-И что, я буду ходить с негритянской прической? - отшутился Эд. - Я буду похож на негра?
-Нет, на негра ты не будешь похож.
-Я же говорил, ты в этом парике похож на гомика, - сказал Хогг.
-Кстати, - уточнил Дэйл, - последнему владельцу парика за неосторожные слова прострелили голову. Так что лучше, Хогг, попридержи язык. Эд крепкий парень,
и с тобой справится.
Мужчины за разговором, за смехом, за шумом дождя не слышали, как напротив полицейского участка, прямо на середине дороги остановился пикап Лео Джонсона.
Лео опустил боковое стекло и недовольно поморщился, потому что в окнах участка горел свет.
Он отыскал взглядом окна кабинета шерифа. За незанавешенным окном, прямо над столом покачивалась блестящая клетка с нахохлившимся дроздом-пересмешником.
Птица уже не выглядела такой уставшей и измученной. Она уже достаточно подкрепилась и теперь весело пританцовывала на жердочке.
Загремел раскат грома, и в этот момент птица заговорила. Лео увидел ее раскрывающийся клюв, но не слышал ни звука. Он зло выругался:
-Черт, ты у меня договоришься, проклятая птица.
Он достал из-за спинки сиденья винтовку с оптическим прицелом и принялся носовым платком протирать объектив с окуляром.
-Сволочь!
Наконец, он припал к оптическому прицелу, и перекрестье легло прямо на клетку с птицей.
-Сейчас ты заткнешься.
Лео унял дрожь в руках, глубоко вздохнул и задержал дыхание. Перекрестье прицела легло прямо на черное тельце нахохлившегося дрозда.
Лео нажал спусковой крючок. Громыхнул выстрел, заглушенный раскатом грома. Посыпалось стекло, зазвенели, прыгая по бетонному тротуару, осколки.
-Получил свое!
Лео бросил винтовку на сиденье рядом и рванул с места. Его машина с выключенными фарами и габаритными огнями тут же растворилась в темноте.
Пуля разорвала дрозда на мелкие части.
Полетели в разные стороны перья, кровь потекла на дно клетки и тонкой струйкой стекла на расставленные на столе шерифа ровными рядами пирожные, приготовленные радивой Люси.
Из рамы сорвался последний кусок разбитого стекла, и в комнате наступила тишина. Погасла красная индикаторная лампочка включенного диктофона. Пленка остановилась, зафиксировав на себе все, что успел сказать дрозд-пересмешник. От звука выстрела и звона стекла мужчины вздрогнули. Хогг моментально выхватил из кобуры тяжелый револьвер.
-Что такое? - озабоченно спросил шериф.
-Черт, нужно было это предусмотреть, - сказал Дэйл, бросаясь к кабинету.
Следом за ним бросился, приглаживая на ходу приклеенные усы, Эд Малкастер.
В кабинете шерифа ярко горел свет. Сквозь разбитое стекло на пол лил дождь.
Дэйл остановился прямо перед столом и смотрел на то, как из клетки капают последние капли крови на разложенные пирожные.
-Кто-то убил птицу, - тяжело вздохнул Гарри.
-И почему я не потушил в кабинете свет, - сокрушался Гарри.
-Бедная птица, - сказал Дэйл и взял в руки диктофон, лежащий на столе.
Он отмотал назад пленку, но в волнении и нетерпении слишком мало. Из включенного микрофона раздался голос шерифа, который сокрушался о смерти дрозда.
Тогда Дэйл, уже не полагаясь на интуицию, просто отмотал пленку к самому началу и включил клавишу на воспроизведение.
Хогг, Эд, Гарри и Дэйл все замерли в напряженном ожидании. Все смотрели на маленький карманный диктофон. Наконец, из динамика послышалось шипение, и зазвучал голос Люси:
-Птичка-птичка, ну-ка, попробуй апельсин. Эти мужчины совсем не знают, чем тебя кормить. А я вот, знаю. На, попробуй, очень вкусная вещь.
Гарри морщился, слыша голос своей секретарши. Потом послышались короткие птичьи трели. И вдруг, после щелчка, который означал то, что диктофон автоматически выключался и включался вновь, послышался немного хриплый голос дрозда-пересмешника, который вторил голосу Лоры. Гарри Трумен сразу узнал этот голос.
-Олт, Олт, - называл сам себя дрозд по имени. - Птичка Олт.
Потом снова пошли трели.
И вдруг вновь зазвучал голос Лоры:
-Мне больно, больно!
Все вздрогнули.
-Это голос Лоры Палмер.
-Да.
-Внимание!
Все насторожились.
-Мне больно, не надо, прекратите, прекратите.
Потом вновь наступило молчание. Дэйл смотрел на диктофон и все приговаривал:
-Ну же, ну же. Он должен будет сказать. Он должен сказать то, что нужно.
И тут вновь из диктофона послышалось:
-Мне больно! Нет, Лео, прекрати, Лео, не надо, не надо!