- Ну давай, за тебя! Много пить не будем, раз у тебя серьезное дело. Ночью приедешь, пропустим еще пару рюмочек.
Адольф не говорил ни слова о своих опасениях. Всем своим видом он показывал "все нормально, и не в таких передрягах бывали, сделаешь все в лучшем виде, и еще повеселимся как-нибудь вместе".
- А я хочу выпить за тебя, за твое гостеприимство, за твою смелость. Так что предлагаю объединить наши тосты в один.
- Отлично.
Они чокнулись и выпили. Шнапс слегка обжег горло, но взамен тут же подарил приятное тепло, разливающееся по всему телу.
Он принялся за пельмени. Вкусные, с перцем и майонезом. Явно не покупные, значит Адольф потратил немало времени, чтобы покормить добротным ужином своего постояльца.
- Ты ешь, я сейчас. - Он вышел из комнаты и вернулся минут через пять с небольшим свертком.
- Вот, то, что ты просил.
Александр оторвался от еды и размотал тряпку. Девяносто третья беретта, в отличном состоянии. Запасной магазин. Настроение поднялось до предела. С таким оружием его не остановят ни охранники, ни даже злобные собаки.
- А это от меня, подарок. На всякий случай.
Адольф достал из кармана брюк лимонку и положил на стол. Такие Александр видел только в кинофильмах про войну.
- Настоящая, с тех времен?
- Самая что ни на есть. Не подведет, гарантирую.
Отказываться от подарков нельзя, тем более от таких полезных.
- Спасибо.
Он снова посмотрел на часы. Восемь ноль пять. Пора.
Адольф перехватил этот взгляд. Засуетился, подкладывая добавку.
- Спасибо тебе, но мне уже пора. Спасибо за все.
Они встали.
- Саша, ты не забудь, я жду тебя сегодня ночью. Все равно в последнее время не спится. Так что приходи хоть под утро, не разбудишь.
- Чего там под утро, я постараюсь пораньше.- Он любыми путями пытался подбодрить радушного хозяина.
- Вот это разговор, вот это я понимаю.
- Пока, спасибо тебе за все.
- До встречи, будь осторожен.
Они обнялись и несколько секунд стояли молча. Потом Александр разложил по карманам подарки Адольфа и молча вышел из дома. Неподалеку горели желтые шашечки такси.
Как и накануне, двор был пуст. Отсутствовали случайные прохожие, не ходили подвыпившие молодые люди. Не зря все - таки район Пневматики называли глухим. Фольксваген пассат темно-синего цвета не стоял на том месте, где вчера расстались подполковник милиции Руденко и опасный преступник Александр Турчин. Возможно, он пришел слишком рано. Часы показывали без пятнадцати девять вечера. Думать о худшем не хотелось. Скорее всего, подполковник просто слишком пунктуальный человек.
Уже в который раз за последние два дня Александр изменил одному из своих незыблемых ранее правил: обязательно просчитывать худший вариант. Просто на случай, если все действительно сложится плохо. Тогда не придется тратить драгоценное время на обдумывание вариантов спасения ситуации. А время, как известно, часто стоит слишком дорого. Особенно в экстремальные моменты.
Но именно в этот день думать о худшем не хотелось. Слишком много плохого случилось с ним в эту роковую июльскую неделю. Слишком много людей оказались подлецами. Большинство из них умерло. Но вместе с ними покинули этот мир его друзья. И даже те, кого он раньше друзьями не считал, кто оказался другом вдруг, в самый тяжелый момент.
Слишком долго струны его нервов вытягивались до крайнего состояния. Еще немного, и они лопнут.
Александр сидел на бордюре, курил и не верил, что наступил вечер, когда все закончится. Плохо или хорошо, уже не имело значения в обычном смысле. Хорошо уже потому, что он узнает правду. Еще лучше, если сможет отомстить. Еще лучше, если осуществив свою законную месть, сумеет скрыться.
Два желтых глаза с тихим урчанием ехали в его сторону. Началось. Сейчас Руденко откроет ему истину. Или выстрелит в упор, посмеявшись над доверчивым Робин Гудом. Сейчас нить клубка станет прямой.
Машина остановилась в метре от него. Он молча смотрел на тонированные стекла, даже не пытаясь угадывать, что они скрывают: правду или смерть.
Прошло еще несколько секунд. Водительская дверь отворилась.
Ты был прав, Александр, садись, поехали.
Тяжелая гора свалилась с плеч. Его не столько успокоил и обрадовал смысл фразы, сколько интонации голоса Юрия Николаевича, его обращение на ты.
Он молча сел в машину. Подполковник выглядел уставшим, но блеск его глаз был отчетливо различим даже в темноте.
- Я проверил. Ошибки быть не может.
- Вы уверены.
- Да, это Колесников. Не спрашивай, как я узнал, мне не хочется выливать грязь на организацию, призванную защищать людей. Даже если ей руководит Колесников Тем более, что большинство у нас - честные трудяги ежедневно рискующие потерять все. И уж точно не ради одной зарплаты.
Эта искренняя речь не показалась Александру высокопарной. Он уже успел привыкнуть к мысли, что Руденко не простой человек. И если бы ему дали написать книгу об идеальном милиционере, прототип можно было бы не искать.
- Что будем делать?- Александр не отдавал инициативу. Ему было необходимо убедиться в намерениях Руденко. Где та грань, за которую он не сможет переступить.
- Давай по порядку. Колесников сейчас на даче. Я с ним созванивался, на всякий случай договорился о встрече в одиннадцать вечера. Сказал, что выяснил много нового о твоем деле.
- И как он отреагировал?
- Занервничал. В то же время обрадовался. Спросил, поймали ли мы тебя. Я сказал, что мы очень близки к этому. Тут он дал маху, сам начал настаивать на встрече, сказал, что держит дело под личным контролем и хочет быть в курсе всех деталей.
- Ничего не выпытывал?
- Он, конечно, вовсе не мастер своего дела, но не настолько глуп, чтобы выяснять все нюансы по телефону.
- А где его дача?
- В Лозовом. Большой дом, чуть в стороне от остальных, на холме. Охраняется нашими сотрудниками. Вот тебе и еще одно служебное нарушение. Но все это мелочь, пол сравнению с твоим делом и этим ограблением.
- Юрий Николаевич, сейчас мы с вами вступим на скользкую почву. Я просто хочу отомстить. Иначе я не смогу чувствовать себя мужчиной до конца своих дней. У вас положение незавидное, поэтому надо найти компромиссный вариант. У меня предложение простое, вы сообщите мне координаты дачи и поедете спать. Завтра утром вы продолжите мои поиски за настоящее тяжкое преступление. Если поймаете, я совершенно справедливо предстану перед судом.