-- Ты думаешь, он способен и на такое?
-- Ты же сам говорил, что Силин идет по следу коллекции и убивает всех, кто приложил к этому делу свою руку , -- напомнил оперативнику Ефимов.
-- Ну это-то вряд ли. Ты представляешь, как охраняют таких людей, как Балашов? Но вот предупредить московских сыскарей стоит. Силин бродит сейчас где-то в столице. Он фанатик и пойдет до конца. Я бы ждал его там, рядом с этим банкиром. Хорошая была бы ловушка.
Домой Ефимов и его более старший коллега возвращались уже поздно ночью, благо жили рядом и не так далеко от больницы.
-- Как ты все-таки решился ее расспросить, а Федор? Ну давай, колись? Как это вообще у тебя все получается? -- допытывался Ефимов.
-- Не знаю. Взгляд ее меня удивил, такой осмысленный. -- Говоря это, Макеев несколько нервно оглядывался по сторонам.
-- Ты чего это? -- удивленно спросил Ефимов.
-- Ты вот спрашиваешь, как это у меня получается, а я тебе и сказать не могу, знаю только одно: что-то мне в последнее время тревожно. Хорошо хоть, Машка из нашей дыры перебралась, да и жена, если что, плакать уже не станет.
Ефимов знал, что супруга Макеева умерла два года назад от рака, а дочь, отучившись в Питере, так и осталась жить в Северной Пальмире. Но подобное откровение оперативника повергло его в шок.
-- Ты что, Андреич, с ума сошел? -- По отчеству Макеева Ефимов назвал впервые. Внешний облик и мальчишеские манеры приучили всех называть оперативника по имени, и это несмотря на седую голову и сорок два прожитых года. -- Что за настроение у тебя? Выбрось все из головы!
-- Пробовал, не получается. Чувствую, шкурой чувствую что-то нехорошее. Что-то у нас в городе не то. Вроде бы все затихло, но.. Два моих лучших стукача срочно перекочевали в мир иной, одного вообще найти не могу.
-- Убили?
-- Непохоже, скорее сам сбежал. Семью оставил, дело прибыльное. Ты тех кавказцев из "Милана" помнишь?
-- Те, что с Тягуном встречались?
-- Да. Судя по всему, это чеченцы к нам пожаловали.
Остановившись, он достал очередную сигарету, машинально протянул ее Ефимову.
-- Знаешь, как я все это читаю? Грузины с чеченами всегда враждовали. Но тут началась заварушка из-за Чалого, грузин хоть и было меньше, но вооружены они были гораздо лучше. Вспомни хотя бы гранатомет, и не "Муха", а РПГ и три автомата против пистолетов и двух "узи" нашей местной шпаны. Не секрет, что чеченцы сейчас больше всего оружием и торгуют, у них его сколько хочешь. Снабдив Важу, они подкатили с тем же предложением к Тягуну, он не против, встречаются в "Милане", обо всем договариваются, может даже, берут деньги, но!..
Он снова остановился, посмотрел снизу вверх на более рослого Ефимова и торжественно докончил свой монолог.
-- Тут его чечены сдают Важе.
-- Почему? С чего ты взял, что они его сдали? -- удивился Ефимов.
-- Потому что грузины уже знали, что встреча будет в ресторане.
-- Постой, я сейчас тебя поймаю на слове. Ты же сам говорил, что грузины и чеченцы между собой враждуют? А тут они вроде и заодно.
-- Хочешь докажу?
-- Давай.
-- Помнишь тот крючек который по словам Филипова звякнул за нашей спиной?
-- Ну.
-- Так вот, с момента приезда чеченцев прошло не более пятнадцати минут. А мы теперь знаем что Важа со своими абреками прятался в Дубовом, это сорок минут на предельной скорости даже для "Мерседеса". Так что знали они, заранее знали о этой встрече.
-- А зачем это надо чеченцам?
-- Чечены этим сразу убивают двух зайцев: убирают Тягуна с его братвой и натравливают нас на Важу с его джигитами. И вот тебе результат: город чист, как после бани, приходи и бери его тепленьким.
-- Да, красиво у тебя получается, -- признался Николай. -- Только жутковато.
-- Самому тошно. Тут еще это...
-- Что?
-- Тех двоих моих сексотов перед смертью здорово пытали. Ну а выбить они могли только одно -- мое имя.
