-- Прямо рок какой-то! -- решил Санька. -- Вчера -- Букаха. Сегодня -его человек...
-- Оно и плохо, -- со стоном вздохнул худой. -- Значит, опять окраинные урки из нор выползут, город делить зачнут. Хозяина-то нету...
-- Может, это они его и положили? -- самого себя спросил охранник с седыми висками. -- Видать, тишина кончилась. Теперь в день по паре "быков" мочить будут...
Саньке были безразличны криминальные будни Приморска. Он с интересом изучил черную батистовую рубашку убитого, которая замаскировала, сделала невидимой кровь, залившую грудь, отыскал отверстие в деревяшке между сидениями первого ряда. Пуля вошла в нее, прошила насквозь до пола и застряла в дубовых досках паркета.
-- Кто сидел на этом месте? -- показал Санька.
-- Здесь -- заместитель председателя жюри, композитор, женщина такая седая, очень представительная, -- ткнула пальчиком в сторону правого от прострелянной деревяшки кресла Нина. -- А здесь -- председатель жюри...
-- Покаровская?
-- Ну да.
Санькины глаза вскинулись на щели кинобудки, и он внутренне вздрогнул от громко запиликавшего телефона. Нина вырвала из правого кармана пиджачка миниатюрный "Эрикссон", отщелкнула крышечку и спросила таким тоном, будто тоже испугалась звонка:
-- Оргкомитет слушает!
-- Ниночка, -- еле слышно процедили соты динамика слова, -- что у вас случилось?
-- Зачем вы... Владимир Захарыч... Володя... Тебе же нельзя... ты же...
-- Что случилось?
Даже еле живым голос Буйноса был неумолим.
-- У нас ЧП, -- отвернувшись от всех ответила по телефону Нина. -Какой-то бандит стрелял по залу. Убит один парень. Я не знаю, кто это. Охранники говорят, что это человек Букахи...
-- Это плохо.
-- Володя, извини... Я тебя не хотела тревожить. Вчера вечером Букаха это... умер. Инфаркт. Обширный...
-- Это совсем плохо.
-- Мы удалили зрителей из зала на час. Сказали, что испортилась электропроводка. Но я боюсь. Финал нужно перенести на завтра. Или совсем отменить... Я устала. Я очень устала. И мне... мне страшно...
Слова гирями легли ей на плечи, сгорбили, сделали Нину меньше и старше. Она дернула головой, пытаясь сбросить гири, но Буйнос опередил ее:
-- Не плачь. Я с тобой... Врагам как раз и нужно, чтобы я дрогнул... Я не дрогну... Слышишь, не дрогну...
-- Да-да, я слышу...
-- Милиция еще не приехала?
-- Нет.
-- Когда приедут, скажи, чтобы как можно быстрее завершили работу в зале. Как закончат, объяви начало финала и впусти зрителей в зал...
Санька с остервенением шагнул к Нине, протянул подрагивающую руку.
-- Дай телефон!
-- Что? -- не поняла она.
-- Дай сюда! -- нагло вырвал он из ее пальчиков влажный "Эрикссон". -Здравствуйте. Это я, Башлыков...
-- А-а, певец, -- протянул Буйнос. -- Ты слышал мои слова?
-- Да. В пустом зале хорошая акустика. И "Эрикссон" -- хороший телефон... Конкурс нужно отменить, -- зло сказал Санька. -- Совсем. Я не дам гарантии, что нет второго киллера. Те, кого мы взяли, -- пешки. Король -- на воле. Разборка еще далеко не окончена. Я боюсь, что наезды станут круче и круче. Нет никакой гарантии, что он, к примеру, не рванет зал на воздух. Вместе со зрителями...
-- Не рванет, -- вяло ответил Буйнос.
-- Вы знаете его? -- напрягся Санька.
-- Зачем тебе это?
-- Значит, знаете?.. Знаете и молчите...
-- Саша, это мои дела, это мое дерьмо...
-- Но ковыряюсь-то в нем я!
-- Я оплачу твои издержки. Мы уже разговаривали по этому поводу. Не забыл?
-- Да зачем мне эти деньги! -- вскрикнул Санька и вцепился пальцами свободной руки в грязную доску на краю сцены. -- Конкурс надо закрыть! Продолжать его сейчас -- это безнравственность высшей степени!..
-- Ты видел гонку в Имоле? -- все так же вяло, так же безразлично спросил Буйнос.
-- Что? Какую гонку?
-- "Формула-1". Длинные красивые автомобили. Мужественные гонщики. Большие деньги. Огромные деньги. Заезд в Имоле, в Италии. Трехкратный чемпион мира Аэртон Сенна на страшной скорости врезается в бетонный отбойник на повороте. Всем ясно, что он труп, что после такого не выживают. Но хозяева "Формулы" не отменяют этап. Его выигрывает тот, из-за соперничества с которым рискнул и погиб Сенна... Его выигрывает светловолосый немецкий парень по фамилии Шумахер. Его выигрывает настоящий ариец. Его выигрывает сильный человек, почти сверхчеловек. И хозяева "Формулы" остаются с прибылью... Ты все понял?
-- Значит, ты не отменишь конкурс? -- впервые назвал Буйноса на "ты" Санька.
Назвал и ощутил не только ярость, распирающую грудь, но и удивительное чувство свободы. Он будто бы разрубил путы, мешавшие ему ходить.
-- Нет. Я решений не меняю, -- просипел Буйнос.
-- Тогда я умываю руки, -- жестко ответил Санька. -- Мне до лампочки все, что произойдет потом. Я не несу за это никакой ответственности...
-- А ты ее и не нес, -- сразил его спокойствием Буйнос. -- Это была всего лишь просьба. Ты ее выполнил. Отчасти...
-- До свидания! -- отклеял от щеки трубку Санька и протянул ее Нине. -- Разговаривай со своим любимым!
Она забрала "Эрикссон", и он только теперь заметил, что ногти левой руки впились в доску сцены. Он оторвал их, вытер пальцы о джинсы и, не слушая голос Нины, пытавшейся успокоить его, почти побежал к выходу из зала.