- Знаю, что суюсь не в свое дело, но не расскажете ли, почему вы отказали Грэнту Олдфилду? По его словам, это имеет отношение к продаже информации - Ну да, он продавал информацию. И я, конечно, терпеть этого не стал. - Я все еще сидел с озадаченным видом. Эксминстер проскочил мимо светофора на желтый свет и искоса взглянул на меня. - Он сообщал сведения. Допустим, мы выпускаем новую лошадь, на которую возлагаем надежды. А он тут же сообщает об этом букмекеру. Владелец лошади не может получить хорошую выдачу, потому что букмекер его опередил и испортил рынок. Трое владельцев, с которыми я имею дело, ужасно злились. И ничего удивительного, если они получили только два или три к одному, вместо шести или семи, на которые рассчитывали. Так что Грэнт должен был уйти. А жаль - он сильный жокей, как раз такой, какой мне нужен.
- А как вы узнали, что информацию продавал именно Грэнт?
- Это выяснил Морис Кемп-Лор, когда готовил одну из своих передач о том, как действуют букмекеры. Он узнал об этом случайно. И рассказал мне, страшно извиняясь. Заметив лишь, что лучше Грэнту знать поменьше. Но нельзя работать с жокеем и иметь от него секреты - это безнадежная затея.
- А как реагировал Грэнт, когда вы его рассчитали?
- Он страшно возмутился и все отрицал. Но что ему оставалось? Ни один жокей не признается, что продает информацию.
- В том-то и дело. Понимаете, мне не хотелось этому верить. Но Лаббок, букмекер, признал, что Грэнт давал ему информацию по телефону. И он платил ему за это с тех самых пор, как Грэнт начал служить у меня.
Звучало все это достаточно убедительно, но оставалось неуловимое ощущение, что где-то я что-то упустил. И я переменил тему.
- Ну а почему у Арта вечно были скандалы с Корином? Джеймс задумался.
- Точно не знаю. Вроде бы Арт не выполнял приказов Корина во время скачек - Он тщательно обогнал на повороте два еле тащившихся грузовика, - К чему вы клоните?
- Мне кажется, все происходит как-то уж очень одинаково. Слишком много жокеев пострадало из-за каких-то слухов. Вы же сами сказали, будто кто-то напустил порчу на всю нашу братию.
- Я не всерьез, - запротестовал он, - И разве слухи толкнули Арта на самоубийство? И разве из-за них Пип сломал ногу, а Грэнт продавал информацию? И разве Клуни опаздывал из-за слухов?
- Дэнни Хигс вовсе не так уж много играет на скачках. А Ингерсол скачет честно, Как и все остальные.
- Насчет Хигса наверняка вы знать не можете, - возразил он. - А что касается Ингерсола, то разрешите напомнить: на прошлой неделе ему пришлось предстать перед распорядителями - он придержал лошадь и занял только третье место. Лошадь принадлежит Баллертону, и он из-за этого страшно разозлился.
Я вздохнул. Версия Тик-Тока такова: Корин сказал, чтобы он не перегружал лошадь, которая еще не вполне выработана. И он решил, что не должен гнать слишком, достаточно прийти третьим. Лучше сберечь силы лошади и победить в следующий раз. Эти взгляды применяли на практике по меньшей мере половина жокеев и тренеров. Но владельцы лошадей и публика, те, что ставят на выигрыш, естественно, недовольны.
После расследования Корин, который всегда держит нос по ветру, тут же переменил позицию и начал обвинять Тик-Тока.
- Может быть, я и не прав, - начал я. - Но только...
- Только, что? - повторил он, потому что я замолчал.
- Только, если вам придется услышать какие-нибудь слухи насчет меня, вспомните, что я по этому поводу думаю, - закончил я легко. - И прежде чем поверить, постарайтесь убедиться, что они справедливы.
Некоторое время он правил молча, потом, недоверчиво качнув своей крупной головой, подытожил:
- Кому на руку губить жокеев? Нет, это чепуха. Бессмыслица.
И мы переменили тему.
***
Наступило Рождество. Несколько дней, пока не было скачек, я провел в Кенсингтоне. Родители встретили меня с неизменным дружеским равнодушием и предоставили собственным планам.
На Рождество их время расписано по минутам. Кроме того, каждое утро, с семи часов, мать проводила за роялем готовила новый концерт.
Джоан тоже была в эти дни страшно занята - Рождественская оратория исполнялась по несколько раз. Лишь одним холодным утром удалось вытащить ее погулять в парке. Но Иоганн Себастьян Бах оттеснил меня на второй план: всю дорогу она напевала мелодии из Оратории, пока я не усадил ее в такси и не устроил ей в "Савое" рождественский обед. Но, и войдя в "Савой", она с трудом удержалась от того, чтобы не запеть полным голосом - так ей понравилась акустика в вестибюле. Уж не нарочно ли старалась она вывести меня из равновесия и почему?