-- Ну и что ж ты молчишь?! -- в полный голос рявкнул следователь. -- Надо же меры принимать, охрану ставить, рейд по городу провести, РУБОП подключить!...
Макеев прервал его тихим смехом:
-- Если им надо, они любой ценой убьют. Снайпера на крышу сунут, машину взорвут. Есть у меня надежда, что я их все-таки опережу. Не сегодня, так завтра должен я узнать, где у них нычка. Оружие -- это даже не наркотики. Место много занимает. Да и сам я немного подготовился.
Он отогнул ворот куртки.
-- Второй день в бронежилете парюсь. Так что не переживай. Все будет нормально. А все эти рейды -- мура. Только спугнем зря. До завтра!
Он пожал Ефимову руку и повернул на свою улицу. А тот долго еще стоял на перекрестке, наблюдая, как в свете фонарей то появляется, то исчезает хрупкая фигура оперативника. Вот он свернул за угол, Ефимов только развернулся, чтобы идти к себе, как в стороне, куда ушел Макеев, вспыхнула резкая и частая перестрелка.
Николай рванул из кармана пистолет и побежал, на ходу досылая в ствол патрон. Так быстро он не бегал еще ни разу в жизни. Легким не хватало воздуха, перед глазами от напряжения плавали кровавые круги, а Ефимову казалось, что он все равно бежит слишком медленно. Впереди по-прежнему гремели выстрелы, и это придавало ему силы.
"Держись, Федька! Держись, Андреич!" -- эта мысль вместе с пульсом непрерывно билась в голове следователя. Он был уже близко, когда резко и оглушительно прогремела автоматная очередь. После нее наступила тишина, а затем взревел двигатель автомобиля. Выскочив из-за угла дома, Ефимов сразу увидел на асфальте три неподвижных тела. Метрах в тридцати от него под аркой проходного двора горели габаритные огни машины. Она уже трогалась, когда Ефимов, упав на одно колено, поднял двумя руками пистолет, поймал на мушку темный силуэт и всадил в него всю обойму. Он был уверен, что попал, но машина все-таки проскочила проходной двор и исчезла за поворотом. Ефимов скрипнул зубами и побежал назад, туда, где лежало на земле маленькое тело Макеева.
Было темно, и лишь опустившись на колени, Ефимов понял, что произошло. Те двое, что попытались зажать оперативника в проходном дворе, не имели никаких шансов. Все их выстрелы пришлись в бронежилет, Федор же стрелял точно. Когда упал и второй киллер, Макеев подбежал к нему, склонился над телом, но предательская очередь сзади, из темноты подъезда, пришлась точно в затылок....
Когда приехала первая патрульная машина, Ефимов по-прежнему стоял на коленях над телом оперативника и рыдал так, как не плакал никогда в жизни.
Один из бандитов умер на месте, второй -- по пути в больницу. Оба оказались местными, из бывшей гвардии Чалого. Машину нашли под утро в овраге на окраине. Она оказалась краденой. Ефимов все-таки в кого-то попал: заднее сиденье оказалось густо залито кровью, но в больницы области никто с огнестрельными ранами не поступал.
Смерть Макеева невольно сыграла на руку Нумизмату. В хлопотах по поиску убийц оперативника все невольно забыли о последней его удаче в больнице. Лишь вечером тринадцатого числа в Москву ушло сообщение о том, что с большой долей вероятности следующей жертвой Михаила Силина может стать финансовый магнат Виктор Балашов. 10. ПРИВИДЕНИЕ В НОВОМ ДОМЕ.
Несмотря на мягкую постель и уют, спал Силин плохо, опять снилась какая то дрянь, что-то томительно-тревожное, с кровью и трупами. С Надей он попрощался довольно сухо, что явно обескуражило женщину. Но Нумизмат не обратил на это никакого внимания. Все мысли его были заняты предстоящим днем, самым важным и решающим в его московской эпопее.
В половине восьмого утра у Казанского вокзала его подобрал Паршин. Взглянув на осунувшееся, с большими мешками под глазами лицо Силина, он засмеялся и спросил:
-- Что, подруга всю ночь не давала спать? За этим, поди, и вызывала?
-- Да нет, -- нехотя отозвался Нумизмат, пытаясь на ходу придумать что-нибудь правдоподобное. -- С отцом до полуночи воевал, потом до до двух с бабой ругался.