Труп, как и я предполагал, находился здесь. Видимо, затеянная мною перестрелка сильно нарушила планы моих противников. Они спрятали его в доспехи средневекового рыцаря, который скромно стоял в углу, сжимая в руках бесполезный меч. Нашел я труп случайно. Утомленный бесплодными поисками, я стоял в этом углу, раздумывая, где бы еще поискать, и стукнул кулаком по рыцарю. С досады, конечно. От моего стука он сдвинулся, и я, ставя его на место, обратил внимание на то, что под ним кровь. Быстро разобрал эту кучу железа — и моим глазам предстал безобразный труп Мары, черной служанки Грации.
В моей голове уже кое-что прояснилось. Я понимал, правда, еще не до конца, мотивы убийства. Что было для меня загадкой, так это то, от кого исходили приказы о совершении убийств…
Теперь было понятно, что делать: надо было идти в криминальную лабораторию Лос-Анджелеса…
Так как была ночь, то дежурный офицер не проявил энтузиазма, когда я ему сказал, что мне нужен дежурный лаборант, и желательно химик.
Вскоре появился заспанный человек, который буркнул «доктор Лестер», и уставился на меня в ожидании. Взглянув на него внимательнее, я чуть было не рассмеялся, передо мной стояла настоящая обезьяна, вся заросшая волосами, кривоногая, которой, как бы в насмешку, были прицеплены очки. Но я вовремя спохватился и объяснил:
— Я частный детектив, а лейтенант Мэрфи мой приятель.
— Слушаю вас, — проворчал доктор.
Я вынул из кармана носовой платок с губной помадой на нем, затем я вкратце рассказал ему, что мне от него нужно.
Особого энтузиазма он не проявил, но платок все-таки взял, а я, между тем, отправился на виллу Калливуд за телефонным справочником.
Вернувшись в госпиталь, я сразу же направился в палату, где находилась Грация, благо того никто не видел, и в этом мне никто не препятствовал.
После моего последнего посещения здесь мало что изменилось, за исключением того, что полицейский так стал храпеть, что хоть святых выноси.
Я бесцеремонно растолкал его, и он уставился на меня недобрым взглядом. Я жестом пригласил его выйти в коридор.
Полицейский вышел из палаты, все так же враждебно глядя на меня.
— Что вам нужно? — спросил он меня грубым голосом.
— Н-да… я думаю, что у вас тяжелый сон… — начал я.
— Что вы несете? Какой сон?
— Да вы же только что сладко спали! На посту!
— Ты что, — подступился он ко мне, — наверное, в морду захотел? — проговорил он, сжимая кулаки.
— Я? Да ты что, старик!
— Не называй меня так, придурок! Я с тобой совсем не знаком!
— Ты прав, старик. Мы с тобой не знакомы. Но ты все равно спал, охраняя обвиняемую в двух убийствах!
Видя, что он сейчас набросится на меня, я быстро добавил:
— Доктор Кук и медсестра тоже видели это! Подумайте, что будет, если об этом узнает лейтенант Мэрфи!
Тот сразу сник и поскреб в задумчивости двухдневную щетину на подбородке.
— Хорошо! Что тебе надо, приятель, будь ты неладен!
— Помочь тебе, доказав, что тебя обманули, но ты этого не заметил!
— А нельзя ли пояснее?
— Я уверен, что когда ты появился здесь, то сразу же попросил чего-нибудь выпить, так как здесь действительно очень жарко.
Полицейский на мгновение задумался, а затем, что-то вспомнив, воскликнул:
— Да, верно, черт возьми! Стакан воды… мне дала его такая симпатичная медсестра…
— Клер! — подсказал я.
— Кажется, так.
— А потом ты заснул, так как в стакане с водой было сильно-действующее снотворное, и ты должен поблагодарить Господа бога, что это был не яд!
Он вздрогнул. Я прочел в его глазах страх.
— Так, понимаешь, какое дело… — начал он, — я уже не такой молодой и мне скоро на пенсию… мне хотелось бы…
— Но ты можешь себя реабилитировать.
— Каким образом?
— Ты можешь смело рассказать лейтенанту Мэрфи, что произошло с тобой, тем самым и мне поможешь. Пока поверь мне на слово, и проверь цепь, которой прикована миссис Калливуд.
Мы вошли в палату, и он молча приподнял простыню. Я увидел, что цепь в порядке.
— Убедились?
— Это ни о чем не говорит. У тебя могли вытащить ключи, пока ты спал.
Он на минутку задумался, а потом сказал:
— Вечно вы, частные детективы, морочите людям головы!
— Да? А зачем тогда тебя усыпили? Чтобы полюбоваться твоей небритой рожей? Слушай меня внимательно.
Он наклонился ко мне, и мы поговорили так минуты три, а затем я повернулся и ушел, оставив его возле палаты Грации.
Мне показалось, что единственным человеком, который не спал в этой громадной больнице, был я. Из предосторожности я нашел белый халат и, накинув его, пошел по центральному коридору. Вскоре я обнаружил заспанную и чертовски красивую медсестру. Она испуганно смотрела на меня, стараясь привести себя в порядок.
