- И ты все это вынесла?
- Да, нужно только ко всему приспособиться, относиться спокойно и не спрессовать, тогда все будет хорошо... Посмотри туда, вправо... Видишь там, в углу, занавеску? Иди туда. Там, за занавеской, еще одно помещение и тоже как небольшая клетка. В ней есть туалет, вода, душ, еда. Дверь запирается на замок, который может открыть только человек. Сделай там все, что тебе нужно и возвращайся сюда. Здесь тебя кормить невозможно - обезьяны отнимут. Не задерживайся - придет служитель и вытолкнет тебя оттуда и, вообще, соблюдай правила игры, а то обезьяны будут тебя бить и щипать, что очень неприятно, а институтские сотрудники будут тобой недовольны, что тоже лучше не допускать.
Саша хотела получить некоторые разъяснения сказанного Антониной, но давно хотела в туалет и заторопилась за занавеску.
Отсутствовала она недолго, хотя все сделала и поела, но решила не осложнять свое положение. Антонину она застала на прежнем месте и, когда начала с ней говорить, к ней подошла обезьяна - самка с грудным детенышем на руках и бесцеремонно перебросила его на руки Саши, а сама повернувшись спиной, не спеша удалилась к дереву, где находились остальные обезьяны.
Детеныш слабо попискивал и крепко цеплялся за руки Саши, та же безмерно удивилась и воскликнула, обращаясь к Антонине:
- Что это, подкидыш? Мне? Что с ним делать?
Антонина рассеялась:
- Успокойся. Никакой он не подкидыш! Дай ему свою грудь и он успокоится!
- Так в ней нет молока! - поспешно возразила Саша.
- А ты дай все же грудь! - настаивала Антонина.
Саша вздохнула и вложила сосок своей правой груди в рот детенышу. Тот перестал пищать, обхватил передними лапками плечо женщины, стал причмокивать ртом, довольно мягко, и не кусая сосок, хотя зубы, как заметила Саша, у него стали прорезаться.
- И что дальше? - спросила она.
- Ты теперь знаешь кто? - Соска-пустышка...
- Как так?
- А так: у обезьян нет сосок, их заменяют самки, у которых нет детей, а в это время мать отдыхает и к тому же молодая самка приучается ухаживать за малышом.
- Но у меня есть ребенок!
- Но они же этого не знают! Сейчас ты без ребенка, детским молоком от тебя не пахнет, и это сразу поняла подошедшая к нам самка, и поэтому отдала тебе своего малыша на время ...
- На какое время?
- Пока малыш не захочет есть, оставит твою грудь, другими словами, проснется и станет хныкать и пищать - значит он голоден и его можно отдавать обезьяньей маме.
- И как долго такое дело может продолжаться?
- Не более трех часов, а может быть и менее...
Саша присвистнула:
- Так что же мне все время его таскать на руках? Руки оторвутся!
- К этому следует тебе привыкнуть. Да это что! Только цветочки, а ягодки впереди!
- В каком смысле?
- В стае ты так натренируешься... И бегать придется и прыгать и лазить по деревьям.
- Ну а сейчас, что мне делать?
- Носи на руках, а если они устанут, опусти их - малыш и во сне сможет сам держаться и не упадет, даже, если ты и побежишь быстро. А что бы тебе не скучать, пообщайся со своими подругами в других клетках.
- Справа от тебя в клетке с другой семьей обезьян находится Наташа, она любит поговорить и сама о себе все расскажет.
- Слева - женщина по имени Ахмата. То ли она узбечка, то ли таджичка. И все они - участники эксперименту, как и ты. Вот ты иди и с ними поговори, они тебе дадут полезные советы. Кстати, в твоей клетке за занавеской есть телефон, внутренний, он в тумбочке, можешь мне позвонить и звони только в экстренных случаях, но не для болтовни - а то его просто снимут, так что не злоупотребляй.
