Дикторша уже успела проверещать все сенсационные известия, и теперь пожилая леди с высокой прической рассказывала о проходящих в Москве Днях корейской культуры. Приехало много артистов, известных писателей, художников, народных умельцев. В Центре корейской культуры проходят пресс-конференции и организованы выступления корейских гостей. Культурная программа весьма обширна. Дикторша посетовала на то, что, к сожалению, не состоится выставка художника Карчинского, работающего в стиле корейских мастеров, которая должна была открыться в Москве. Но все же жители и гости столицы могут ознакомиться с культурными традициями Кореи, если посетят... Последовали адреса и телефоны. Спонсором выступил Центр корейской культуры в Москве.
Вот так, значит. Выставка Карчинского не состоится. Картины пострадали, мастерская сгорела, а ваза мэбен бесследно исчезла. И банкир еще в придачу убит. Здорово все получается. Вот только непонятно, кто за всем этим стоит и кому все это надо.
От резкого звонка в дверь я вздрогнула и плеснула на себя чаем. Благо, что он хоть немного успел остыть, иначе ожог был бы мне обеспечен. И кого только могло принести на ночь глядя? Если это дружки Герта, которым он сообщил мой адрес, то завтра я устрою ему грандиозный скандал. А этот тип, похоже, даже и не проснулся. Поставив чашку с недопитым чаем на стол и выключив телевизор, я отправилась к двери.
- Кто там? - спросила тихонько.
Современная жизнь научила нас быть осторожными и не распахивать дверь По первому звонку. Мало ли кто за ней может оказаться.
- Кто там? - повторила я чуть громче.
- Откройте, Леда, - послышался мягкий баритон, - это Карчинский.
Вот те на! Только что о нем думала. А он уже тут как тут, легок на помине. Однако что ему от меня понадобилось, да еще и в такое время? Добропорядочные граждане уже давно спят. Или он не считает меня добропорядочной? Перестав колебаться, я открыла дверь. Художник ввалился в коридор, словно его сзади кто-то подпихивал.
- Прошу прощения, - рассыпался он в извинениях, - что врываюсь к вам так поздно... Никогда бы не позволил себе вас побеспокоить, но обстоятельства... Вы позволите мне пройти?
- Проходите, - я кивнула.
Художник быстренько избавился от мокрого плаща, пригладил перед зеркалом волосы, приосанился и последовал за мной.
- Чаю, кофе? - спросила я. - Или хотите чего-нибудь покрепче?
- На улице очень холодно, - мягко ответил он, располагаясь в кресле, и я бы не отказался от глоточка чего-нибудь, но у меня к вам серьезное дело.
- Слушаю, - я присела на диванный валик, - говорите. Если это в моих силах, то я готова вам помочь.
- Как я благодарен вам, Леда, за ваши слова, - произнес он проникновенно. - Я рад, что вы готовы мне помочь. Сейчас я действительно очень нуждаюсь в помощи. Простите, а вы одна?
Что за вопрос? Причем без всякого перехода. Или он нуждается в том, чтобы я утешила его по-женски? Тогда я зря пообещала ему помочь. Пусть поищет себе другую утешительницу.
- А какое это имеет значение? - Я спокойно смотрела на него. Предположим, нет, но разве я уже не взрослый человек, чтобы самой решать, одной мне быть или с кем-то?
- Простите, я совсем не хотел вас обидеть, - Карчинский потер лоб. Просто я сейчас хочу говорить об очень деликатном деле, и мне хотелось бы, чтобы об этом никто не знал. Вы ведь сумеете сохранить все в тайне?
Час от часу не легче. Что еще за тайны объявились? Я молча встала, подошла к двери и плотно закрыла ее.
- Говорите, - потребовала я категорическим тоном.
- Сейчас я должен был быть в Москве, - проговорил ночной визитер, - но обстоятельства сложились весьма неблагоприятным для меня образом. Поэтому я и хотел бы попросить вас об одолжении. А именно отправиться вместо меня в Москву и встретиться там с одним человеком. От меня ему нужно передать небольшую посылку.
- И все? - удивилась я.
- Почти, - кивнул Карчинский.
Глава 17
Я молчала. Карчинский тоже не торопился с объяснениями. Он сидел в кресле и задумчиво смотрел на меня. У него был вид человека, который решает сложный шахматный этюд и должен просчитать все возможные варианты.
Мне, кстати сказать, не мешало сделать то же самое. Хотя что тут может быть особенного? Подумаешь, прокатиться до Москвы, передать там посылку и вернуться обратно. Этим я помогу хорошему человеку, художнику. Непонятно, почему только он не хочет послать кого-то из своих помощников или обратиться к кому-то из друзей. Друзья-то у него есть. Вот Герт, к примеру, давно его знает, и этот... художник-авангардист Иванов. Почему бы Карчинскому не попросить именно их? Так нет, приехал ко мне, да еще и выдвигает условие - никому об этом не говорить. Тоже мне, шпионские страсти! Что такого особенного может быть в посылке, если нужно соблюдать такую секретность?
