— Разговор обещает быть долгим. Я по главному пункту информацией владею, так что, соображай.
— Кассета?
Мужчина распахнул полу куртки, показывая диктофон.
— Как тебя в верхней одежде вообще сюда пустили? — спросил Вадим.
— Догадайся, — с усмешкой парировал Уваров, демонстративно скорчив тупую мину и погладив себя по ежику волос на голове. Греков хмыкнул с пониманием: браткам везде у нас дорога.
— А мне говорили, что в России кончился век тупой пехоты.
— Ага, век кончился, пехота осталась.
Подошел официант и быстро расставив тарелки перед новым посетителем поспешил удалится. Костя принялся поглощать устрицы в сметане, заедая их блинами с икрой, Вадим потягивал вино и поглядывал на Лику, которая с опаской косилась на голодного мужчину.
— Ляля, ты об меня взгляд не мозоль, ты лучше пирожное жуй. Тебе полезно, — бросил тот раздраженно.
Лика озадаченно нахмурилась. Вадим спрятал улыбку:
— Костя прав, кушай, коктейль допивай.
— Может, я лучше пойду?
Уваров согласно кивнул: топай!
Вадим отрицательно качнул головой: нет.
Лика, вздохнув, свесила подбородок на грудь. Костя скривился, покосившись на друга: что за чудеса? На кой тебе эта девица?
Не лезь, — взглядом дал понять Греков. Мужчина хмыкнул: да мне-то, что?
— Кто девушку обедает, тот ее и танцует.
Вадим прищурился: а это идея.
— Лика ты нас с Костей не пустишь к себе в квартиру для беседы?
Девушка нехотя кивнула: Вадиму она отказать не могла, хотя с удовольствием бы избавилась от общества его друга. Нервировал ее Уваров, тревожил одним своим видом.
Тот криво усмехнулся, с пониманием покосившись на Вадима: стратег! И подмигнул девушке. Та сжалась и залпом выпила коктейль, надеясь таким незамысловатым способом, справится с волнением. И понятия не имела, что коньяк с медом довольно коварная штука.
Когда они покидали ресторан, Лика чувствовала себя легкой как пушинка и абсолютно счастливой. Вадим казался ей Ангелом, а его друг Архангелом. Девушку раздувало от гордости и умиления, что ее сопровождают двое из небесного воинства.
Ее изрядно шатало и заносило на каждом шагу, но она лишь слегка удивлялась дискоординацией движений, не более. Да и чему беспокоится, если Вадим рядом и крепко держит ее: значит она не упадет, и домой попадет, и вообще ничего плохого в его обществе с ней не может случится.
Они дошли до машины, и Греков прислонил девушку к авто, под насмешливым взглядом Уварова, открыл дверцу, помог Лике сесть:
— Не страшно?
— Нет. С тобой ничего не страшно, — заверила его девушка, блаженно улыбаясь.
— Хорошо, — сказал, закрывая дверцу.
— Специально накачал? — усмехнулся Константин. Вадим лишь мазнул по его лицу взглядом и сел за руль. Костя, благоразумно смолкнув, бухнулся на заднее сиденье.
— Ты не на машине? — спросил Греков.
— Не-а, ребята на ней работают, сюда подбросили и укатили.
— Что так бедно с транспортом?
— Да три разом встали. Невезуха.
— Бывает, — бросил Вадим, выруливая на проспект. Накрыл руку девушки своей ладонью, отвечая на ее нежную улыбку, немигающий, влюбленный взгляд, что очень нравился ему. Костя покосился на сомкнутые руки и озадаченно отвернулся: чтоб Грек бабу за руку держал, как юнец, должно случится что-то веское. Чудо, не иначе. Да только староваты они для чудес, да и девчонка на прекрасное ведение, от которого голову напрочь сносит, не похожа. Выходит, использовать ее Вадим решил для какой-то надобности? Против Грековых, как слепую пешку? Или погулять да откинуть? А вот это зря, грех так с убогими-то. А что убогая и без специалистов видно. Эх, Грек, что ж с тобой жизнь-то сделала?
— Что молчишь? — покосился на него Вадим в зеркало.
— Потом скажу, — буркнул и в окно уставился.
— Константин… а по отчеству? Нет, скажите, как ваше отчество? Как к вам обращаться? — пристала девушка к Уварову, когда они поднимались в квартиру. Мешала идти, выглядывала из-за плеча Вадима, то и дело, останавливалась. Тот нехорошо смотрел на нее, придерживая за талию, терпел и вот — надоело. Встал, прислонившись к перилам, покосился на друга и Костя понял, о чем подумал Грек: ему явно не нравилось внимание девушки к нему, ревность проглядывала в холодном прищуре Вадима. `Чудеса', - опять подивился Уваров и, зная друга, приготовился к выпаду. Так и случилось.
Тот резко отстранился от Лики, чуть оттолкнув ее к стене, и шагнул вверх. Снова остановился. Девушка оказалась на середине лестницы, меж мужчинами: наверху Вадим, внизу Костя. Он укоризненно глянул на Грека: не вовремя ты экспериментируешь.
Лика, качаясь, стояла и тоже во все глаза смотрела на Вадима, не понимая, почему он отстранился, что она не так сделала? Тот в упор смотрел на нее и не шевелился, хоть и видел, понимал, что она может упасть с лестницы, не устояв на ногах.
— А ты садист, Грек, — протянул Константин обвиняя. Приготовился подхватить Лику если та начнет падать. И опешил, услышав недовольное шипение:
— Не смейте оскорблять Вадима! Вы! А еще другом называетесь! Да какой же вы друг?!
Уваров скрипнул зубами и презрительно скривившись, уставился на Грекова:
— Ну, что? Добился? Это хотел услышать?
Вадим отвел взгляд, закаменев лицом, и шагнув к Лике, подхватил ее на руки:
— Тише, малыш, — попросил виновато. — Костя абсолютно прав. Извини меня.
Уваров успокоено зашагал следом, то и дело внимательно поглядывая на пару: хмурого Вадима, притихшую на его руках девушку. И чудилось ему, что Греков увяз в девчонке, только сам того еще не понимает или боится признаться себе.
`Надо бы ему мозги вправить, пока дел не натворил от большого ума. А то ведь устроит ад, а потом сам кается будет. Ох, Грек… — подумал.
А Вадим уже стоял у квартиры и помогал Лике открыть замок.
Дверь распахнулась, и гости на минуту замерли на пороге, не обращая внимания на приглашающие фразы хозяйки. В квартире пахло так, словно в комнатах цвели сады. Мужчины переглянулись:
— Яблоки, — предположил Костя.