- Дом Марино?
- Он самый, синьор... синьор?..
- Тарчинини... Ромео Тарчинини... Ромео - в честь молодого человека, который умер в Вероне, потому что слишком сильно любил свою Джульетту!
Дом Марино предупреждающе воздел руку.
- Знаете, синьор, светская любовь чужда и моему сану, и возрасту... Во всяком случае, в той мере, в какой выходит за пределы моих пастырских обязанностей, ибо мне надлежит заботиться, дабы она развивалась в нужном русле и в соответствии с волей Господней. Так чем могу вам служить, синьор?
- Например, дать адрес девушки, с которой мне очень хотелось бы побеседовать подальше от нескромных глаз и ушей. Вы меня понимаете?
- Боюсь, что даже слишком хорошо, синьор! - сухо отозвался священник. И это ко мне, ко мне вы посмели обращаться с подобными просьбами? Чудовищно!
Не ожидавший столь бурной реакции Тарчинини на мгновение опешил.
- И однако в Вероне я всегда поступаю именно так!
- Довольно, синьор, вы кощунствуете! Вы бросаете тень на моих веронских собратьев! Я прошу вас уйти, и радуйтесь, что я не вызвал полицию!
Ромео рассердился:
- Ma que, padre! Зачем звать полицию, если я уже здесь, а?
- Как раз потому, что вы здесь, синьор! Уходите!
Тарчинини не отличался ангельским терпением, особенно когда переставал понимать собеседника.
- Меня предупреждали, что вы, пьемонтцы, малость тронутые, потому что живете слишком близко к горам, но я даже не подозревал, до какой степени!
Дом Марино выпрямился во весь рост (а он был на редкость высок и аскетически худ) и сверху вниз поглядел на кругленького коротышку.
- Вы можете не уважать меня, синьор, но обязаны с должным почтением отнестись к моему сану! Иначе я сейчас же отведу вас к комиссару!
- Ma que! Клянусь Святым Дзено, но я же и есть комиссар!
Теперь уже священник остолбенел от изумления.
- Что?
- Ну да, я комиссар Тарчинини, временно прикомандированный к управлению уголовной полиции Турина! Именно в этом качестве я и прошу вас помочь правосудию, сообщив мне нужный адрес!
- Что ж вы мне об этом раньше-то не сказали?
- О чем?
- Что вы полицейский!
- Простите, падре, просто упустил из виду.
- Охотно прощаю, синьор комиссар. Садитесь и расскажите, чем вам может помочь пастырь не слишком послушного стада.
- Я разыскиваю одну девушку... Кажется, ее зовут Стелла...
Как всегда в минуты затруднений, дом Марино начал пощипывать кончик носа.
- Знаете, в моем приходе не один десяток Стелл...
- Очень возможно, падре, но, я думаю, не у каждой из них был роман с берсальером Нино Регацци?
- А, так вам нужна Стелла Дани!
- Я вижу, вы в курсе, дом Марино?
Священник воздел руки к небу:
- В курсе, синьор комиссар? Скажите лучше, что из-за этого берсальера я потерял сон и покой!.. И чем я прогневил Господа, чем заслужил, что Он наслал на мое стадо этакого донжуана? Господь-то ведь знает женщин лучше меня и ведает все их слабости... С тех пор как проклятый берсальер появился в нашем приходе, все эти дурочки словно взбесились! Каждую или почти каждую неделю какая-нибудь сумасбродка является умолять меня склонить берсальера к узам брака! А как с ним поговоришь, с чудовищем? Бежит от меня, как нечистый от ладана! Но бросить Стеллу я ему не позволю! Сделал ей ребенка - пусть женится! А не захочет - я сам отправлюсь в казарму и за шиворот приволоку парня к самому подножию алтаря!
- Нет, падре.
- Нет? Вы плохо меня знаете, синьор комиссар!
- Туда, где теперь красавец берсальер, вы не сможете за ним пойти...
- Правда? И где же он, скажите на милость?
- В морге.
- Иисусе Христе!.. Вы имеете в виду, что он... он...
- Да, дом Марино, Регацци мертв. Ему всадили нож в сердце.
Горестный стон священника пробудил под сводами ризницы зловещее эхо.
- Бедняга... Ничего другого с ним и не могло случиться в наше паршивое время, когда торжествуют нечестивцы и бандиты! Будем же усердно молиться, чтобы там его пожалели... Подумать только, еще вчера он бегал тут франт франтом... несчастный! И даже не догадывался, что смерть уже цепляется за плечи!
- Так вы вчера вечером видели берсальера? - с самым небрежным видом осведомился Тарчинини.
- Случайно... Увидев меня, Регацци попытался удрать, но опоздал. Я как раз хотел потолковать с ним насчет Стеллы... Он вел себя трусливо, синьор комиссар, трусливо, как человек, не желающий взять на себя ответственность... да еще и подло, потому что обещал дать Стелле сколько угодно денег, лишь бы она оставила его в покое. Счастье еще, что брат девушки этого не слышал!
- Брат?
- Ну да, Анджело Дани.
И дом Марино бесхитростно описал Тарчинини встречу Анджело с Нино.
- То, что вы мне сейчас рассказали, очень серьезно, падре, - вкрадчиво заметил комиссар.