Карчинский пошевелился в кресле и посмотрел на меня.
- Вы согласны, Леда? - мягко поинтересовался он. - Понимаю, на вашем месте я бы тоже не торопился с ответом. Но я уже говорил про неблагоприятные обстоятельства. Пожар уничтожил часть моих картин, многие серьезно пострадали. Выставка в Москве из-за пожара отменена. А это не просто очередная выставка, она приурочена к Дням корейской культуры, которые сейчас проходят в столице.
Я молча ждала продолжения.
- Понимаете, Леда, - Карчинского не остановило мое молчание, - я не могу уехать в Москву и все здесь бросить. Но мне необходимо передать одну свою работу руководителю Центра корейской культуры. Однако я не хочу обращаться с этой просьбой ни к своим друзьям, ни к своим помощникам. Как-никак в мастерской произошел пожар, кто-то очень постарался причинить мне ущерб. И ваза, ваза мэбен, присланная из Кореи, была похищена. Я не хочу вызывать никаких подозрений, поэтому и остаюсь в Петербурге. Но вы совсем другое дело. Вы известная журналистка, которая может отправиться в Москву по своим служебным делам. А заодно и передать небольшой сувенир главе Центра корейской культуры.
Неужели все мои мысли можно так легко прочитать? Он с легкостью отвечал на мои незаданные вопросы, опровергал неприведенные аргументы.
- А нельзя отправить вашу посылку почтой? - привела я последний довод.
- К сожалению, это совершенно невозможно. - Карчинский потянулся ко мне, словно вознамерился взять за руку. - Я хочу отправить Александру Паку одну из своих ваз мэбен. Сами понимаете, это очень хрупкая вещь, и я не хочу, чтобы она пострадала. Вы поможете мне? - с настойчивостью повторил он.
- А когда нужно ехать? - сдалась я.
- Вылететь нужно завтра утром, а вернуться вечерним поездом. Вот деньги на билеты и на небольшие удовольствия. Отдадите вазу, письмо от меня, а потом погуляйте немного по столице, зайдите в какой-нибудь магазин и выберите для себя что-нибудь красивое. Я знаю, что женщины обожают разные безделушки.
Я прикинула предполагаемую сумму, выделяемую мне "на небольшие удовольствия", и удивленно присвистнула.
- А это за какие такие заслуги?
- Ничего не делается бесплатно. Но я всегда ставил деньги на второй план, они не имеют никакого значения, если ими нельзя воспользоваться. Если вы не захотите их взять, то, когда вернетесь в Петербург, я отведу вас в один маленький магазинчик, и вы выберете для себя что-нибудь. Это ведь так просто - услуга за услугу.
- Но моя маленькая услуга обходится вам достаточно дорого.
- Деньги для меня не главное, - твердо вымолвил художник, - и могу я сделать приятное красивой женщине, которая потратит свое время, помогая мне.
- Вы, несомненно, можете сделать что угодно, но давайте договоримся, Владимир Иванович, - твердо произнесла я. - В Москву я поеду и вашу посылку отвезу, но денег за это мне не нужно. Не буду доказывать, что я такая альтруистка, но согласитесь, что платить такую сумму за мизерную услугу по меньшей мере странно. Давайте обойдемся без всего этого. - Я встала.
- Вы потрясающая женщина, Леда, - проговорил Карчинский, и не успела я опомниться, как он обнял меня и поцеловал в губы. - Я просто счастлив, что встретился с такой женщиной. Я ваш должник на всю жизнь. Можете обращаться ко мне, когда только пожелаете.
Я неловко оттолкнула его и освободилась. Ну и тип! А Герт тоже хорош, дрыхнет себе без задних ног.
- А где посылка? - спросила я, на всякий случай отодвигаясь от художника на безопасное расстояние.
- Она у меня в машине, я сейчас ее принесу. И все-таки я верил, что вы мне не откажете. Подождите минутку, я сейчас. - Он быстро прошлепал в коридор, щелкнул замком и был таков.
Вернулся он и вправду почти через минуту. В одной руке у него был небольшой, аккуратно упакованный сверток, в другой он держал письмо в самодельном конверте.
- Вот здесь адрес, - проговорил он. - Центр находится совсем недалеко от центра, простите за каламбур, поэтому добраться туда очень легко. Но мой вам совет: воспользуйтесь такси, и вы избавите себя от многих хлопот.
- Хорошо. - Я повертела в руках конверт. - Мне нужно будет что-то сказать этому Паку?
- Нет-нет, - Карчинский замахал руками. - Ничего говорить не нужно, я все объяснил ему в письме. Просто передайте посылку, и все. Я понимаю, торопливо заговорил он, - что вам сейчас нужно привести себя в порядок и отдохнуть. Дорога всегда бывает такой утомительной. Поэтому я не стану вам мешать. Доброй ночи, прекрасная богиня. Надеюсь, Леда, что, когда вы вернетесь, мы продолжим наше приятное знакомство.