- Общий привет! Когда же этот балаган отчалит? У меня уже зад затек от неподвижности.
Один лишь водитель улыбнулся шутке. Тогда янки обратился ко мне:
- Фридмен, Вэнс Фридмен. Из Питтсбурга, штат Пенсильвания.
Я кивнул, и он протянул мне мясистую пятерню. Американец выглядел этаким пузанчиком-балагуром, впервые за долгие годы выбравшимся в отпуск. Волосы, поредевшие на лбу, подернулись сединой. Круглое красное лицо свидетельствовало о чрезмерных возлияниях - сетка лопнувших сосудов покрывала нос, окружья глаз и оттопыренные уши.
- А вас как? - спросил он громко.
Я ответил, и он несколько раз повторил мое имя - для пробы.
- Как оно пишется?
Я заглянул в его карие глаза - он спрашивал вполне серьезно, и я назвал свое имя по буквам. Он повторял их вслух за мной, точно занося в картотеку.
- Рад познакомиться. - Он снова протянул мне пухлую ладонь. Прекрасная погода, верно?
- Вроде так, - согласился я.
Но что-то меня все-таки настораживало. Ах да, список туристов! Я извинился и поспешил назад, в вестибюль отеля.
- Я еду в четвертый маршрут по Цаво, - сказал я клерку из турбюро. Покажите, пожалуйста, список моих попутчиков.
Клерк достал папку. Я ткнул пальцем в имя Вэнс Фридмен.
- Почему оно не напечатано, как другие, а вписано от руки? - спросил я.
- Бронирование производилось в последний момент, - ответил клерк и захлопнул папку.
Я вернулся в автобус. Вэнс Фридмен между тем пытался втянуть в беседу Ивонн Поссар. На ней был коричневый дорожный костюм, плотно облегавший округлые бедра и высокий бюст. Но, увидев меня, он тут же ее оставил.
- Великолепная дамочка, верно?
Я кивнул.
- Откуда вы?
- Из Найроби.
- Ваша страна - одна из самых прекрасных на свете, ничего подобного я еще не видел.
- А вы много путешествовали?
- Изрядно.
Еще бы, подумал я. Джо в это время велел туристам рассаживаться по местам. Он оказался человеком расторопным, и в считанные минуты автобусы были готовы к отправке.
В десять тридцать мы тронулись. Джо ехал в нашем автобусе, его место было рядом с водительским. Говорил он без умолку, шутил, рассказывал анекдоты, стараясь со всеми быть предельно дружелюбным, но пассажиры отмалчивались, даже американец не спешил ухватиться за столь благодатного собеседника.
К полудню наш "караван" спустился по каменистому серпантину в знаменитую долину Рифт-Вэлли. Дорога извивалась по склону, подобно тоненькой черной змейке, но на дне долины она распрямлялась, убегая к синеющим горам. Справа, в десяти километрах, вздымался серый конический кратер вулкана Лонгонот. За ним, на северо-западе, лежало, словно мираж, озеро Найваша.
Джо объявил притомившимся пассажирам, что на час дня назначен обед в гостинице на берегу озера. Однако лишь седовласая госпожа Поссар встрепенулась при этом сообщении и защебетала что-то по-французски, а дочь принялась переводить ее вопросы гиду. Тот пространно на них отвечал, остальным же туристам, казалось, все было безразлично.
- Водное пространство справа - это озеро Найваша, - несколько раз повторил Джо. - Фламинго гнездятся на другом озере - Накуру, что лежит вон за теми невысокими горами.
Туристы, за исключением француженок, бездумно уставились вдаль либо разглядывали карты и карманные путеводители. Нашего шофера, старика с выцветшими глазами, можно было принять за глухонемого. Джо предложил ему сигарету и сам закурил, оставив тщетные потуги расшевелить нас.
Я сидел сзади, рядом с фон Шелленбергом. Немец зарылся в газеты. Впереди нас сидели Фридмен и итальянский священник, который почти не говорил по-английски. Американец, отчаявшись найти собеседника, наконец умолк.
Лео Папино приехал из Венеции. Эту информацию я почерпнул из списка, который удалось раздобыть в отеле. Он явно думал о чем-то постороннем и лишь изредка щелкал затвором фотоаппарата.
Проехав еще немного, мы свернули с асфальта на проселок и покатили по засохшей глине к гостинице на берегу озера Найваша. Передние автобусы подняли такое облако пыли, что в ее кипящем водовороте наш "караван" стал невидим. По обе стороны проселка тянулась поросшая акациями долина. Там и сям пасся скот маасаев, дикие импалы щипали жесткую траву.
Мари Поссар без остановки что-то говорила мужу, а тот лишь кивал в ответ и изредка невесело хмыкал. Их дочь смотрела в окно. Лео Папино задремал. Вэнс Фридмен по карманному разговорнику зазубривал фразы на суахили, фон Шелленберг по-прежнему с удивительной прилежностью читал газеты.
Ровно в час мы были в гостинице у озера. Нас там ждали, столы уже были накрыты. Проголодавшиеся туристы набросились на "шведский стол", уплетая ростбиф, салат, фрукты, сладкое. Нас рассадили за столики по четверо. Еда была отменной, а вот компания могла быть повеселее.
Обед еще не кончился, когда я поднялся, чтобы позвонить Сэму.
- В люксе оказалось шесть различных отпечатков, - сообщил он без долгих проволочек. - В том числе твои и двух горничных. Видишь, я не поленился установить даже это.
- А остальные? - нетерпеливо спросил я.
- У нас в архиве они не значатся.
Он помолчал, давая мне время обдумать услышанное, потом продолжал:
- Можно предположить, что из трех оставшихся одни принадлежат твоему немецкому другу.
- Итак, уравнение с двумя неизвестными, - подытожил я.
- Вот именно.
Дело оказывалось не таким простым, как мне думалось вначале.
- Вероятно, прежний постоялец номера тоже наследил, - высказал дельную мысль Сэм. - Стало быть, мы имеем лишь одного неизвестного.
- Кто же он? - крикнул я в трубку.
- В этом весь вопрос.
Я поблагодарил его и сказал, что позвоню снова, когда все хорошенько обдумаю.
- Послушай, у меня есть идейка, - сказал он. - Дай мне двадцать четыре часа.
- Надеюсь, идейка стоящая, - сказал я.