— Завотделением пойдешь? Да или нет?
Пахнуло хорошим коньяком.
— Нет.
— А если подумать?
— Хирургом пойду.
Савва вздохнул, откупорил вторую банку и протянул гостю.
— Спасибо, это тебе, — отказался Першин.
— Оперируешь?
— Просто завязал на время. Устал.
— Это я вижу, — сказал Савва, сосредоточившись на разделке рыбы.
— Я так понял, тебе надо отделение свалить? — догадался Першин.
— Ты правильно понял. Только «свалить» — мягко сказано. Три тысячи баксов за эту «свалку». Неплохо?
— Я пойду за триста тысяч рядовым хирургом.
— Иди, — повел Нифонтов округлыми плечами. — Халат в шкафу. Только какой смысл в перемене мест слагаемых?
— Это я уже слышал. Сколько у меня времени?
Нифонтов отхлебнул пива, доел икру.
— Нет у тебя времени, Моцарт, — вынес вердикт тоном судьи. — Надорвался ты. Страх перед столом от себя не скроешь. В душу я к тебе не загляну, конечно, но ты поспеши разобраться-то, поспеши.
— Философствуешь на досуге?
— Меня ты обманешь, а не обманешь — я тебе подыграю по-дружески.
— Я к тебе не на исповедь пришел.
— Тогда не темни.
Першин помолчал, обдумывая, как бы задать вопрос так, чтобы не последовало встречного, но потом решил не терять времени на экивоки:
— Ты по морфологической картине шизофрению определить можешь?
Брови нейрохирурга поползли вверх, перестраиваться на деловой лад наскоком он не любил.
— А что? У тебя «летальный»?
Першин кивнул.
— Не всегда. Гипертоксическую могу, и то бывают исключения.
— В каких случаях?
— При общем патоморфозе. Или лекарственном. Только зачем тебе версии, построенные на уникальном диагнозе?
— Девочку ко мне привезли. Бросилась с балкона безо всяких видимых на то причин.
— На учете состояла?
— По карте — нет.
— Сколько ей?
— Семнадцать.
— А с чего ты взял, что у нее шизофрения?
Першин помолчал, пожал плечами.
— Не знаю, — не стал вдаваться в подробности. — Гиперемия мягких оболочек, точечные кровоизлияния. В детстве — катаральная стафилококковая бронхопневмония.
— Ну, брат, это не показатель. Острые инфекции способны вызывать приступы болезни, которая уже существует. Наследственность нужно смотреть.
— Я слышал ее музыку.
— Не понял?
— У таких людей не возникает дурных мыслей: все свои фантазии они реализовывают в звуках.
— Спасибо, — отодвинул банку Нифонтов, — удружил. Врезали вчера под завязку, думал на работу не идти. Третьего дня в «Арагви» начал — до сих пор не просохну. Тебя звал — ты сам не пошел. С утра япошки на предмет поставок медтехники пожаловали — аж из самого Токио, неудобно… — Грустный взгляд Першина вернул его к разговору: — Зачем тебе все это?
— Что?
— Частное расследование?
— Не знаю. Так…
— Вы коробку ей вскрывали?
— Нет, не было показаний. Нормальная энцефалограмма, без отломков.
— А гистологические изменения?
— Вот я и спрашиваю: можно их не распознать?