Лишь в тот момент, когда мы ели сладкий пирог, меня осенила запоздалая мысль, что Джоан несчастлива. В таком состоянии я ее раньше никогда не видел. Нам подали кофе, и я спросил как бы между прочим:
- Что случилось, Джоан?
Она взглянула на меня, потом обвела глазами зал и уставилась на свой кофе.
- Брайан хочет жениться на мне.
Вот так новость! Я обнаружил, что тоже смотрю в упор на свой кофе - черный и горький, что вполне соответствовало моменту.
- Прямо не знаю, что делать, - продолжала она, - Меня вполне устраивало все как было. А сейчас Брайан все твердит насчет "жизни во грехе" и "упорядочивания положения " Он без конца все ходит в церковь и никак не может примирить наши отношения со своими религиозными взглядами. Он считает, что надо купить дом, и видит во мне будущую домохозяйку, которая обязана убирать, штопать, готовить и все такое прочее. А меня даже мысль об этом приводит в ужас. Если я выйду за него, то буду глубоко несчастна, уверена в этом.., - ее голос замер.
- А если не выйдешь?
- Все равно буду несчастна, раз он не хочет, чтобы все было как до сих пор. И нам больше не бывает хорошо вместе, мы все время ссоримся. Он утверждает, что это детская безответственность - не хотеть выйти замуж в моем возрасте. А я говорю, что с радостью вышла бы за него, если мы будем жить, как жили, чтобы я могла свободно работать. Но он.., он хочет быть приличным, нормальным и.., скучным, - Последнее слово вырвалось в запальчивости презрительно.
Тут она принялась решительно глотать свой кофе - прямо без сахара. Я смотрел на нервные движения ее длинных пальцев, слишком крепко сжимавших ложечку.
- Ты сильно его любишь? - спросил я с болью.
- Не знаю, - ответила она с несчастным видом, - Я теперь вообще не знаю, что такое любовь. Если это означает, что я должна потратить свою жизнь на обслуживание его персоны, то не люблю, Если же речь идет о том, чтобы быть счастливой в постели...
Она заметила, как меня передернуло, и поспешно поправилась:
- Прости меня, Роб. Я думала, что тебя это уже не...
- Неважно. Ничего с этим не поделаешь. Не обращай внимания.
- Что же мне делать, как ты думаешь?
- Совершенно ясно, - решительно сказал я, - что ты не должна выходить за него. Ничего хорошего не выйдет из этого, Остальное пусть решает сама. Я не смогу дать ей беспристрастный совет.
Она тут же ушла - на репетицию, а я неторопливо побрел по праздничным улицам. Тот брак, который Джоан предлагала Брайану и которым он пренебрег, был бы именно таким, какого я хотел больше всего на свете. Ну почему эта проклятая жизнь так несправедлива!
В День Подарков (второй день Рождества) Образец пришел первым в Королевской Охоте, одном из десятка высших состязаний года. Это подняло его до разряда звезд, и мне тоже вреда не принесло.
Скачки показывали по телевидению, и Морис Кемп-Лор интервьюировал меня, жокея-победителя. Он предложил мне поздороваться с Пипом, который смотрел скачки по телевизору.
Я был у Пипа всего за неделю до этого и обсуждал с ним тактику больших скачек. Вежливо приветствуя его перед объективом, я выразил надежду, что его нога заживет удачно. Кемп-Лор добавил, улыбаясь: "Мы все желаем вам скорейшего выздоровления, Пип".
На следующее утро спортивная пресса дала весьма лестные отчеты. Несколько тренеров, которые никогда меня не приглашали, предложили мне своих лошадей. Я стал чувствовать, что меня признали как имя, а не только как замену Пипа, И когда Пип вернется, я, может быть, не потону в безвестности, Так же, как все остальные, я несколько раз падал. Каким бы везучим ты ни был, с законом средних цифр не поспоришь. Но за исключением пары синяков, никаких серьезных повреждений не получил.
Самое худшее падение - с точки зрения зрителей - случилось в январе, в субботу днем. Лошадь, на которой я скакал, споткнулась, прыгая через барьеры, расположенные у самых трибун, и сбросила меня так, что я ударился головой. Когда санитары укладывали меня на носилках в машину скорой помощи, я очнулся. Голова кружилась, и некоторое время я не мог сообразить, где нахожусь.
Перепуганное лицо Джеймса напомнило все случившееся, и я спросил: в порядке ли лошадь?
- Она-то в порядке. А как вы?.. Pea перекатилась через вас, - объяснил он.