда после переезда из больницы в дом, она сильно переутомлялась.
Я тихо вошел в комнату и с учетом того, что Киппер с его противными глазками и громилы из «ХРФ Холдинг» вполне могли ошиваться где-то поблизости, подставил стул от ее туалетного столика под дверную ручку.
Просто на всякий пожарный.