Саша рассталась с Антониной у запертой двери, даже не попрощавшись с нею. Для нее время как бы остановилось - она жила в другом мире, а Антонина - в другом. У нее теперь были, как она поняла, одни правила жизни, совсем отличные от тех, по которым жила Антонина. У нее как-то нехорошо засосало под ложечкой в унисон с тягостной мыслью: а вернется она в прежнюю жизнь? Что-то уж больно круто меняется ее судьба.
Направляясь к другой стороне клетки, чтобы пообщаться с Наташей, заметила, что обезьян у основания дерева нет. Она обнаружила их на дереве: они собирались там спать. "А что им еще делать: поели, повозились и спать", - подумала она.
Вот и малышка заснула, но ее грудь не выпустила.
Интереса ради разжала руки, и что же? Та не упала, только крепче уцепилась за нее и сильнее сжала ртом сосок. Саша почувствовала боль, так крепко малышка ухватилась за нее, но не упала.
Саша поспешно взяла в руки маленькое тело. "Нет, лучше держать ее на руках, чем испытывать боль! И тут же на память пришли слова Антонины: "Тебе ко многому следует привыкнуть!" - "Очевидно, к боли тоже!" - добавила от себя Саша.
Дошла до противоположной стороны своей клетки и увидела, что в соседней клетке ее ждет женщина.
Она сразу заговорила с Сашей:
- Новенькая? Сама вижу, что да, раньше здесь была нынешняя старшая медицинская сестра Антонина, теперь ты? - женщина быстро говорила, не давая Саше вставить ни слова. - Тебя тоже продали сюда? Меня продал собственный муж. За полученные деньги купил машину... Ты видишь ...я уже беременна, если потом рожу второго, то он снова получит кучу денег... Понимаешь, что здесь творится? И как тебе первая брачная ночь? Все мы прошли через это... Я у тебя соседка слева, а справа тоже беременная женщина... Очередь за тобой... Молчишь? Скажи что-нибудь... - говорившая замолчала и уставилась вопросительно на Сашу, но та продолжала молчать, не зная, что сказать, хотя ей хотелось о многом спросить.
Соседка не могла долго молчать и снова заговорила:
- Уже получила подарочек, - и кивнула головой на обезьянку, спавшую на груди у Саши. - Сколько я их переносила, все руки отвертела. Есть только одно преимущество беременности - не надо чужих малышей нянчить!
Саша, наконец, решила спросить:
- Тебя Наташа зовут?
- Наташа? Да, это мое имя, но меня так здесь не называют. Мне дали имя Джесика... Не знаю, почему... Возможно, что все обезьяны у них зовутся на английский манер... Твоего супруга, - Наташа при слове супруг скривила губы в горькой усмешке, - назвали Микки, а моего Аллан, ударение на первой букве, иначе он не откликается... Знаешь, обезьяны очень чувствительны ко всему... Ты не думай, что они чего-то не видят, что-то не замечают, наоборот, все видят, все замечают, обиду таят долго, но и ласку помнят... Ты-то со своим ласкова была в первую ночь? - засмеялась Наташа, ожидая определнной реакции от собеседницы.
Саша опустила глаза и тихо сказала:
- Не надо об этом... Мне стыдно, ведь с обезьяной, а не с...
Наташа взорвалась:
- Видишь, я беременна и скоро буду рожать! А от кого? Не от мужчины же! Ничего, привыкнешь. Видишь я голая, а ты прикрываешься халатиком... Скоро он порвется, нового не дадут и ты станешь такой, как я... И как говориться: с обезьянами жить и по-обезьяньи выть! Другого не придумаешь... Я тебе много чего расскажу, но не сразу... Освободишься... Когда одна будешь, приходи опять на разговор... Смотри у тебя дитя просыпается, сосок отпустил и сейчас орать начнет: голоден значит, иди к дереву, отдай его и возвращайся. Буду ждать.
Саша спросила:
- А кому его отдать? - Я их пока не различаю и кто ее мать не знаю.