-- Н-на! -- коротким тычком вмял ему Санька кулак в пах.
-- А-а! -- в рифму ответил мужик и стал заметно ниже.
Оттолкнув скорчившегося охранника, Санька вбежал в уже знакомый холод. Воздух в этом конце коридора был чист, как где-нибудь в Альпах, а в дальнем его конце, у кабинета Буйноса, на стуле храпел, широко раскрыв рот, второй охранник.
Грохот санькиных шагов разбудил его. Он вскинулся на стуле, заученно бросив руку к кобуре, но знакомое, уже виденное сегодня лицо парня остановило ее.
-- Огонь! Там -- огонь! -- прыгнул к двери Санька и рванул ее на себя.
Горный воздух тут же стал воздухом свалки. Ядовитая вонь ударила в голову, забила дыхание и сразу стала хозяйкой офиса.
-- Вла...а-аимир Захарыч, -- прохрипел в затылок Саньке охранник.
В его голосе ощущался детский страх.
Посреди комнаты, окруженной огнем, будто посаженными по кругу красными кустами, лежал на полу Буйнос. По рукаву его пиджака и левой поле плясало пламя, а половина лица была почему-то черной.
Набрав побольше воздуха в легкие, Санька бросился в комнату, и тут же от нестерпимой боли заныла кожа на лице, шее и кистях рук. Ее будто бы сдирали заживо.
Схватив Буйноса за ноги, он поволок его к двери, а пламя на рукаве становилось все сильнее и сильнее, словно обрадовалось появлению новой жертвы.
-- Сними куртку! Свою! -- еще только ударившись боком о дверной косяк, заорал Санька. -- Быстро, твою мать!
-- Я... это... уже, -- хрипел в спину охранник. -- И что... это, что?
-- Накрой пламя!
-- Оно горячее!
-- Дай сюда!
Вырвав из вялых пальцев черную куртку, Санька упал с нею на рукав, ладонью прибил пламя.
-- Помер, да? Помер? -- грустно выспрашивал охранник.
Он и здесь вопросы задавал как ребенок, который только сейчас узнал, что люди умирают.
-- Нет! Он хрипит! Не слышишь, что ли?
-- С-сука! -- вцепились Саньке в рубашку чьи-то мощные пальцы.
С легкостью пушинки они развернули его. Перед глазами качалось разъяренное лицо первого охранника.
-- Скорую вызови, идиот! -- крикнул в эти тупые глаза Санька, и пальцы сразу ослабли, стали пластилиновыми.
-- Че... чего тут? -- удивленно спросил второй охранник.
-- Поджог! С покушением на убийство! Да вызови ты скорую!
-- Тут это... близко, -- первым очнулся охранник без куртки. -- По вызову час ехать будут. А больница -- пять минут. Если бегмя...
-- Так давай бегмя! -- скомандовал Санька.
Сорванная с Буйноса куртка открыла дымящийся, в пропалинах, пиджак, открыла наполовину почерневшее, с вытекшим глазом, лицо. Охранник, прибежавший от входа, поднял начальника на руки, поднял как ребенка и под хлопки открывающихся дверей в коридоре побежал к выходу.
-- Что такое? Что случилось? Почему воняет? -- прибывал и прибывал народ к гудящей двери. -- Огонь! Го-орим! Все горим!
-- На улицу! -- ощутив, что страх нужно куда-то направить, закричал Санька. -- Все на улицу!
-- И мне? -- опять по-детски, глупо спросил оставшийся охранник.
-- А ты... Ты вызови пожарных!
-- Есть! -- обрадовался приказу здоровяк и бросился по коридору, локтями отбрасывая от себя длинноногих сотрудниц.
-- Во-оло-одя! -- ударил по ушам единственный знакомый голос.
Санька отвернулся от двери и близко-близко, до головокружения близко увидел глаза Нины. Они как-то враз набухли, помутнели и выдавили из себя светлые полоски слез. Он еще никогда не видел Нину плачущей, и потому даже не поверил, что это она. А не поверив, приказал ей официально, сухо, как мог приказать любому из обезумевших сотрудников офиса:
-- Иди на улицу! Быстро!
-- Во-о... Во-о... Во-ова! Он по-гиб! -- обреченно пропела она.
-- Ничего он не погиб! Его уже там нет!
-- А где он? -- сморгнула последние слезы Нина.
-- Охранник его унес. В какую-то вашу больницу.
Грохот каблучищ перекрыл его слова. Охранник без куртки подбежал к ним, чуть не сбив с ног Нину, согнулся в одышке и прохрипел в пол:
-- По... по... вы... вы...
-- Ясно, -- перевел его речь на русский язык Санька. -- Пожарных вызвал. Да?
-- Да.
-- Тогда пошли отсюда.
Пламя, словно услышав его слова, ударило из комнаты в коридор жгучим красным языком. Все трое отшатнулись от двери, и Нина вдруг вспомнила:
-- Там -- приз. Раковина. Она дорогая...
-- Не дороже нас, -- ответил Санька и, схватив Нину за руку, потащил к выходу.
Охранник топотал вслед за ними. Он дышал громче, чем гудело пламя за спиной.