В кабинет вошла Наталья Георгиевна.
- Здравствуйте, Наташа. С Новым годом, - произнес Суханов и указал на Вересова. - Это Евгений Иванович. Вы знакомы?
- Да. Виделись, - кивнула Островская.
Суханов посмотрел на Греча и отметил, что жена выглядит значительно спокойнее Павла Романовича, который продолжал ходить по кабинету, искоса посматривая на обгоревший ковер.
"Нервы сдают у Паши... Нехорошо. Не ко времени. Впрочем, вероятно, на это у них и расчет".
Кто такие "они", Суханов себе не представлял. Пока он не узнает, кто был исполнителем сегодняшней акции, не говоря уже о заказчике, эти таинственные "они" останутся анонимами.
- Рассказывай, - сказал Суханов, хмуро посмотрев на мэра. - Что случилось?
- Ну ты же видишь. Швырнули в окно.
- Швырнули в окно... - Суханов подошел к своему патрону вплотную. - Как? Кто? Что было до этого? Паша! Ты же понимаешь, что мэру просто так окна не разбивают!
- Конечно, не разбивают.
- А охрана? Милиция? Давай рассказывай все.
- Все было очень весело.
Суханов вздрогнул и обернулся. На пороге кабинета стоял Люсин. На лице его не было обычной улыбки, которой он приветствовал любого, не говоря уже о старых знакомых.
- Все было весело. Сначала орали под окнами...
- Что орали? Кто орал?
- Ну обычную свою ахинею. Вроде того, что Россия - для русских, и весь последующий набор. "Памятники", одним словом.
- Почему вы думаете, что "памятники"?
- Кто же еще? - Люсин поежился. - Господа, пойдемте на кухню. Здесь можно просто дуба дать.
В разбитое окно летели крупные хлопья снега. Они ложились на письменный стол, таяли, оставляя крохотные лужицы, Греч, словно только сейчас заметив непорядок на рабочем месте, метнулся к столу, сгреб в кучу аккуратно разложенные бумаги, сложил их в одну пачку, постучал по столу, выравнивая края, и перенес всю кипу на диван, подальше от окна.
- Спрячь, - посоветовал Суханов.
- Зачем?
- Спрячь, - повторил Андрей Ильич. - Ты что, собираешься здесь сидеть? На морозе?
Греч пожал плечами.
- Так что милиция?
- Милиция приехала сразу...
- Кто именно?
- Как это - "кто"? Дежурные... Осмотрели...
- Запротоколировали?
- Конечно.
- И?
- Пошли на улицу. Вызвали подмогу и пошли.
- И все?
- Да. Охрана внизу у меня стоит... Все, в общем, в порядке... - Греч обвел взглядом кабинет, уже изрядно запорошенный тающим снегом. - Если, конечно, так можно выразиться.
- Да уж... Выразиться ты можешь как угодно, а вот что вы делать собираетесь? Новый год... Е-мое! - Суханов посмотрел на часы. - Паша, надо решать. Или здесь сидеть, мерзнуть, или...
- Слушай, а поехали к Журковским.
- К Толе? - Суханов улыбнулся, впервые за сегодняшний вечер. - А что? Давай. Все поедем?
- Конечно! Наташа! Иди сюда!
Наталья Георгиевна, которая беседовала в дверях с Вересовым, подошла поближе.
- Едем к Толе Журковскому. Здесь рядом.
- Да я знаю. А это все? - Островская махнула рукой в сторону окна. - Так и оставим?
- Я могу выделить человека, - сказал Суханов. - Надежного. Он проконтролирует, чтобы к вашему возвращению все было в порядке. Окна у вас какие?
Суханов шагнул к оконному проему и, прикрывая лицо рукой от летящего с улицы снега, взглянул на рамы.
- Что же ты, Паша, не можешь нормальные рамы поставить? Это знаешь как называется?
- Знаю. "Совок обыкновенный", - ответил Греч.
- Вот. Значит, нет худа без добра. Сделаем тебе заодно приличные рамы.
- Это в Новый-то год? Кто же тут будет в праздник работать?
- Не смеши меня, Паша.
Суханов старался увести разговор в сторону - говорить о рамах, о работягах, о деньгах, о чем угодно, только не о том, что сейчас произошло. Картина событий рисовалась ему в чрезвычайно мрачных тонах. Гречу же знать это его настроение было совершенно не обязательно.
- Все сделают. В лучшем виде. Давайте собирайтесь, я пока позвоню ребятам, к вашему возвращению квартиру не узнаете.