- Почти каждый день. Поначалу персонал бил тревогу. Звонили мне. Полагаю, звонили отцу. Ругали ее, когда она возвращалась. Но она не обидит и мухи. У нее нет ни денег, ни кредитных карточек. Я понятия не имею, как ей удается передвигаться по городу. В погожие дни она гуляет в парках, ходит по магазинам, прикидываясь, будто хочет что-то купить, забредает в свой прежний дом и сидит у бассейна.
- Да, там мы вчера и встретились.
- Для Жасмин она, должно быть, Призрак первой жены. - Нэнси рассмеялась. - Страшного ничего в ней нет. В моем доме она появляется два или три раза в неделю. Сидит и смотрит телевизор. Сидит и смотрит на детей. Рассказывает им какие-то фантастические истории. О том, как в лесу она подружилась с большим черным медведем, который научил ее ловить рыбу. Дети ее обожают.
- Она любит детей?
- Откуда мне знать? Но она постоянно приходит.
- И вы думаете, что эту женщину не следовало отправлять в психиатрическую клинику?
Нэнси нахмурилась.
- Я думаю, ее не следовало долгие годы держать в изоляции. Изгонять из общества. Выбрасывать из собственного дома. Когда за ней стали замечать странности, отец мог бы уйти с работы. Они переехали бы в другой город, начали новую жизнь. Или, если дело зашло слишком далеко, отец мог бы нанять маме сиделку, чтобы ей было с кем поговорить. - Нэнси помолчала. Мой отец избавился от нее, потому что хотел жениться на этой безмозглой Жасмин.
- Жасмин вы, разумеется, не любите.
- Не люблю? - Нэнси повернулась к Флетчу. - Я ее жалею. Ее ждет то же, что случилось с моей матерью. - Вновь долгая пауза. - Утром я слышала по телевизору, что кто-то сознался в убийстве моего отца.
- Да, - кивнул Флетч. - Стюарт Чайлдерс. Клиент вашего отца. Обвиненный в убийстве родного брата. Оправданный судом два или три месяца тому назад.
- И что?
- Полиция незамедлительно отпустила его. Не понимаю, почему.
- К чему вы клоните, друг?
- Я не думаю, что это гангстерское убийство, - ответил Флетч. - Хотя "Ньюс трибюн" высказала такую версию.
- Вы думаете, это моя работа?
- Кто-то из близких родственников мог узнать, что ваш отец собрался или хотя бы сказал, что собрался пожертвовать музею и монастырю все свое состояние, из чистых или корыстных побуждений. Кстати, на прошлой неделе ваш отец сказал, что в семье "всем на него наплевать".
Нэнси фыркнула.
- Полагаю, это правда.
- Вот кто-то и решил покончить с ним до того, как деньги уплывут из семьи. Вы, ваш муж, ваша мать, ради вас и ваших детей, вторая жена вашего отца.
- Вы не понимаете Тома.
- Он, возможно, известный поэт, интеллектуал. Но где он был в понедельник утром?
- В университете.
- Когда у него начинаются занятия по понедельникам?
Нэнси замялась.
- В два часа дня.
- Понятно.
- Нищета важна Тому. Общество должно презирать его самого, стихи, которые он пишет. Он мученик, жертвующий собой ради поэзии.
- Но вы-то воспитывались не в нищете, - заметил Флетч. - Ваш папочка, возможно, не подбрасывал вас на коленке, но обеспечивал вам и набитый холодильник, и чисто прибранный дом, и плавательный бассейн во дворе. Плюс множество стиральных машин.
- Откровенно говоря, друг, от моего отца мне не нужно ни цента. Людей по-прежнему грабят, убивают, насилуют, потому что мой отец берет их деньги.
- Ax, красота насилия! - воскликнул Флетч. - У вас пятеро детей, ползающих по грязному полу. Вы сами говорите, что того и гляди окажетесь на паперти. Немногие матери хотят, чтобы их дети голодали, а тут возникает неплохая альтернатива.
Нэнси ответила не сразу.
- В понедельник утром я была дома с детьми.
- Отличные свидетели. А других нет?
- Нет.
Флетч притормозил, как только они проехали щитуказатель с надписью "МОНАСТЫРЬ СВЯТОГО ТОМАСА". Свернул с шоссе направо.
- На стоянке "Ньюс трибюн" дежурит охранник. Проверяет машины. И мне представляется, что человек, знавший о намерении вашего отца приехать в понедельник утром в редакцию "Ньюс трибюн" и объявить о своем решении пожертвовать пять миллионов долларов художественному музею, мог зайти на стоянку, пристрелить его, когда он вылезал из своего "кадиллака", и спокойно уйти, ни у кого не вызывая подозрений.
Они ехали по узкой дороге, окруженной лесом.
- Кто, мама?
- Она ходит, где ей вздумается. И имеет свою точку зрения на многие события. Что ей терять? Ее уже при знали невменяемой.
- Вы не упомянули Жасмин.
- Я еще не встречался с Жасмин. Между прочим, ваш отец нанял кухарку.
- Хорошо. Жасмин есть с кем поговорить. Я сомневаюсь, что она может поджарить яичницу.
- Молодая жена, которую муж вознамерился оставить без цента...
На холме высилось внушительных размеров здание, построенное в испанском стиле.
- Деньги уничтожат образ, который создал себе Том. Моя мать ни на чем не может сосредоточиться, а подготовка убийства требует времени и терпения. Мне же столь безразличны отец и его деньги, что убивать его я бы не стала.
- Значит, остается Роберт. - Флетч зарулил на усыпанную гравием автостоянку и заглушил двигатель.
- Теперь вы вообще несете чушь.
- Я подожду вас здесь.