— Все-таки ты немного старше его.
Не отрывая глаз от стола, Джон вспомнил, как Скайлар залез языком в ухо Мэри Лу, как вышел из-под душа в объятиях другой, роскошной, светящейся счастьем девицы...
— Девушки хотят от него многого.
— Многого? — переспросил Дэн.
— Могу я взять еще один гренок? — спросил Джонатан.
— Надеюсь, что в твоих словах нет ничего оскорбительного?
— Оскорбительного? Да что вы!
Дэн не сводил глаз с его лица.
Моника заплакала.
— Мэри Лу...
— Хватит об этом, — повернулся к ней Дэн. — Мэри Лу мертва. И с этим ничего не поделаешь. Мы все знаем, что Скайлар никогда не причинил бы ей вреда, ни в каком смысле. Я наконец-то созвонился с Френком Мюрреем. Вчера он допоздна был на реке. Он немедленно свяжется с шерифом...
Моника наклонилась и погладила собаку.
— Бедный Сироп. Он же ничего не понимает. Ночью он не шумел, Джонатан?
— Он подвывал. Я пустил его к себе в комнату.
— Правда? — брови Моники изумленно изогнулись. — Как мило с твоей стороны.
— Перетащил его подстилку. — Джонатан покончил с завтраком. — Тетя Моника! Дядя Дэн! — Они посмотрели на него, ожидая продолжения. — Я очень сожалею, что у вас все так вышло...
Влажные, красные от слез глаза Моники посуровели.
— У нас так вышло?
Джонатан тут же смутился.
— Скайлар и все...
— Что ты хочешь сказать, Джонатан?
Джон почувствовал, как лед трескается у него «под коньками».
— Я думаю, что должен уехать. Домой. — Трещина расширялась. — Эта девушка мертва... Скайлар в тюрьме... У вас нет времени на гостя...
Его тетя и дядя пристально смотрели на него. Дэн коротко глянул на жену, вновь повернулся к Джонатану. Моника не отрывала взгляда от его лица.
Джон почувствовал, что уходит под воду.
У Дэна дернулся нос.
— Гостя...
— Я только хотел...
— Тебе представляется, что ты думаешь о нашем благе, Джон? — спросила Моника.
— Да. Я...
Моника вздохнула.
— Джонатан, Джонатан. Как бы тебе попроще все объяснить. — Она отодвинула от себя тарелку, положила руки на стол. — Джонатан, Джонатан...
— У вас будет столько дел. — Джон чувствовал, что у него отмерзают ноги. — Скайлар в тюрьме, и все такое.
— Семья, — коротко заключила Моника.
Дэн откашлялся:
— Суть в том...
Моника заговорила вновь:
— Скайлар — твой кузен, Джонатан. Я понимаю, вы еще недостаточно хорошо знаете друг друга. Может, поначалу не понравились друг другу. Может, никогда не понравитесь. У Скайлара беда. Сейчас он в тюрьме, обвиняется в убийстве, такой беды никому не пожелаешь. Когда кто-то в семье попадает в такую беду, остальные родственники, если только они не смертельные враги, сплачиваются вокруг него. Поддерживают. Защищают.
— Ты не гость, — добавил Дэн. — Ты — семья.
— У тебя нет чувства семьи, Джонатан?
Джон нахмурился.
— Если ты покинешь нас сейчас, — продолжил Дэн, — уедешь домой, проведя здесь только два дня...
— Как это будет выглядеть? — спросила Моника.
— Этим ты приговоришь Скайлара, даже если все суды признают его невиновным, а так оно и будет.
— И это еще не все, — добавила Моника. — Твой отъезд покажет всем, что ты считаешь Скайлара виновным. Что ты не хочешь иметь с ним ничего общего. От невиновных так не открещиваются, Джонатан.
Дэн положил на стол вилку и нож.
— Твой отъезд значительно усложнит нам жизнь. Надеюсь, ты это понимаешь.
— Ты веришь, что Скайлар невиновен, Джонатан?
— Я... э... откуда мне знать?