— За что? Если я и вправду намерен рассказать вашему мужу, то возьму ваши деньги, а потом все равно расскажу, верно?
Она расслабилась, перестала сжимать губы, ее глаза заблестели, на щеках снова появились ямочки.
— Вы рассеяли мои сомнения, — произнесла она. — Я все скажу. Джеффри вернулся из Лос-Анджелеса пораньше, чтобы мы смогли провести этот день вместе. Для этого мы сняли квартиру. И вдруг в середине дня туда врываются двое с пистолетами! Представьте, у них был ключ! Они забрали деньги у Джеффри. Похоже, они заранее знали и про двадцать тысяч, и вообще про нас: обращались по имени и угрожали, что все расскажут, если мы заявим в полицию.
Ситуация сложилась совершенно безвыходная. Возместить похищенную сумму нам было нечем. Заявить, что деньги потеряны или украдены, Джеффри не мог. Его тайное раннее возвращение в Сан-Франциско выглядело бы подозрительно. Джеффри потерял голову. То он просил меня бежать с ним, то говорил, что надо пойти к моему мужу и рассказать правду. Для меня и то и другое было абсолютно немыслимо.
Мы вышли из квартиры по одному после семи. По правде говоря, расстались мы нехорошо... Когда все так осложнилось, Джеффри уже не был таким... Нет, я не должна так говорить...
Она оборвала фразу.
Я спросил:
— Те двое... Это их фотографии я вам показывал?
— Да.
— Ваша горничная знала о вас с Мэйном? Об этой квартире? О его поездке? О том, когда и как он собирался вернуться? О деньгах?
— Не берусь утверждать, но наверняка знала многое. Она ведь шпионила за мной, рылась в моих вещах и могла найти письмо Джеффри, где он сообщал об отъезде из Лос-Анджелеса и договаривался о встрече в воскресенье. Я бываю так невнимательна...
— Что ж, я пойду, сказал я. А вы сидите тихо, ничего без меня не предпринимайте. И, пожалуйста, не спугните Роз.
— Не забудьте, что я ничего вам не говорила, — напомнила она, — провожая меня до дверей.
От дома Ганжена я проехал прямо к отелю «Марс». Микки Лайнхэн сидел в холле и просматривал газету.
— Они в номере? — спросил я.
— Ага.
— Пойдем наверх.
Микки постучал в дверь. Раздался металлический голос:
— Кто там?
— Посылка, — ответил Микки, — притворяясь коридорным.
Худой мужчина с острым подбородком отворил дверь. Я сунул ему визитную карточку. Он не пригласил нас в комнату, но и не помешал войти.
— Ты Уилл? — спросил я его, когда Микки закрыл дверь, и, не дожидаясь ответа, обратился к сидевшему на кровати широколицему мужчине: — А ты Даль?
— Ищейки, — металлическим голосом произнес Уилл, повернувшись к Далю. Тот посмотрел на нас и ощерил зубы.
Не теряя времени, я перешел в наступление:
— А ну, гоните бабки, что вы накатали у Мэйна!
Оба, как по команде, презрительно рассмеялись такая реакция, казалось, была отрепетирована заранее. Я вытащил револьвер.
— Бери шляпу, Банки, — с хриплым смехом произнес Уилл. — Они нас арестовывают.
— Ошибаешься, — прервал я его. — Это не арест. Это нападение. Руки вверх!
Руки Даля молниеносно устремились к потолку. Уилл колебался, пока Микки не ткнул ствол пистолета ему в ребра.
— Обыщи их, — приказал я Микки.
Он обыскал Уилла, вынул пистолет, немного мелочи, какие-то документы и специальный пояс для денег. То же самое проделал и с Далем.
— Сосчитай деньги.
Микки вынул деньги из пояса, поплевал на палец и принялся за работу.
— Девятнадцать тысяч сто двадцать шесть долларов шестьдесят два цента, — отрапортовал он через минуту.
Свободной рукой я достал из кармана клочок бумаги с номерами банкнот, полученных Мэйном от Оджилви, и подал его Микки:
— Проверь, сходятся?
Он взял листок и сличил номера.
— Сходятся.
— Ладно. Спрячь все у себя и пошарь по комнате может, еще что-нибудь найдешь.
Бен-Кашлюн обрел, наконец, дар речи.
— Эй, парень! взбунтовался он. Что за дела? Это тебе так не пройдет!
— И все же я попробую, — осадил я его. — Может, ты завопишь: «Полиция!» А? Небось, думал: так прижал ту дамочку, что не пикнет, и все шито-крыто. А теперь я с вами играю в ту же игру, что вы с ней и Мэйном. Только играю получше вас. Рыпнетесь и сами себя заложите. Так что заткнись!
— Бабок больше нет, — доложил Микки. — Только четыре почтовые марки.
— Возьми, — сказал я. — Как-никак восемь центов. Идем!
— Эй! Оставьте нам хоть пару долларов! — взмолился Уилл.
— Кому сказано заткнись! процедил я, направляясь к двери.
Коридор был пуст. Микки приостановился, держа Уилла и Даля на мушке, а я взял ключ, сунул его в дверь снаружи, повернул в замке, вынул и положил в карман.
Мы спустились вниз.
Машина Микки стояла за углом. Сев в нее, мы переложили добычу из его карманов в мои. Доехали до агентства; Микки вылез, а я свернул и направился к дому Мэйна.