-- Слово директора -- закон.
-- Ну, ладно...
-- Значит, слушай меня внимательно, -- заботливо взял он Саньку под локоток и повел за вонючий "рафик".
Его сгорбившаяся фигурка излучала загадочность. Как плутоний -радиоактивность. Но Санька внутри себя никакой радиоактивности не ощущал и загадочностью шефа не проникся. Он просто думал, что если Аркадий и вправду поделится с ним каким-нибудь секретом, то он, пользуясь минутной доверительностью, попросит его не сводить в пару с Венерой.
-- Значит, как говорят в Одессе, ночной клуб и концертный зал -- это две большие разницы. Самая большая разница, что в клубе все пьяные и им все нравится, а в зале все трезвые и не хотят хлопать. И правильно, кстати, делают. Если бы на съездах партии не так бурно хлопали, уже б давным давно жили лучше, чем на Западе...
Глазки-бусинки Аркадия стрельнули по сутулой спине барабанщика. Зев черного входа проглотил его последним. И даже не поперхнулся. Наверное, теперь из зева несло водкой.
-- Значит, в Одессе... А что я говорил про Одессу?
-- Ну, две эти... большие задницы.
-- Какие задницы?
-- Или разницы...
-- Не сбивай меня! -- сцепил Аркадий пальчики на Санькином локте.
Они оказались жесткими, будто стальные прутья. А внешне выглядели маленькими сосисочками.
-- Я вас слушаю, -- только теперь ощутив тревогу, покорно проговорил Санька.
-- Значит, группа работает третьим номером. После русской народной и рэпа...
-- Рэп -- это негры?
-- Это у них -- негры. А у нас -- какие есть.
-- А какие есть?
-- Саша, ты свои зековские привычки забудь! Подкалывать старших нехорошо. Тем более засракульта...
-- Кого-кого?
-- Засракульта -- заслуженного работника культуры РСФСР.
-- А-а, понятно...
-- Значит, после рэпа... Ну да -- рэпа... Они, кстати, белые, земляки мои из Одессы... Во-от. Значит, после них сделаете "Воробышка". На последнем куплете на сцену полезут девки...
-- Откуда вы знаете?
-- Не перебивай! Я тебе имидж делаю, а ты... Вот газету за сегодня с рейтингом видел?
-- Да.
-- Понравилось?
Санька помолчал, вспомнив черноту, оставшуюся на подушечках пальцев после газеты в кабинете Киркорова.
-- Через неделю я тебе сделаю девятое место, -- вкрадчиво прошипел Аркадий. -- А если сегодня получится со скандалом, то раскрутимся и до первой пятерки. Клип, кстати, пойдет по телику в четверг. Запомнил?
-- Ну, полезут эти девки...
-- Вот-вот! Полезут девки, подбегут к тебе и будут изображать, что хотят тебя исцеловать. Охранник кинется их отгонять. Ты затеешь драку с охранником прямо на сцене, а когда завалишь его, девки бросятся тебя качать...
-- Как это?
-- Ну, как раньше в спорте было. Руками -- и вверх, под потолок...
-- Да вы что?! -- отпрянул Санька.
Высвободившийся локоть радостно заныл. Санька опустил кисть к бедру и только сейчас заметил, что она отекла и была бесчувственнее плети.
-- Это несовременно! -- выпалил он Аркадию в лицо. -- Я же мужик, а они -- качать...
-- Ты думаешь?
Лысина с макушки Аркадия поехала вперед, к бровям. Собралась в сотню морщин и морщинок, но так и не доехала.
-- Ладно. Скорректируем. Главное, чтоб ты телохранителя побил. Скандал все-таки. В газеты попадешь.
-- А этот... телохранитель как из себя? Крупняк?
-- Что?.. А-а.. Не очень. Это -- Лось.
У Саньки от удивления чуть не выскочили глаза. Левым ухом он послушал шум ветра в голых ветвях тополей. Он был все таким же унылым, как и минуту назад. Уши не врали.
-- Он же того... на голову выше меня. У него ж кулаки -- что гири.
-- Ги-ири... Я ж сказал, побьешь -- и все. Лось только сымитирует драку.
-- А может, лучше, чтоб он меня завалил?
-- Это еще зачем?
-- А тогда меня девки жалеть будут. У нас народ такой -- жалесный.
-- Не-ет, тогда скандала не получится. Журналисты уже в зале. Все проплачено. Въехал?
-- Ла-адно, -- нехотя протянул Санька.
Пальцы оживали так медленно, будто он отлежал руку многочасовым сном.