— Вы не видели Клер? — спросил я. — Для придания правдоподобия своему поведению я добавил: — Я новый доктор… Тревор! Мне она нужна, чтобы сделать анализ. Она, видимо, забыла об этом.
— Она отдыхает в соседней комнате.
— А вы не могли бы ее позвать?
Видя, что я не собираюсь ее ругать, она кокетливо заявила:
— Что вы, доктор. У меня столько работы.
Это мне и нужно было.
— Хорошо. Я сам схожу. А где она отдыхает?
— На четвертом этаже, психиатрическое отделение. Кабинет № 229.
Я поблагодарил ее и, не теряя достоинства, удалился.
У спящей Клер был такой безобидный вид, что у меня дрогнуло сердце. Медсестры обычно спят, не закрывая на ключ двери, чтобы в случае необходимости не терять драгоценного времени. Я открыл дверь и бесшумно подошел к кровати, а затем тихонько позвал:
— Клер!
Она что-то пробормотала во сне, но не проснулась.
— Клер, сокровище мое, проснись, — и я осторожно взял ее за плечо.
Она моментально вскочила и, узнав меня, шарахнулась со страху в сторону.
— Что… Что… — начала она, увидев в моих руках кольт. Она пыталась вскочить, но я прижал ее к кровати. — Вы что, с ума сошли! — воскликнула она.
Я отошел в сторону, не выпуская из правой руки пистолет, левой достал два носовых платка.
— Вот на этом платочке помада с телефонного справочника, где ты подчеркнула имя Тони Кастелло. Причем, подчеркнула ты его своей губной помадой. И сделала ты это в доме Грации.
— Зачем ты мне это рассказываешь? Меня это совершенно не интересует.
— Как же, как же! Ее совершенно не интересует! А я уверен, что тебе это будет очень интересно, так как это ты убила Тони Кастелло! И руки отрезала ему тоже ты! Ведь ты прекрасная медсестра, и отрезать для тебя пару рук — пустяк. А что касается губной помады, так она действительно твоя. Я только что из криминальной лаборатории, где и получил соответствующее заключение. Когда я тебя поцеловал, то вытер затем губы вот этим платком, — я продемонстрировал ей второй носовой платок со следами губной помады. — Дело в том, малышка, — продолжал я, — что вначале я забыл, а потом вспомнил, что, когда листал телефонную книгу в поисках адреса Тони Кастелло, то ничего не подчеркивал, а просто посмотрел и закрыл ее… Мне потребовалось много времени, чтобы найти такси, а потом дом бедного Кастелло. Ты же сразу вызвала машину Грации…
— Да вы безумец! — проговорила она. Ее голос был тверд, но в глазах стоял страх. — Зачем мне нужно было убивать Тони Кастелло?
— Да потому, что он решил заговорить и сказать имя того, кто убил Джорджа Калливуда. И еще потому, что он написал письмо убийце, требуя денег за молчание.
— Но ведь он входил в группу, охранявшую Калливуда.
— Верно. И кроме того, он был единственным человеком, который видел убийцу в лицо. Последний, чтобы заткнуть ему глотку, дал ему большую сумму денег. Тони посчитал, что он умнее всех, потребовал что-то нереальное. Чтобы охладить его аппетит, к нему послали убийцу. Но убийцу с таким красивым лицом — тебя! А приговор ты поспешила привести в исполнение, чтобы я не встретился с Тони.
— Ну, а какой же все-таки мотив всех остальных убийств?
— Не бойся, дорогая, доберусь и до него!
За моей спиной скрипнула дверь и раздался голос:
— У тебя не будет времени, Бакстер!
Я узнал голос доктора Кука. Медленно повернув голову, я увидел, что он сжимает пистолет, и понял, что при малейшем движении он выстрелит в меня не колеблясь.
— А, это вы, доктор. Вы примчались, как только узнали, что по больнице шастает доктор Тревор?
— Я ошибся, — сказал доктор, — я думал, что вы глупее.
— Да, меня всегда недооценивают, но мое самолюбие от этого не страдало. Я извлекал из этого пользу. Вот тогда, например, когда вы пошутили с проводами зажигания. Ведь придя в больницу, вы так и не помыли руки. Я сразу заметил грязь под вашими ногтями. И это у хирурга!
— Вы примчались слишком быстро, — доктор перешел на «вы».
— Это вы в меня стреляли на вилле Гервина? — спросил я, указывая головой на Клер.
— Вам эти знания не принесут никакой пользы, так как живым вы отсюда не уйдете! — спокойно произнес доктор и начал поднимать пистолет на уровень моих глаз.
— Руки вверх! — раздалось за нашими спинами. — Кук, брось оружие! — приказал полицейский, который любил поспать на своем посту.
Пистолет глухо стукнулся об пол. Я, честно говоря, побаивался, как бы Кук не открыл стрельбу, но он сдался без сопротивления. Зато Клер проявила присутствие духа, и, не успели мы опомниться, как она молниеносно достала пистолет с ночного столика…
Но здесь я оказался быстрее и мой кольт выстрелил ей прямо в искаженное ненавистью лицо.