Владелец компании “Дабл Эй” Шмуэль и адвокат Рон Берман обсуждали ситуацию, сложившуюся на блоке Уинтон. После гибели Алекса и Андрея разведочные работы на нём были остановлены, а три скважины, давшие нефть, законсервированы. По условиям контракта с правительством штата Квинсленд разведка должна была быть завершена ещё полгода назад. Нарушение сроков предусматривало штрафные санкции, вплоть до лишения прав на концессию и объявления повторного тендера. Но на заседании конфликтной комиссии Берману удалось доказать, что временное прекращение работ связано с оговоренными в контракте форс-мажорными обстоятельствами, и “Дабл Эй” получила отсрочку ещё на полгода.
- Нам нужен опытный геолог. Где его взять? - сказал Шмуэль.
- Может быть, поискать в Израиле? Здесь же есть несколько нефтяных компаний и геологический институт, - предложил Рон.
- Ты серьёзно? Эти компании уже сорок лет безрезультатно ищут нефть на миниатюрной территории. Они даже не знают, с какого конца подойти к проблеме. Нет, эти люди нам не подходят. Нужен геолог, не уступающий по профессиональному уровню Алексу. И самое важное, учитывая незащищённость нашего метода, это не должен быть человек с улицы. Поэтому мы не можем искать его по объявлению в газетах. Главное условие - личное знакомство и безусловное доверие с нашей стороны. Всё упирается в то, что у меня нет никаких связей в мире нефтеразведки. Как с этим у тебя, Рон? Не приходилось ли иметь дело с нефтяниками?
- Дело иметь не приходилось. Но я смутно припоминаю, что у жены есть родственник в Австрии. Она как-то говорила, что он нефтяник. Правда, не знаю его конкретную специальность. Связь между ними давно прервалась. Вот такая скудная информация. Может быть, попробовать разыскать его?
- Да, информации не много. Но, в любом случае, мы ничего не теряем. Займись этим, Рон.
Через несколько дней в доме Макса раздался телефонный звонок.
- Добрый вечер. Это дом господина Адлера? - услышал он незнакомый женский голос.
- Да, это дом Адлера.
- Могу я говорить с Максом?
- Я слушаю вас.
- Это Макс? Здравствуй, Макс. Ты сейчас очень удивишься. Это Эстер Ландау-Берман, Эсти. Я звоню из Израиля. Ты помнишь меня?
- Эсти? Дочь дяди Альфреда? Это ты?
- Да, я. Конечно, я. Очень рада, что не забыл. Столько лет не слышали друг о друге… Как ты, Макс? Как Паула?
- Я в порядке, спасибо. А с Паулой мы давно развелись.
- Извини. Я не знала… Макс, ты, конечно, понимаешь, что я разыскала тебя не без повода.
- Догадываюсь.
- А повод такой. Мой муж, Рон Берман, юридический консультант в области бизнеса и ведёт дела одной нефтяной фирмы. Он попросил меня связаться с тобой. Я помню, что ты нефтяник, но забыла, чем именно занимаешься. Напомни, пожалуйста.
- Я геолог. Занимаюсь разведкой нефти.
- Прекрасно. Рон хотел бы поговорить с тобой, если не возражаешь.
- Конечно, не возражаю. Буду рад.
Эстер передала трубку Рону.
- Здравствуйте, господин Адлер. Это Рон Берман. Эсти рассказала обо мне в общих чертах. Дело в том, что наша фирма заинтересована в сотрудничестве с опытным нефтяным геологом. И главное условие - доверительный характер профессиональных и деловых отношений. Поскольку вы и Эсти родственники, я подумал, что это могло бы обеспечить соблюдение такого условия.
- Спасибо, господин Берман. Нельзя ли уточнить, о каком сотрудничестве идёт речь?
- Что-то близкое к консультированию разведочного проекта.
- Боюсь, не смогу быть вам полезен. Я не занимаюсь частными консультациями. Но могу порекомендовать хорошего специалиста. Как называется ваша фирма?
- Фирма не очень известная. Вы вряд ли слышали о ней. Называется “Дабл Эй”.
Максу потребовалась продолжительная пауза, чтобы не выдать волнения, охватившего его при этих словах. Рон подумал, что связь прервалась.
- Вы на линии, господин Адлер?
- Да, да, я на линии. Представьте, господин Берман, я слышал кое-что о вашей фирме. Вы ведь работали в Канаде и, кажется, открыли там месторождение Камерон. Не так ли?
Теперь настала очередь Рона удивиться.
- Да, это были мы. Вы хорошо информированы, господин Адлер.
- Зовите меня Макс. Могу я называть вас Рон?
- Да, конечно, Макс. Возможно, я ошибаюсь, но мне показалось, что название фирмы изменило ваше отношение к моему предложению. Не так ли?
- Вы не ошибаетесь, Рон. Пока ничего не могу сказать о консультировании проекта, но хотел бы встретиться с вами.
- Прекрасно, Макс. Где вам удобнее - в Израиле или Вене?
- В Вене было бы удобнее.
- Хорошо. В ближайшие дни мы с Эсти будем у вас.
Шмуэль внимательно выслушал рассказ Рона о разговоре с Максом.
- Пока преждевременно говорить о чём-то определённом, - заключил он. - Мы знаем только, что он нефтяной геолог и что он родственник Эсти. Как ты понимаешь, этого недостаточно. Кстати, какое у них родство?
- Макс троюродный брат Эсти.
- Понятно. Это ещё ни о чём не говорит. Тебе предстоит выяснить, во-первых, каков его профессиональный уровень. Не знаю, сможешь ли ты это сделать, не будучи сам геологом. И всё же постарайся составить хотя бы общее представление. Он не назвал свою должность в компании?
- Нет, не назвал. А спрашивать было неудобно.
- Да, конечно. И второе - нужно оценить его человеческие качества, то, что американцы называют integrity. Вопрос в том, насколько мы можем ему доверять. Ну и, разумеется, ты не должен раскрывать техническую сущность метода. Только самые общие сведения. Нельзя предвидеть, как и в каком направлении пойдёт ваш разговор. То, что он знает о Камероне, - и хорошо, и плохо. Хорошо потому, что не будет воспринимать метод как некую фантазию, афёру. А плохо потому, что может оказаться из породы охотников за чужими секретами, с которыми мы уже имели дело. В общем, Рон, задача у тебя не простая. Желаю успеха.