Кристианссон сунул десятку в карман и зевнул. Потом, щуря глаза, всмотрелся в дождь и сказал:
- Там бежит каналья какая-то.
Кристианссон и Квант были родом из Сконе и иногда путали порядок слов в предложении.
- У него есть собака, - заметил Кристианссон, - и он нам машет.
- Это не мой участок, - сказал Квант.
Человек с собакой, крошечным песиком, которого он буквально тащил за собой через лужи, выскочил на проезжую часть и преградил путь автомобилю.
- Черт бы его подрал, - пробормотал Квант и затормозил.
Он опустил боковое стекло и закричал:
- С чего это вы вздумали выскакивать на проезжую часть, да к тому же так неожиданно!
- Там... там стоит автобус, - сказал человек, с трудом переводя дыхание, и показал в глубь улицы.
- Ну и что?! - почти завизжал Квант. - Как вы можете так обращаться с собачкой! Бедное животное!
- Там... там произошло несчастье.
- Ну ладно, поглядим, - нетерпеливо сказал Квант. - Прошу посторониться. - Он двинулся с места. - Кроме того, прошу в следующий раз так себя не вести! - крикнул он через плечо.
Кристианссон выглянул в окно.
- Да, - сердито сказал он. - Автобус выехал на тротуар. Двухэтажный.
- Свет горит, - объявил Квант. - Передняя дверь открыта. Погляди, что там случилось.
Он остановился позади автобуса. Кристианссон открыл дверцу, машинально поправил портупею и сказал сам себе:
- Ага, ну и что тут происходит?
Так же, как и Квант, он был в высоких ботинках, кожаной куртке с блестящими пуговицами, с пистолетом и дубинкой на поясе.
Квант остался в автомобиле и наблюдал, как Кристианссон флегматично направляется к передней двери автобуса.
Он видел, как Кристианссон ухватился за поручень, неловко встал на ступеньку, чтобы заглянуть внутрь, потом вдруг отшатнулся и присел, одновременно потянувшись правой рукой к кобуре.
Квант отреагировал быстро. Ему хватило нескольких секунд, чтобы включить прожектор и мигалку.
Кристианссон все еще стоял, согнувшись, у автобуса, когда Квант рывком открыл дверцу и выскочил под дождь. Он уже успел вытащить и снять с предохранителя свой семизарядный "вальтер" калибра 7,65 и даже взглянуть на часы: они показывали тринадцать минут двенадцатого.
IV
Первым, кто прибыл на Норра-Сташенсгатан из управления полиции, был Гюнвальд Ларссон.
Он сидел за своим письменным столом в управлении полиции на Кунгсхольмене и просматривал какой-то рапорт, в котором невозможно было разобраться, причем делал это с отвращением и, наверное, уже в десятый раз. Одновременно он размышлял над тем, когда эти люди уйдут домой.
Понятие "эти люди" охватывало среди прочих начальника полиции, его заместителя, а также множество различных руководителей и комиссаров, которые после благополучно закончившейся демонстрации болтались по лестницам и коридорам. Как только эти персоны решат, что рабочий день удачно завершен, и уберутся, он сделает то же самое, причем как можно быстрее.
Зазвонил телефон. Ларссон скривился и взял трубку.
- Ларссон слушает.
- Это центральная диспетчерская. Патрульный автомобиль из Сольны обнаружил на Норра-Сташенсгатан автобус, в котором полно трупов.
Гюнвальд Ларссон взглянул на электрические настенные часы, которые показывали восемнадцать минут двенадцатого, и сказал:
- Каким образом патрульный автомобиль из Сольны мог обнаружить автобус, полный трупов, в Стокгольме?
Гюнвальд Ларссон был ассистентом полиции. Из-за несносного характера в управлении его недолюбливали. Действовал он, однако, быстро и решительно и первым явился на место происшествия.
Он остановил машину, поднял воротник плаща и вышел под дождь. Красный двухэтажный автобус стоял поперек тротуара, пробив забор из стальной сетки. Передняя часть автобуса была смята. Кроме него, Гюнвальд Ларссон увидел черный "плимут" с белой полосой и надписью "Полиция" на дверцах. Стояночные огни у него были включены, а в конусе света, который давал прожектор, стояли два полицейских в униформе с пистолетами в руках. Оба казались неестественно бледными. Одного из них стошнило прямо на кожаную куртку, и он сконфуженно вытирал ее мокрым платком.
- Что здесь произошло? - спросил Гюнвальд Ларссон.
- Там... там внутри много трупов, - ответил один из полицейских.
- Да, - добавил другой. - Вот именно. И много отстрелянных гильз.
- Один из людей еще подает признаки жизни.
- Там есть один полицейский.
- Полицейский? - спросил Гюнвальд Ларссон.
- Да. Из уголовного розыска.
- Мы его знаем. Он служит в Вестберге. В отделе расследования убийств.
- Мы только не знаем, как его зовут. На нем синий плащ, он мертв.
Оба говорили неуверенно, тихо, перебивая друг друга.
Вряд ли их можно было назвать низкорослыми, однако рядом с Гюнвальдом Ларссоном они выглядели не слишком представительно.
У Гюнвальда Ларссона был рост один метр и девяносто два сантиметра, а весил он девяносто девять килограммов. У него были плечи боксера-профессионала тяжелого веса и огромные волосатые руки. Зачесанные назад светлые волосы уже успели промокнуть.
Сквозь шум дождя донесся вой нескольких сирен. Они приближались с разных сторон. Прислушиваясь к ним, Гюнвальд Ларссон сказал:
- Разве это Сольна?
- Мы находимся точно на границе, - хитро парировал Квант.