- Ну, смотри, - Герт примирительно похлопал меня по руке. - А я пока тоже кое с кем пообщаюсь.
Я кивнула и направилась к картинам. Ну как я могла забыть или перепутать с кем-то Карчинского? Пожалуй, в нашем городе не было другого столь оригинального художника. В искусство он пришел своей собственной дорогой и никогда не изменял своим пристрастиям.
А рисовал он, исключительно подражая манере средневековых корейских мастеров. У него были картины по известным мотивам корейской живописи, но на выставке представлялись и оригинальные работы мастера. Я завороженно ходила от полотна к полотну, разглядывая тонко прорисованные веточки бамбука, дрожащие на ветру цветы орхидей, ветки цветущей сливы, роняющей свои лепестки на белый снег, величественные хризантемы, держащие свои головы, подобно императорам.
Я не могла понять, как художнику несколькими штрихами удается передать напряжение крадущегося в зарослях бамбука тигра, поющего фазана, трясогузку, гордо вышагивающую по дорожке, зайца, замершего под кустом, дракона, гордо лежащего на склоне горы. Его дракон был мифическим существом и в то же время удивительно реальным каждым изгибом своего тела, каждой чешуйкой, не говоря уже о мудрых глазах под тяжелыми морщинистыми веками.
- Нравится? - услышала я голос за спиной.
- Конечно. - Я быстро обернулась.
- Вы здесь впервые и не можете оторваться, - сказал, улыбаясь, мужчина лет сорока пяти в аккуратном сером костюме.
- Да, - я улыбнулась в ответ. - По мне, наверное, сразу видно.
- Угу, - мужчина кивнул головой. - Вы хотите посмотреть все сразу, а те, кто уже здесь бывал, подходят к картинам, которые им больше всего нравятся. Это правильно, - добавил он. - Если вы придете сюда еще раз, то обязательно поступите именно так.
- А вы здесь уже бывали? - не удержалась я.
- Конечно, - мужчина кивнул. - Я давно знаю Володю, Владимира Карчинского, - пояснил он.
- А вы чем занимаетесь? - снова не удержалась я. Сработал рефлекс - от профессиональных навыков никуда не уйти.
- Я тоже художник.
- Художник? - Мне даже не надо было разыгрывать удивление, все получилось само собой.
- Не похож? - Он снова приятно улыбнулся. - По-вашему, все художники немытые, неухоженные, с засаленными волосами и в грязной одежде?
- Что-то в этом роде, - созналась я, - а также в берете и с бородой.
- Забавно. - Он засмеялся. - В таком случае считайте меня исключением.
- Приятным исключением, - проговорила я, с удовольствием рассматривая художника.
Новый знакомый не был похож ни на совдеповских мастеров кисти, начиная с вальяжного Ильи Глазунова, ни на разных доморощенных художников типа "митьков". Скорее он напоминал художника-передвижника XIX века. Те же строгие манеры, та же аккуратность, не хватало только ухоженной бородки и чеховского пенсне. Этот художник определенно мне нравился.
- А вы так же рисуете? - решилась я забросить пробный шар в виде вполне безобидного вопроса.
- Нет, - он шутливо замахал руками. - Я самый обыкновенный авангардист. А что касается таких картин, то вряд ли найдется не то что в городе, но, пожалуй, и в стране кто-нибудь, пишущий подобно Володьке. Он ведь много лет изучал корейскую живопись, различные техники. Экспериментировал, ошибался, находил. Это теперь он признан, а кто знал его десять или двадцать лет назад? Не каждый выдержит равнодушие чиновников от культуры. Вы же знаете, как было раньше, оригиналы нам ни к чему, нам давай понятное до самой последней точки. А тут Карчинский с его подражанием Ан Гену <Ан Ген - корейский художник XV века.> и Кам Хиану <Кам Хиан корейский художник XV века.>. И вместо кондовых портретов обычных русских баб и мужиков - горы Кымгынсан, как он увидел их у Чон Сона, или старая пагода, усыпанная цветами мэхва <Мэхва - корейская слива.> в традициях школы О Моннена <О Моннен - выдающийся корейский художник, возродивший китайские традиции XII - XIII веков, развивший их и наполнивший новым содержанием.>.
- Откуда вы это знаете? - Я была ошеломлена и смотрела на своего нового знакомого во все глаза. - Вы так легко произносите все эти трудные имена...
