— Нет, сэр. О сейфах я ничего не знаю. Мне до сих пор неизвестно, где находится этот сейф. — За столом Скайлар не видел ничего такого, что могло бы напоминать сейф. Ничего не выпирало из забранной в деревянные панели стены. Правда, в одном месте, на поперечной планке, горела красная лампочка. — Я не привык жить в банке. Мои родители держат все важные бумаги в огнеупорном ящике под кроватью. Он выдерживает температуру до тысячи восьмисот градусов по Фаренгейту.[5]
— Теперь ты знаешь, сколько стоят эти драгоценности?
— Прошлым вечером Джонеси упомянула, что они стоят больше пяти миллионов долларов. Хотя я не могу в это поверить.
— На эти деньги можно купить много бычков, не так ли? Значит, ты еще до предполагаемого времени кражи знал истинную стоимость этих драгоценностей? Что ты делал после того, как увидел их?
— Бросил чемодан в комнате Джона. Потом мы повозились в бассейне. Потом он дал мне свою одежду, чтобы мне было в чем выйти к обеду. После обеда я несколько минут говорил на террасе с Джонеси, потом позвонил родителям из комнаты Джона и примерно в четверть одиннадцатого лег спать.
Лейтенант Кобб записал в блокнот: «Обыскать раздевалку, территорию у бассейна».
— На территории поместья ты был где-нибудь еще, помимо бассейна?
— Нет, сэр.
— Ночью не покидал кровати?
— Спал как гремучая змея на теплом камне.
— Скайлар, после встречи с твоим дядей вчера днем ты больше не заходил в эту комнату?
— Нет, сэр.
— И никогда раньше ты в этом доме не был?
— Никогда не был в Новой Англии. И в этот раз не стремился ехать сюда.
— Понятно. — Лейтенант Кобб заложил руки за голову, откинулся на спинку кресла. — Ты по уши в дерьме, не так ли?
— Что вы такое говорите?
— Сначала ты думал, что драгоценности стоят несколько тысяч долларов. Я думаю, ты слушал внимательно и узнал, где они хранятся. Потом, когда тебе сказали, какова их действительная цена…
— Лейтенант Кобб, именно поэтому я и потею. Бедный родственник с Юга приезжает в дом за несколько часов до пропажи драгоценностей. Подозрение падает на меня. Это так же естественно, как пердеж после гороха. Никаких иллюзий у меня нет. Я — родственник, но я и южанин, то есть еще больший иностранец, чем гостящий здесь же посол никому не ведомой страны. Вы, янки, уже триста лет вините южан во всех грехах.
— Ты собираешься возобновить Гражданскую войну?
— Вы имеете в виду Братскую войну?
— Ты — мальчишка с фермы и ничего не умеешь, кроме как дуть в эту трубу с клапанами. Ты должен ненавидеть этих людей, завидовать их богатству, образованию, утонченности, слугам… Может, ты думаешь, что часть их собственности должна принадлежать тебе?
— Я знал, что мой дядя богат, — ответил Скайлар. — Я не знал, что он баснословно богат, раз может тратить пять миллионов полновесных американских долларов на бирюльки для жены. Я не знал, что вообще есть такие богачи. Но меня это не волнует. В округе Гриндаунс моя семья считается одной из самых достойных. И меня волнует то, что вам это неизвестно. У нас есть земля, мои папа и мама работают. Я ими горжусь. И я горжусь тем, что знаю много такого, о чем большинство здешних людей не имеет ни малейшего понятия.
— Например?
— Ну…
— Как усыпить охранника и открыть сейф? Я заглянул в одну из спален, как скорее всего и ты. Снотворного в аптечках предостаточно.
— Я могу отличить след от укуса клеща, если вижу его.
— Ладно, Скайлар. Если ты скажешь мне, где сейчас драгоценности, и вернешь их, я обещаю закрыть на все глаза. Во всяком случае, со стороны закона претензий к тебе не будет. Кто знает? Может, твой дядя так обрадуется, что подарит тебе две или три тысячи долларов. Вознаграждение за содействие. Так это у нас называется.
Скайлар встал.
— Вот что я должен вам сказать, лейтенант Кобб, — не покидайте город. А если и покинете, я настоятельно рекомендую вам держаться подальше от Теннесси.
— Пришли сюда своего кузена.
Джон уселся на стул, который только что занимал Скайлар. В отличие от последнего, нисколько не волнуясь.
— Употребляете наркотики? — спросил лейтенант Кобб.
— Нет.
— Увлекаетесь азартными играми?
— Нет.
— Ваша девушка не беременна?
— Нет.
— В колледже успеваете?
— Да.
— Долги есть?
— Нет.
— Нуждаетесь в деньгах?
— Денег мне хватает.
— Но пяти миллионов у вас нет?
— Вы в этом уверены?
— А вы?
— Полагаю, вас это не касается.
— Заносчивость, заносчивость. Давайте поговорим о людях, которые были здесь прошлым вечером. Дворецкий?
— Обадьях? Родом из северной Индии. Служит у нас четыре или пять лет. Раньше служил у моего дяди.