2
- Когда меня отпустят домой? - требовательно проговорил старик.
Кэрол Стивенс посмотрела на него: Калвин Додд, возраст - семьдесят два года, пол - мужской. Транзиторная ишемия мозга.
Вид у него был совсем не тот, что неделю назад, когда его привезла "скорая". Обросшего семидневной щетиной, в потертом халате, заляпанном остатками еды и провонявшем застарелой мочой. Сейчас он лежал в чистой постели, одетый в накрахмаленную больничную пижаму, был чисто выбрит (санитарками) и пах лосьоном.
У нее не хватило духу сказать ему правду.
- Мы отпустим вас, как только будет можно, мистер Додд, обещаю вам.
На вопрос старика она, по существу, не ответила, но по крайней мере не солгала.
- В чем задержка?
- Мы ищем способы вам помочь.
В этот момент вошел санитар Бобби из службы питания, чтобы забрать у Додда поднос от завтрака. Он бросил на Кэрол оценивающий взгляд и подмигнул ей.
- Отлично выглядите, - сказал он с улыбкой. Ему исполнилось двадцать, и он отчаянно пытался отрастить бакенбарды. Бобби заигрывал со всеми женщинами подряд, включая и "более старших", как он однажды отозвался о Кэрол.
Кэрол рассмеялась и через плечо показала большим пальцем на дверь.
- Отвали, Бобби.
- Волосы у вас что надо, - сказал Бобби и ушел.
Кэрол пригладила свои длинные белокурые волосы. Пару лет назад она носила короткую стрижку, но теперь отпустила волосы. Ей, тоненькой, с продолговатым лицом, такая прическа шла больше, хотя порой она сомневалась, стоит ли это стольких забот. Так трудно, чтобы длинные волосы оставались в порядке и не путались.
Додд оттянул нейлоновую сетку-жилет, надетую на него и прикрепленную к кровати.
- Если вы и впрямь хотите помочь мне, снимите с меня эту штуку.
- Мне очень жаль, мистер Додд. Она надета по указанию вашего врача. Он опасается, что вы встанете с кровати и снова упадете.
- Я никогда не падал. Кто это вам наврал?
Согласно истории болезни, Додд трижды умудрился перелезть через решетку вокруг своей кровати, пытался ходить и каждый раз, сделав два-три шага, падал. Но Кэрол не стала ему возражать. За короткое время работы в государственной больнице Монро она научилась не спорить с больными, особенно с пожилыми. А что касается Додда, она была уверена, что он просто не помнит о том, что падал.
- Я все равно не имею права снять с вас эту сетку.
- А где мои родные? - заговорил он уже о другом. - Им что, не разрешают видеться со мной?
У Кэрол сжалось сердце от жалости к старику.
- Я это выясню... ладно?
Она повернулась и пошла к двери.
- Какая-нибудь из дочек обязательно навестила бы меня один или два раза за то время, что я здесь.
- Я уверена, что они скоро придут к вам. А я зайду завтра-.
Кэрол вышла в холл и в изнеможении прислонилась к стене. Она не рассчитывала на легкую жизнь, когда поступала в отдел социального обслуживания при этой больнице, но была совершенно не готова к каждодневным переживаниям, с которыми здесь столкнулась.
Подходит ли она для такой работы? - задумывалась Кэрол. На курсах, которые она прослушала для получения диплома работника социальной сферы, ее не учили самому важному - как эмоционально отстраняться от клиента. Она либо самостоятельно одолеет эту премудрость и будет не задумываясь вести себя так с клиентами, либо свихнется.
Она непременно научится. Это хорошая работа, другую такую поискать. Приличный оклад и хорошие условия. В конце концов, им с Джимом не много и надо, чтобы прожить, - она унаследовала от родителей дом, полностью выкупленный, но, пока Джим не сделает карьеры как писатель, именно она должна зарабатывать на масло к хлебу. Только порой...
Проходящая мимо медсестра вопросительно взглянула на нее. Кэрол выдавила из себя улыбку и выпрямилась.
Она просто устала, вот и все. Она плохо спала последние несколько ночей... беспокойно. Ей снились какие-то кошмары, которые она смутно помнит.
Она справится с этим.
Кэрол направилась к маленькому офису отдела социального обслуживания на первом этаже.
Кэй Аллен была на месте. Тучная брюнетка за сорок, она без всякого стеснения курила одну сигарету за другой. Кэй возглавляла отдел в государственной больнице Монро почти двадцать лет, была здесь ветераном. Когда Кэрол вошла, Кэй подняла глаза от кипы историй болезни на своем столе.
- Что мы можем сделать для Додда? - спросила Кэрол.
- Того старика, что нам подсунули на улице Три-Норт?
Кэрол поморщилась.
- Как вы можете, Кэй?
- А разве не так? - возразила Кэй, закуривая новую сигарету. - Родные нашли старика на полу в его квартире, вызвали "скорую", спихнули его нам и отправились домой.
- Я знаю, но об этом можно сказать по-другому. Он больной и старый человек.
- Уже не такой больной, как был.
Это действительно так. Доктор Бетц сделал все возможное, и теперь Додд - забота отдела социального обслуживания. Еще один "зависший" случай: старик недостаточно болен для больницы, но недостаточно здоров, чтобы жить в одиночестве. И никогда не будет настолько здоров. Он не может вернуться в свою квартиру, а ни одна из дочерей не хочет взять его к себе. Больница не имеет права выбросить его на улицу, вот он и оказался за их отделом.
- Давайте называть вещи своими именами, Кэрол. Додда спихнули на нас.
Кэрол не хотела признавать правоту начальницы, во всяком случае, согласиться с ней вслух. Это означало бы первый шаг на пути к тому, чтобы стать такой же, как Кэй, - жесткой и циничной. Однако Кэрол понимала, что жесткость Кэй - всего лишь защитный роговой панцирь, неизбежный результат необходимости из года в год иметь дело с потоком Доддов.
- Никогда не привыкну к тому, что дочери могут бросить отца, - сказала Кэрол. - Они даже не навещают его.
Впрочем, она понимала, почему они не приходят - из чувства вины. Дочери живут тесно, отцу места у них совсем нет. Если он опять потеряет сознание, им придется день и ночь ходить за ним. Им не хватает духу сказать ему, что они не могут взять его к себе, поэтому они его избегают. Подобное случается на каждом шагу. Кэрол все это понимала, но смириться не могла.
Боже, были бы живы мои родители, я никогда не бросила бы их!
Выходит, надо потерять родителей, чтобы по-настоящему их оценить?