- Ничего трудного в них нет. - Он снова засмеялся, блеснув полоской ровных белых зубов. - Я же говорил вам, что знаю Карчинского очень давно. А общаясь много лет и слыша постоянно все эти имена, согласитесь, трудно не запомнить их. Для абсолютного большинства эти имена совершенно ни о чем не говорят. Вот если назвать Гогена, Моне или Тулуз-Лотрека, то некоторые еще вспомнят: "Как же, как же, был такой художник". Но если дело касается неевропейской живописи - тут уж увольте... Знать не знаем, ведать не ведаем, слишком все это далеко от нас и слишком непонятно. Поэтому... - но тут он запнулся и смешался: - Простите, бога ради, за то, что я вам наговорил. Мы уже столько времени беседуем, но так и не познакомились. Позвольте представиться, - он церемонно наклонил голову, - Станислав Иванов, можно просто Слава.
- Леда. Можно просто Леда.
- У вас удивительное имя. Как у греческой богини.
- Вы, наверное, сотый, - я улыбнулась.
- Из тех, кто вам это говорит. - Художник доверительно наклонился ко мне.
- Нет, - я чуть наклонила голову. - Из тех, кто ошибается. Все помнят, что имя Леда из греческой мифологии, некоторые даже знают о том, что у нее было любовное приключение с владыкой Олимпа Зевсом, но почти никто не помнит, что Леда - жена спартанского царя и мать Елены.
- Елены? - У Иванова был немного обескураженный вид. - Той самой, из-за которой началась Троянская война? Или я опять что-то путаю?
- Все правильно. - Я улыбнулась. - Именно из-за нее. Вы все-таки кое-что из мифологии помните.
- А любовное приключение? - В его глазах зажглись веселые искорки. Боюсь опять ошибиться...
- Леда и Зевс в виде лебедя. Хотя многие уверены, что он превращался в золотой дождь. А знаете, - мне почему-то стало весело, - все это, конечно, здорово, но здесь, на этой выставке, говорить о греках... как-то нелогично, согласитесь. Западная культура осталась за этими стенами, здесь царит Восток.
- Дальний Восток, - подхватил авангардист. - Наверное, до сих пор самый неизученный и загадочный регион. Хотя вот Володька много лет изучал его, пытался отобразить свои чувства в картинах и даже преуспел.
- Вам нравится? - повторила я вопрос художника, с которым он обратился ко мне.
- Конечно. Я как будто попадаю в другой мир, когда разглядываю его картины.
- А вы? Почему вы не пишете такие же картины? - Я понимала, что вопрос мой прозвучал несколько наивно, даже глуповато, но все же надеялась на ответ.
- Каждому художнику, - Иванов стал серьезным, - настоящему художнику, - подчеркнул он, - отпущено в жизни познать что-то свое, создать свой мир. Для меня открылись двери в ту область, которую называют авангардом, но это, - он повел по сторонам рукой, - открылось другому человеку, а для меня так и остается закрытым. Простите за высокопарность, но это действительно так. Поэтому, - добавил он, - я просто прихожу и любуюсь чужими работами.
- Вы совсем не похожи на других художников, - вырвалось у меня.
- "И это право я оставляю за собой", помните? - Он подмигнул мне.
- Вы еще и рок слушаете? - Я рассмеялась. - Потрясающе. Хотя...
- Хотя что же здесь удивительного, - закончил он за меня. - Жить в Питере и не слушать рок. Нонсенс получается. А многие художники, кстати сказать, довольно часто пересекаются с музыкантами.
- А вот мой музыкант пересекся где-то с художниками и пропал. - Я огляделась по сторонам, но Герта и след простыл.
- Вы здесь не одна? - Иванов вопросительно посмотрел на меня.
- Нет. Меня привез старый знакомый. Герт. Гертинцев.
- Знаю, знаю, - авангардист энергично кивнул несколько раз. - Да, впрочем, кто его не знает?.. Герт - личность известная.
- Звучит двусмысленно. - Мне хотелось вернуться к прерванной беседе, но также хотелось знать, куда подевался мой дружок. - Куда же он пропал? Я снова оглянулась по сторонам.
- Найдется, - Станислав Иванов оставался безмятежным. - А знаете, Леда, если я вам еще не надоел, то позвольте быть вашим гидом. Или вы предпочитаете смотреть полотна самостоятельно?
- Нет, что вы. Я с радостью принимаю ваше предложение. Я купила тут брошюрку, но боюсь, что это не слишком хорошая помощь.
- Это вообще не помощь, - безапелляционно заявил художник, отбирая у меня тоненькую книжечку. - Доверьтесь мне, и я открою вам удивительный мир.