"НА МОИХ РУКАХ НЕТ КРОВИ"
Позже мне довелось присутствовать на выступлении Горбачева в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы".
Отставной президент отвечал на вопросы слушателей и под конец объявил о создании своей социал-демократической партии. После эфира я решил подарить ему свою книгу о политзаключенных "горбачевской эпохи".
- Не обижайтесь, Михаил Сергеевич, но в этой книге политзаключенные говорят про вас то, что думают. Это - правда, - сказал я, как бы извиняясь.
- Абсолютной правды нет. У каждого своя правда. У них - своя, у меня своя, - ответил Горбачев.
Наверное, он прав, этот человек, давший "добро" на разрушение Берлинской стены и вывод советских войск из Европы.
Говорят, в обмен на миллиардные кредиты. Куда делись те кредиты? Газеты писали, что ответ на этот вопрос унес с собой в могилу кремлевский кассир Кручина. Как и многие другие партийцы, приближенные к тайнам цековской казны, он покончил с собой. Выбросился с балкона - согласно официальной версии.
Горбачев был невольным и безмолвным свидетелем распада СССР. Да, это произошло против его воли. Он любой ценой пытался остановить неизбежный ход истории. Вспомним Сумгаит, Фергану, Нагорный Карабах, Тбилиси, Баку, Алма-Ату, Душанбе, Ереван, Кишинев, Вильнюс, Ригу. Сколько невинных людей погибло в той кровавой резне!
И задним числом Верховный главком Горбачев всегда говорил: ничего, мол, не знал, все делалось военными и КГБ за моей спиной. Когда в Тбилиси российские солдаты изрубили саперными лопатками грузинских женщин, вышедших на мирную демонстрацию, генсек, по его словам, крепко спал.
Однажды, пожимая руку собеседнику, Горбачев сказал: "На моих руках нет крови".
У каждого своя правда. У Горбачева - своя, у истории - своя.
Сегодня Горбачев другой.
"Горбачеву благодаря, ем сегодня пиццу я!" - звучит за кадром голос старушки в рекламном американском ролике. А на экране - дедушка Горбачев с внучкой. В ресторане "Пицца Хат".
Ничего не поделаешь, рыночная, понимаешь, экономика!
Глава 7
ВЕЧНО ЖИВОЙ
- В гробу я его видел, - раздраженно сказал иностранец, выходя из Мавзолея.
Н. Богословский
ПРОЩАЙ, НАШ КРАСНЫЙ ФЛАГ
На следующее утро после попойки в Доме архитектора я проснулся в своем фешенебельном номере в гостинице "Метрополь".
Голова раскалывалась от похмелья. В оконной раме стояла знакомая с детства картина: Спасская башня Кремля с рубиновой звездой. Как в школьном букваре. Как в беззаботном и светлом детстве, когда я первоклассником вместе с ребятами из нашего двора в Лиховом пробирался по московским крышам через Столешников, в обход милицейских заграждений, чтоб хоть одним глазом увидеть военный парад на Красной площади и с гордостью посмотреть на трепещущий под порывами ветра красный флаг.
25 декабря 1991 года в 19.38 по московскому времени над Кремлем был навсегда спущен советский флаг. Советский Союз почил в бозе. Почему-то вспомнилась последняя встреча с поэтом Евгением Евтушенко в Копенгагене, где он на английском читал свое стихотворение "Прощай, наш красный флаг":
Прощай, наш красный флаг...
С Кремля ты сполз не так,
как поднимался ты - пробито, гордо, ловко
под наше "так-растак"
на тлеющий рейхстаг...
и дальше:
Прощай, наш красный флаг...
Ты был нам брат и враг.
Ты был дружком в окопе,
Надеждой всей Европе,
Но красной ширмой ты
Загородил ГУЛАГ...
Люди плакали. Не из любви к красному флагу. Это была ностальгия по их юности. Просто мы все родились и выросли под этим флагом. И те, кто ему поклонялся, и те, кто его ненавидел.
