- А где ты ее поставишь?
- Не знаю. Но мне хочется иметь лошадь.
- Знаешь, сколько она стоит?
- К сожалению, знаю.
Они расстались.
На Кунгсхольмсгатан его ждали Гюнвальд Ларссон и расследование, которое при всем своем желании нельзя было назвать профессиональным. Хаммар был настолько тактичен, что подчеркнул это не далее как вчера.
- А как там с алиби у Туре Асарсона? - поинтересовался Гюнвальд Ларссон.
- Алиби Туре Асарсона является одним из самых надежных в истории криминалистики, - сказал Мартин Бек. - В критический момент он произносил речь в присутствии двадцати пяти человек. И находился в городской гостинице в Сёдертелье.
- Ага, - печально принял к сведению Гюнвальд Ларссон.
- Кроме того, с твоего позволения, выглядит не очень логичным предположение, будто бы Гёста Асарсон не заметил собственного брата, садящегося в автобус с автоматом под плащом.
- Кстати, насчет плаща, - сказал Гюнвальд Ларссон. - Он должен был быть очень просторным, если под ним удалось спрятать тридцать седьмую модель. Скорее всего автомат лежал в чемоданчике.
- Тут ты прав.
- Да, иногда и я бываю прав.
- Нам просто повезло, - сказал Мартин Бек, - что вчера вечером ты оказался прав. В противном случае хорошо бы мы сейчас выглядели. - Он ткнул в сторону собеседника сигаретой и добавил: - Но в один прекрасный день ты влипнешь в нехорошее дело, Гюнвальд.
- Не думаю, - ответил Гюнвальд Ларссон и, тяжело ступая, вышел из кабинета. В дверях он столкнулся с Колльбергом, который торопливо уступил ему дорогу и, покосившись на широкие плечи Ларссона, спросил:
- Ну, как там наш живой таран? Раздосадован?
Мартин Бек кивнул. Колльберг подошел к окну.
- Черт бы побрал все это, - вздохнул он.
- Она по-прежнему живет у вас?
- Да, - ответил Колльберг. - Но только не говори: "Так, значит, ты устроил себе гарем", потому что герр Ларссон уже выразился именно так.
Мартин Бек чихнул.
- Будь здоров, - сказал Колльберг. - Я еле сдержался, чтобы не выбросить его в окно.
Мартин Бек подумал, что Колльберг один из немногих, кто, пожалуй, способен на что-то в таком духе.
- Спасибо, - сказал он.
- За что?
- Ты ведь сказал: "Будь здоров".
- Верно. Мало кто знает, что нужно поблагодарить. У меня как-то был такой случай. Один фоторепортер избил свою жену и вышвырнул ее голую на снег, потому что она не поблагодарила его, когда он сказал ей: "Будь здорова". Это было в канун Нового года. Естественно, он был пьян. Колльберг немного помолчал, потом медленно сказал: - Из нее больше ничего нельзя вытянуть, я имею в виду Осу.
- Мы уже знаем, чем занимался Стенстрём, - сказал Мартин Бек.
Колльберг с изумлением уставился на него.
- Знаете?
- Да. Он занимался убийством Терезы. Это совершенно ясно.
- Терезы?
- Да. Тебе не пришло это в голову?
- Нет, - сказал Колльберг. - Не пришло, хотя я просмотрел все дела за последние десять лет. Почему ты ничего мне не говорил?
Мартин Бек задумчиво смотрел на него и одновременно грыз кончик авторучки. Они думали об одном. Колльберг выразил их мысли словами:
- Видно, не все можно передать с помощью телепатии.
- Вот именно, - сказал Мартин Бек. - Кроме того, тот случай с Терезой шестнадцатилетней давности. И ты никогда не участвовал в том расследовании. По-моему, единственный, кто остался с тех времен, так это Эк.
- А ты уже просмотрел дело?
- Да нет. Только перелистал. Там две тысячи страниц протоколов. Все документы находятся в Вестберге. Поедем туда?
- Да. Нужно освежить это дело в памяти.
В автомобиле Мартин Бек сказал:
- Ты все же, вероятно, достаточно помнишь это дело, чтобы понять, почему Стенстрём занялся именно Терезой?
Колльберг кивнул.
- Да. Потому что оно было самым трудным из всех, которыми он мог заняться.
- Да Оно было самым трудным и необъяснимым. Он хотел показать всем, на что он способен.
- И позволил застрелить себя, - сказал Колльберг. - О черт! Какая же между этими делами связь?
Мартин Бек не ответил, и больше они уже не разговаривали. Только после того, как они приехали в Вестбергу, остановились перед зданием управления полиции и вышли под снег с дождем, Колльберг сказал:
- А дело Терезы можно было бы раскрыть? Теперь?
- Мне трудно представить себе это, - ответил Мартин Бек.