Тем более теперь они в одной команде, и, чем больше знаешь друг о друге, тем лучше.
Роман решительно вздохнул и сказал:
— Лиза, давай уединимся на некоторое время, я хочу сказать тебе кое-что.
Арбуз поднял брови, а Шапиро хлопнул жирной ладонью по столу и воскликнул:
— Неужели этот поц до сих пор не признался вам в любви?
Лиза засмеялась и, положив теплую ладонь Роману на руку, сказала:
— Конечно, признался. Наверное, хочет сделать это еще раз.
Взглянув на Романа, она добавила:
— И я ничего не имею против. И сейчас, и потом, и еще множество раз.
Они встали и удалились в библиотеку. В просторной и богатой квартире Арбуза имелась даже библиотека, чем он очень гордился.
Закрыв за собой дверь, Роман подвел Лизу к большому бархатному дивану, усадил на него, а сам устроился напротив, в таком же большом и бархатном кресле.
— Лиза, — начал он, — я…
Лиза с легкой улыбкой смотрела на него и молчала.
«Что я, в самом деле, робею, как юнец на первом свидании!» — подумал Роман и тут же разозлился на себя. Это привело к тому, что он почувствовал знакомый прилив адреналина, и робость немедленно прошла. Приняв свободную позу, он закурил и, положив ногу на ногу, сказал:
— Милая Лиза, я должен сказать тебе то, о чем долгое время молчал.
— Надеюсь, не то, что у тебя имеется жена и трое детей? — усмехнулась Лиза.
— К счастью, нет, — Роман представил себя в таком положении и ужаснулся, — нет, конечно же нет. Я о другом.
Он затянулся и, помедлив секунду, рубанул сплеча:
— Я знаю, что ты поставила банк на гоп-стоп.
— И это все, что ты хотел мне сказать? — Лиза улыбнулась, и Роман растерялся. — Мой любимый глупый мальчик, то есть, конечно же, не мальчик, а молодой, но зрелый, полный сил и талантов муж… Ромка, дурак ты бестолковый, то, что тебе известно об этом, все время было написано на твоем лбу. Понятно?
— Э-э-э… — Роман нахмурился, — не очень.
— Ну что тут может быть непонятного? — Лиза соскользнула с дивана и, усевшись на толстый мягкий ковер, положила голову Роману на колени, — ты говорил со мной о том, другом, третьем, обнимал, целовал и прочее… А в глазах так и прыгало — а я знаю! А я знаю! И это было ясно как божий день. А я все думала — ну когда же ты расколешься?
— Ну вот… — Роман совершенно смутился, — вот и раскололся.
— Вот и хорошо, — Лиза прижалась щекой к его руке, — теперь у нас нет тайн друг от друга. А как ты узнал?
— Я был в гаражах, когда ты переодевалась и меняла машины. А потом увидел в новостях то, что было заснято камерой слежения в банке. Ну а дальше уж дело техники.
— И это значит, — Лиза угрожающе прищурилась, — что наша «случайная» встреча была подстроена тобой?
— Ага…
— Ах ты, коварный и расчетливый соблазнитель! — воскликнула Лиза.
Вскочив с ковра, она подтянула рукава свитера и встала перед Романом в позе разъяренной гориллы.
— Сейчас ты заплатишь за все, — зашипела она и бросилась на Романа.
Кресло с грохотом опрокинулось, и Роман, вывалившись из него, оказался лежащим на спине. Лиза уселась на нем верхом и торжествующе провозгласила:
— Бей мужиков!
Но бить почему-то не стала, а вместо этого нежно поцеловала Романа в губы.
Потом положила голову ему на грудь и прошептала:
— Дурак… Любимый дурак.
— Ага… — Роман почувствовал, что его губы помимо воли растягиваются в совершенно дурацкой улыбке, которая как нельзя кстати подтверждала слова Лизы.
— А что ты делала до того, как… Ну, в общем, до банка?
— То же, что и все, — грустно ответила Лиза, — я была обычной красавицей, которая работала продавцом-консультанатом в компьютерной фирме. Вся моя жизнь до известных событий не представляла собой ничего интересного. Институт, потом работа. А как начала работать, то жизнь стала просто невыносимой. Работа — магазин — дом, причем — одинокий дом, заметь. Я ведь не шлялась по мужикам, как некоторые.
Она презрительно сморщилась, как видно, представив себе этих самых «некоторых».
— И наконец, — Лиза гордо подняла бровь, — я поняла, что так дальше жить невозможно. И придумала план. Знаешь, как мне было страшно там, в банке?
— Представляю, — кивнул Роман.
— Ничего ты не представляешь, — отмахнулась Лиза, — я там чуть в обморок не упала.
И она замолчала, вспоминая тот страшный и счастливый день.
— А что ты будешь делать с деньгами? — зачем-то спросил Роман.
— Та-ак… — многозначительно протянула Лиза, — узнаю мужскую манеру тянуть руки к кошельку… Ну, если не жены, то любовницы.
— Не больно-то и надо, — обидчиво ответил Роман, — у меня своих хоть жопой ешь.
— Фу! — Лиза оторвала голову от его груди и неодобрительно покачала головой. — Не зря люди говорят, что все музыканты грубияны и хамы.
— Ага, — повторил Роман, — и еще они с лошадьми спят.
— Что? — Лиза вскочила. — Ты что имеешь в виду? Это я, значит, лошадь?