Потом, гуляя с Евтушенко по замку Гамлета в Эльсиноре, я сказал ему: "Мне больше нравится не про флаг, а старое, из юности - "Идут белые снеги, как по нитке скользя". - "Спасибо, что ты сохранил в сердце мои стихи", ответил поэт. Тем же вечером он подарил мне свою новую книжку стихов на английском, надписал: "Наш почти интеллектуальный таблоид проникает повсюду - как непобедимый сперматозоид". Это он так прошелся по датской газете, опубликовавшей в моем переводе его эссе о русской культуре.
БУФЕТ В МАВЗОЛЕЕ
С похмелья подумалось: вот я лежу в теплой пуховой постели, в номере за 250 долларов в сутки, а ведь в паре сотен метров от меня лежит другой человек. Ленин.
Я представил себе Мавзолей. В ящике из пуленепробиваемого стекла лежит покойник с красноватой бородкой. В костюме и галстуке. По кругу, выложенному ковровой дорожкой, идут посетители, всматриваясь в лицо покойника. В советские времена Мавзолей ежегодно посещало два с половиной миллиона человек. Двенадцать тысяч в день!
Тело Ленина до сих регулярно смазывают специальным раствором, чтобы выглядело натурально - как живое. Когда-то, ещё во времена Брежнева, в здании Мавзолея помещался буфет для членов Политбюро. Популярный московский журнал горбачевских времен опубликовал меню буфета: коньяк, водка, балык, осетрина, черная икра. В общем, закусывали за здоровье Владимира Ильича чем бог послал. Буфет при Горбачеве ликвидировали. Все остальное по-прежнему.
В Мавзолее я бывал два раза в жизни.
Первый раз пятилетним ребенком в 1960-м - вместе с родителями, когда забальзамированная мумия Сталина ещё покоилась рядом с ленинской, до приказа Хрущева о выносе тела вождя, обвиненного в "культе личности".
Второй раз я был в Мавзолее вместе со своим главным редактором, датчанином Свеном Ове Гэдэ. С детской непосредственностью западного человека он решил поближе рассмотреть мумию вождя мирового пролетариата и, выступив из общего круга посетителей, неожиданно для охраны бодро направился прямо к саркофагу. Не успел он сделать и двух шагов, как его взяли в кольцо стражи в черных костюмах и настойчиво попросили вернуться в общий круг: "Проходите, не задерживайте движение! Энергичнее, энергичнее!"
По инструкции, посетителям запрещено приближаться к бессмертному Ильичу. В брежневские времена ходило много историй о старушках, воспринимавших слова о вечно живом Ленине буквально. Их прямо из Мавзолея увозили в психиатрическую больницу за метание в саркофаг писем с жалобами. Кто-то просил помочь с квартирой, кто-то - лампочку в подъезде ввернуть.
ЭТО НЕ МОЗГ - А ГОВНО
Архивные материалы о деятельности Ленина, рассекреченные только при Горбачеве, публиковались на Западе ещё в 30-е годы.
"Расстреливать, никого не спрашивая и не допуская идиотских проволочек!", "повесить, повесить, дабы народ видел, не менее ста кулаков и богатеев", "выплатить за каждого повешенного 100 000 рублей, а затем свалить все преступления на белогвардейские части" - это образчики личных директив "самого человечного человека", как называла Ленина советская пропаганда с легкой руки революционного поэта.
А его знаменитое письмо Горькому о русских интеллигентах, "мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг - а говно"!
Красный террор, создание концлагерей (за двадцать лет до Гитлера!), уничтожение крестьянства и казачества, духовенства и офицерства, захват заложников как средство политической борьбы, организация тайной полиции с полномочиями расстреливать подозреваемых без суда и следствия - таким знал Ленина западный обыватель - из его же собственных программных статей, запрещенных в СССР.